Настоящий писатель – прежде всего, настоящий читатель. Для меня это аксиома. Однако за четверть века моего пребывания в писательских кругах Читателей я видел крайне мало – единицы. Но среди тех читателей, которые ничего не пишут или в «писатели» не лезут, искусных встречал. Им хорошо известно такое понятие, как культура чтения, ибо они ею обладают. А для большинства писак оно – пустой звон, тёмный лес. Какая же может быть у них культура письма, помилуйте?!.. Чтобы стать настоящим читателем, думаю, нужно не меньше времени, труда и таланта, чем для того, чтобы стать настоящим писателем. А читательство, как я уже сказал, – первая и главная составляющая писательской судьбы (не карьеры!). По крайней мере – в XXI веке. Поэтому одним из самых верных признаков писателя с большой буквы сегодня является, на мой взгляд, вот что: он пишет мало, редко, а то и вообще работает в жанре молчания: на него давит мощь предшествующей культуры, но он понимает, что по-другому сейчас нельзя. Настоящий писатель стоит теперь ближе к читателям, чем к писателям.
А среднестатистический современный писака живёт в какой-то даже не догуттенберговской, а догомеровской эпохе: так, словно до него никто, никогда и ничего не писал. Он полностью оторван – в этом смысле – от реальности и, таким образом, обречён на вечное «самовыражение», интересное лишь узкому кругу его знакомых и – в лучшем случае – таким же профанам. Современный пишущий, в большинстве своём, – неандерталец. Пытаясь изобрести велосипеды и открыть америки, он только плодит горы мусора – вот что скверно! Но ещё хуже, что в этом хламе Читателю трудно, практически невозможно отыскать подлинный талант.
Есть мнение, что демократия – царство посредственности. Кроме того, она – великий хронокрад. Да и демографический фактор выдвинулся теперь на первое место. Так что, ежели тебя посетил писательский (правильнее: «самовыражательский») зуд, тебе уже некогда читать, некогда образовываться, некогда учиться у мастеров, некогда думать и чувствовать самостоятельно, некогда уединяться. Всё – поверхностно, всё – на бегу, всё – ради внешнего. Строчи, мели, емеля, куй «железо» – и скорее беги в Интернет, на форум, в толпу, в лито, в кружок по интересам, куда угодно. И получше работай локтями, чтобы хоть кто-то успел тебя заметить, на тебя среагировать, «оценить». Иначе жизнь пролетит впустую (по их понятиям)! Говоря точнее: демократия – царство нечитающей либо читающей посредственность посредственности.
Вот поэтому мы и имеем то, что имеем. Основные черты массового писаки XXI века: низкая общая культура и, в частности, скудная литературная образованность; экстравертивность, работа ради сиюминутного отклика, ради реакции «города и мира»; злобно-тупая и – одновременно – слащаво-доброжелательная агрессивность; полное отсутствие ответственности за свои «труды» и неумение взглянуть на себя со стороны; беспримерное омещанивание; ограниченность скучным и приземлённым до тошнотворности реализмом или похабно-развязным натурализмом, или беспросветными уклонами в специфические новомодные (на самом деле – уже старомодные) жанры типа фэнтези, «эротической» прозы, «мистической» прозы и прочего. Результат: литература как искусство практически исчезла. Литература стала штампованным предметом производства, блоками жалких «самовыражений», сходящми со сверхпроизводительного конвейера посредственностей, – и предметом регулярной поживы (среди великого множества других), заполнителем пустоты читателя-потребителя.
Это не ново – это уже общее место. И я не противопоставляю так называемую элитарную литературу – литературе массовой и бредням графоманов. Каждому, как говорится, своё, а курицам – просо. Но страшно вот что: литература как искусство – тоже мигрирует в сторону макулатуры и отпускает в адрес социума и его текущих тенденций всё больше низких поклонов и дешёвых реверансов.
Мера ума, таланта и достоинства пишущего сегодня, на мой взгляд, тем выше, чем меньше и реже он пишет. Ибо: стыдно писать, глупо писать, невозможно писать. Писать в XXI веке – это сверхнаглость.
Андрей Платонов был прав: «В искусстве хорошее – дурно, и только прекрасное – терпимо». Интернет-эпохе, ориентированной, как ни странно, на письмо, на всеобщее и всеобъемлющее писательство, остаётся решить один-единственный вопрос: не пора ли вывести литературу из категории искусства, а то, что когда-то понималось под ней, наименовать как-нибудь по-другому.
22 февраля 2011
Новые варвары
Экскурсия по «учреждениям культуры» города Омска
Была в средние века такая изощрённая инквизиторская пытка: пытаемого помещали в камеру и фиксировали, после чего начинали по капле лить ему на голову холодную воду. Через сутки, а то и через несколько часов, человек попросту сходил с ума. В наши дни чем-то похожим, но, конечно, модернизированным, «вооружилось» не сборище религиозных фанатиков, а государственное учреждение культуры!
На свою беду, живу я в историческом центре славного города Омска. А жить здесь в последние годы стало очень и очень нелегко. Построенный со смешной советской помпезностью на месте снесённого в 30-е годы собор днём и ночью «услаждает» слух окрестных жителей колокольным звоном. Пожалуй, хвала Господу, это самый приятный в округе звук! Но есть и другие: чуть ли не ежевечерние оглушительные салюты, сопровождающие свадебные торжества; ликующие вопли пьяных и трезвых гуляк; разносящиеся с бесконечных спортивных, политических и «культурных» мероприятий, проводимых здесь, речи и тошнотворные песнопения; а в пять часов утра – без выходных и праздников – меня будит жуткий грохот опорожняемых в мусороуборочную машину контейнеров с бытовыми отходами…
Казалось бы: более чем достаточно для «весёлой» жизни. Но нет! К вышеописанной какофонии, затмив её мощью и постоянством, теперь присоединился «голос» Омского областного музея изобразительных искусств имени М. А. Врубеля, в двухстах шагах от которого я имею несчастье жить. С десяти-одиннадцати часов утра и до вечера близлежащее пространство города оглашается под бравурную музыку слащавым голосом, больше подходящим для рекламы сотовых, например, телефонов, талдычащим текст: «Шедевры русского искусства в Омске! Работы Репина, Айвазовского, Шишкина, Левитана, Сурикова, Васнецова – в экспозиции музея изобразительных искусств имени Врубеля! Ждём вас по адресу: Ленина, 3 – ежедневно, кроме понедельника». Это объявление повторяют с интервалами всего в 15 – 20 секунд на протяжении большей части рабочего дня, то есть несколько тысяч раз! А вот и второе: «Году космонавтики посвящается! Выставка пейзажей Александра Шилова. Уникальные картины, побывавшие на борту международной космической станции!». Говоря без обиняков, реклама музея является не только убогой по форме, но ещё и крайне варварской по содержанию. Государственный музей изобразительных искусств, причисляющий произведения живописи к уникальным на основании внеэстетических критериев и гордо кричащий об этом urbi et orbi, – это ли не апогей варварства?!.. Однако варваром музей выступает и в плане, если так можно сказать, технико-акустическом. Дело в том, что в непосредственной близости от музея его рекламу, из-за потока проезжающих мимо машин, практически не слышно. Зато в радиусе 200 – 500 метров и на высоте более 10 (по жилым домам) она разносится идеально! Итак: налицо тотальная дикость одного из главных «учреждений культуры» крупного мегаполиса Сибири. Но, видимо, такова у нашего музея «новая форма работы с населением».
И вот её результаты на примере конкретно взятого человека. Заниматься какой-либо интеллектуальной, трудовой деятельностью (читать, писать) я в своём собственном доме теперь не могу. Равно как и отдыхать. «Шедевры русского искусства» и «уникальные картины» я уже возненавидел, даже не посмотрев их, возненавидел также имена создателей этих шедевров, не говоря о самом заведении «культуры», столь чудовищным образом их рекламирующем. Я медленно, как та жертва инквизиции, схожу с ума. Думаю, ко мне присоединятся многие жильцы окрестных домов, служащие расположенных рядом организаций, посетители двух скверов, вынужденные вместо того, чтобы спокойно посидеть в относительной тишине на скамейке или пообщаться друг с другом, выслушивать эти беспримерные по громкости и назойливости зазывалки.
Но чем я и другие омичи и гости Омска провинились перед руководством музея изобразительных искусств? Чем провинились перед ним русские художники-классики? По какому праву государственное учреждение, думаю, не обделённое финансированием из бюджета, решило сколотить дополнительные деньги и цифири для казённых отчётов наверх за счёт здоровья, полноценной жизни и достоинства граждан? На каких основаниях оно подвергает горожан самой настоящей пытке?.. Они об этом даже и не думают? Вполне возможно! У них – дела поважнее!
Визуальную рекламу можно не смотреть и не читать, игнорировать, телевизионную – выключить. А как «выключить» озверевший от своей корыстной «культурности» государственный музей?.. Я нашёл в Интернете официальный сайт этой организации и хотел задать на нём приведённые вопросы. И что вы думаете? Я не обнаружил там ни форума, ни «Гостевой книги», ни рубрики «Пожелания и предложения», ни – хотя бы – адреса электронной почты для связи! И меня это уже не удивило. К директору музея меня, простого смертного с улицы, уверен, просто так не допустят (а вдруг я, к примеру, грабитель?). Куда же мне обратиться? В местное министерство культуры? К участковому? В прокуратуру? В суд?.. Как остановить зарвавшихся на стезе рекламы почище международных корпораций провинциальных «слуг искусства» (или уже по преимуществу «слуг кошелька»?)? Может быть, по милости музейщиков мне нужно съезжать из дома, где я родился и прожил сорок лет (ведь описываемое садистское новшество, насколько я понимаю, сделается теперь постоянным)?..
Я не стал бы писать статью, будь «ноу-хау» музея им. Врубеля случайностью, единичной «выходкой» отдельного заведения. Беда и ужас в том, что большинство так называемых учреждений культуры Омска (а может, и современной России вообще), призванных быть «визитной карточкой», «гордостью», «лицом» города, грешит беспросветной дикостью, невежеством и агрессивностью по отношению к обществу в целом или же к тем или иным его составляющим. Вот несколько характерных штрихов к портрету омских «столпов искусства и культуры».
Продолжим разговор о музее имени Врубеля. Видимо, высоким искусством руководство музея считает беспрестанные экспозиции редких (живых!) экзотических бабочек и прочей живности, восковых фигур «звёзд», динозавров-манекенов… Не стыдится оно и поставленных на поток «шедевров» мировой знаменитости, «омского левши» А. Коненко, подковавшего блоху, а позже уменьшившего до размеров блохи сочинения Александра Сергеевича Пушкина (кстати сказать, областная научная библиотека, носящая имя «солнца русской поэзии», тоже с гордостью показывала своим читателям сии перлы ремесленнического тщеславия), теперь же «дотворившегося» до самого маленького в мире «аквариума» – размером чуть ли не в четверть спичечного коробка, куда автор умудрился для пущего эффекта запихнуть несколько (!) мальков рыбки данио-рерио. И Бог с ним, с «левшой»: одна-единственная, безоглядно тиражируемая идея (и та как минимум нелепая!) в искусстве именуется штампом, в бизнесе же – успехом. Но когда солидные государственные учреждения беззастенчиво транслируют и пропагандируют жестокость по отношению к животным (теперь вот – дальше в лес, больше дров! – и над людьми можно поизгаляться), странные, мягко говоря, манипуляции над лучшими произведениями русской литературы и тому подобные вещи, когда экспонирование безвкусицы и бездарной коммерческой белиберды является постоянным стилем их деятельности – это уже конец всякой культуры. Или вот ещё. Рекламный баннер, размещённый на торце упомянутого музея, сообщает о новой выставке: «Тропические бабочки и подводная братва». Во как! Ни больше ни меньше! То есть «оплот культуры и искусства» говорит ныне с обществом на фене, на языке уголовников и гопников. Браво! Катиться дальше, действительно, некуда. На «подводную-то братву» людская «братва», конечно, повалит (то-то из музейного динамика пока что зазывают только на Репина!), а вот приличные люди – вряд ли, ибо заведение «культуры», по сути, оскорбило их уже на этапе первичного информирования о своих затеях. Да и на Шишкина-Левитана после такого не каждый захочет полюбоваться.
Что ж? «Музей искусств» завлекает омичей к своим «сокровищам» лексикой и семантикой быдла. Омский же государственный литературный музей имени Ф. М. Достоевского размещает на своём официальном сайте (то ли по недомыслию, то ли всё по тому же невежеству) статьи, голословно дискредитирующие лучших представителей как культурной среды Омска, так и русской поэзии, «профессионально» игнорирует одних местных литераторов и выпячивает других, а в никем не модерируемой «Гостевой книге» этого сайта сутками напролёт «висят» жуткие даже для бывалых людей похабства, написанные посетителями ресурса. Лишь после моего открытого письма, направленного, в частности, в пресс-центр Министерства культуры, директор литературного музея, вызванный «на ковёр» к замминистра, навёл порядок, впрочем, косметический. Повторюсь: речь идёт об официальной политике и повседневном стиле работы главных государственных учреждений культуры города Омска!
Зато сотрудники упоминавшейся Областной научной библиотеки – видимо, большие «знатоки» и поклонники Пушкина – бдительней самых свирепых цензоров на царском окладе! В поступающих к ним изданиях (например, в молодом неконсервативном журнале «Вольный лист») они, как хорошо натасканные ищейки, вынюхивают и выискивают… малейшие следы ненормативной лексики (являющейся, между прочим, объективно существующей частью языка). На предмет… даже не знаю, каких последующих действий или санкций, но уж точно не научных исследований. Более важных дел и серьёзных интересов у них, очевидно, немного.
А вот беспрецедентная трёхтомная (!) антология произведений омских писателей «Сегодня и вчера» (Омск, 2005), изданная при поддержке Министерства культуры Омской области и с предисловием омского губернатора, вышла, не ведаю, по чьей «компетентности», в таком виде: раздел «Проза» предшествует в ней разделу «Поэзия»! Что является этимологическим абсурдом и культурологическим нонсенсом. Ещё раз: браво!
Далее. Самый раздутый, поддерживаемый и всячески опекаемый властью и частными спонсорами «бренд» нашего города – академический театр драмы – живёт бурно, на широкую ногу. Гастроли, всероссийские и международные премии, суперпремьеры, статьи, шумиха в СМИ, звания, титулы… А между тем, свою «академичность» этот коллектив полностью утратил в приснопамятные времена – аккурат после того, как был удостоен звания «академический». Теперь это – театр по преимуществу для толпы. Настоящих актёров в нём почти не осталось (одни умерли, другие уехали, третьих «ушли»), а тем, что остались, играть нечего. Сценография отсутствует или приспособлена (как и музыкальный ряд) под самый невзыскательный вкус, драматургии в большинстве спектаклей, ставящихся к тому же по прозе либо даже по скомпилированным кускам прозы разных авторов (!), попросту нет, заезжие «светила» режиссуры меняются чаще, чем времена года. Поскольку показывать публике нечего, со сцены, как из мешка фокусника, сыплется гремучая смесь ора, шаблонного пошиба похабщины, нелепых акробатических трюков и «танцевальных номеров», тупых шуточек, гетеро- и гомосексуальных половых актов (коих в спектакле «Дачники» по Горькому внимательные зрители насчитали аж 11 штук!), а могут даже и малую нужду на сцене справить… Да, вот это академизм!.. Последний мало-мальски приличный спектакль («О мышах и людях» по Стейнбеку) я видел там лет пятнадцать назад. Постепенно я перестал посещать этот театр, напоминающий скорее хаотичный шабаш плебса в подворотне. Множество моих знакомых, в надежде на чудо «державшихся до последнего», тоже в конце концов оставило её навсегда…
Мои непосредственные впечатления от общенья с сотрудниками библиотек и музеев Омска столь же неутешительны. Все они, от директоров до рядовых служителей, за редчайшими исключениями, в публичных речах, как и в приватных, «богатствами» мысли, языка, даже самой манерой речи и мимикой почему-то всегда напоминали мне советского массовика-затейника деревенского клуба в глухом-глухом колхозе. Если бы я абсолютно достоверно не знал, что это – люди с высшим образованием, порой с научными званиями и степенями, работающие в государственном учреждении, я принял бы их за простых крестьян. Не понимаю, где (и зачем) их таких берут, но и этот факт, к сожалению, остаётся фактом.
Не хочется, да и смысла нет, продолжать обзор «жемчужин культурного достояния» нашего города. Слишком печальна сия экскурсия, больше похожая на поход по полулегальным злачным местам. Ужас в том, что места-то эти – более чем легальны! И в том, что власть и народ единодушно и полюбовно сошлись в пристрастиях к коммерческому бардаку, выдаваемому/принимаемому за культуру…
Итак, практически все главные «учреждения культуры» Омска давным-давно потеряли меня (и многих-многих других!) в качестве участника и/или посетителя своих многочисленных, но в подавляющем большинстве откровенно варварских мероприятий. Теперь они начинают нагло выплёскивать свою «культуру» непосредственно в стены моего дома! Летом я могу сбежать от «шедевров мировой и русской культуры» в омском «оформлении» на дачу, в лес. А как быть зимой? Куда спрятаться от разбушевавшихся «очагов искусства»? Где рыть убежище?.. И не обстоит ли дело подобным образом по всей России-матушке?..
2011, июнь
