Из очерка А.Н. Алексеева, опубликованного в журнале «Семь искусств» (№ 59) «Деревенская история. Дело: «Государство против инвалида Великой Отечественной войны»»:
…На этом завершается наша «Деревенская история». В ней причудливым образом переплелись наши современные будни и история России. И каждый из участников и героев этой истории (героев в кавычках и героев без кавычек) может почувствовать себя причастным к чему-то, куда большему, чем он сам (не исключая 400-летия дома Романовых). И вместе с тем, нет ничего более значительного, чем жизнь и судьба конкретного человека – Личности, ее уникального ценностного мира, ее жизненного пути, ее страданий и наслаждений, ее удовлетворенных/не удовлетворенных интересов и реализованных или попранных прав.
1. Жизнь после суда
Напомню события двухлетней давности, связанные с судьбой инвалида Великой Отечественной войны Олега Георгиевича Желябужского. Знаю я этого человека с детства (каждое лето провожу на Новгородчине, в Боровичком районе, по соседству с Олегом Георгиевичем) и очень его уважаю. Сразу скажу – старик этот замечательный, сделавший в свое время много добра людям (в том числе и нашей семье). Когда же постарел и потерял зрение, то был вынужден обратиться за помощью к окружающим. Среди местных жителей нашлись желающие помогать одинокому старику. (Приличная по деревенским масштабам пенсия инвалида ВОВ позволила Олегу Георгиевичу оплачивать эти услуги). Пожилой человек выбрал себе в помощники одного из наименее пьющих местных жителей, оформив его в качестве социального работника. Но родственница другого соискателя от обиды, что не ее племянник-алкоголик стал подрабатывать, написал письмо в прокуратуру о, якобы, плохом уходе за старым человеком.
Тут все и закрутилось. Приехали чиновники из райцентра и местной администрации и проявили такую заботу о престарелом инвалиде, которую иначе как принудительным милосердием назвать невозможно. В Боровичском районном суде по заявлению Комитета социальной защиты возбудили дело. На удивление оперативно провели судебное заседание в отсутствии самого О.Г. Желябужского и его представителя (т. е. меня). В результате было принято судебное решение о помещении старого (дееспособного!) человека в учреждение социального обслуживания (т. е. Дом престарелых), без его согласия.
(Федеральным законом № 122-ФЗ от 2 августа 1995 г. "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов" (ст. 15: «Ограничения прав граждан пожилого возраста и инвалидов при оказании им социальных услуг») такая возможность предусмотрена)
Внимание! Еще один немаловажный момент: туда же - в Дом престарелых (а может быть и не только туда?) должна была поступить и немаленькая пенсия инвалида ВОВ, плюс ежемесячная 10-ти тысячная прибавка к ней за последние 16 месяцев, подкопленная на недоступной для лежачего больного сберегательной книжке, хлопотами местной администрации.
Единственным желанием самого же Олега Георгиевича было – «оставить все как есть»: жить в родном доме, не расставаясь со своей любимой собачкой и пользоваться услугами, выбранного им социального работника Андрея Кавицына. Надо заметить, что старый слепой человек не заметил, что дом его постепенно пришел в негодность. Старик упорно не желал покидать свое жилище, где за долгие годы ему все было знакомо наощупь. А ведь еще раньше О.Г. Желябужскому, как инвалиду ВОВ, имеющему ветхое жилье, была предоставлена однокомнатная квартира в районном центре - городе Боровичи. Старик поблагодарил, но переезжать из деревни в город отказался. В соответствии с его распоряжением квартира та была продана, а вырученные деньги пошли на покупку бульдозера и мотоцикла для Андрея Кавицына. (Бульдозером Андрей расчищал 2-х километровую дорогу от своего дома до заброшенной деревушки старика, а на мотоцикле ежедневно ездил навещать больного).
Но вернемся к событиям 2013 года. Когда глава местной администрации В.Никитин зачитал Олегу Георгиевичу решении Боровичского суда (на котором лично присутствовал), то 86-летний старик … объявил голодовку, а своих чиновных «благодетелей» стал называть не иначе как фашистами. (Судебные приставы должны были приехать за стариком как раз в канун Дня Победы). Ситуация стала критической. Несмотря на только что перенесенную операцию мне пришлось срочно выезжать в деревню.
Лишь благодаря слаженной деятельности группы волонтеров (жителей Санкт-Петербурга – О.А. Новиковской, А.Н. Алексеева и местного жителя – Д.М. Иванова), а также питерского адвоката В.Г.Белякова, удалось отстоять право старого больного человека жить в деревне среди знакомых ему людей, а не принудительно отправляться в казенное учреждение. Ввиду нависшей опасности, исходившей со стороны Комитета социальной защиты (?!), мне все-таки удалось уговорить пожилого человека переехать в соседнюю деревню, в благоустроенный дом к своему социальному работнику Кавицыну. После этого адвокатом Владимиром Геннадьевичем Беляковым была направлена кассационная жалоба в Новгородский областной суд. Процесс нами, питерскими волонтерами, вопреки активному противодействию местной администрации, был выигран, но стоил защитникам старика больших моральных и временнЫх затрат. (Ведь города Боровичи и Великий Новгород находятся не в двух шагах от Санкт-Петербурга, а выезжать туда пришлось многократно, не говоря уже о работе над множеством юридических и журналистских текстов).
Взвесив все обстоятельства попавшего на страницы прессы дела, Новгородский областной суд все-таки отменил решение районного суда о помещении инвалида 1 группы О.Г. Желябужского в Дом престарелых против его воли. Выбранного же стариком помощника А.А. Кавицина Комитет социальной защиты населения города Боровичи был вынужден назначить его попечителем.
Вся эта история подробно описана в документальной повести, которая опубликована в журнале «Семь искусств» (№ 59).
Со времени этих событий прошло два года. Что же изменилось? Летом 2015 года Олегу Георгиевичу исполнилось 89 лет. Он по-прежнему находится в здравом уме и твердой памяти. Живет, как того пожелал, в деревне в семье людей, которые обязались о нем заботиться – это Андрей Кавицын и его подруга Светлана Леонова. Нельзя сказать, что законно признанный попечитель Андрей к старику ласков, что наконец-то наступил для пожилого человека душевный комфорт, … но Олег Георгиевич ухожен, помыт и накормлен, что в его положении (лежачего и незрячего больного) тоже весьма важно. Старый человек в долгу не остается - он платит своему попечителю и его подруге не только благодарностью, но и тем, что дал им право полностью распоряжаться всеми своими средствами, в том числе внушительной (даже по городским масштабам) пенсией – около 50 тысяч рублей ежемесячно.
Последние два года попечители (Андрей и Светлана) за счет старика зажили на широкую ногу, чего с ними прежде никогда не случалось. Изба их теперь обшита сайдингом; крыша покрыта железом, на окнах стеклопакеты; огород же, наоборот, заброшен. Для выполнения прежде привычных хозяйственных дел эти состоятельные селяне последнее время предпочитают нанимать работников.
При этом хозяева ревностно следят за тем, чтобы никто лишний к их подопечному не приходил. Если визитер покажется Андрею и его жене Светлане (этим летом у них была свадьба) нежелательным, то попечители заявляют, что ходить незачем – «старик уже ничего не понимает».
Кстати, о свадьбе. Неделю «молодые» гуляли, отмечая знаменательное событие в своей жизни, а старый человек так и не узнал о том, что происходит рядом с ним.
И еще из последних новостей: собачка Олега Георгиевича - из-за которой он, в частности, отказывался переезжать в Дом престарелых, этой зимой умерла под скамейкой возле дома, в котором теперь живет «в людях» ее хозяин. Ведь в избу, где у попечителей стоит новая мебель, старую собаку пускать перестали. Старик, узнав от Андрея о том, что его Тотошка замерз на улице, горько плакал.
Но зима прошла. Наступило лето. Я, как обычно, приехала из Санкт-Петербурга в отпуск –в Новгородскую область. Как и многие годы до этого я, продолжала каждую неделю навещать старого человека. Но давалось мне это теперь непросто. Входя в дом попечителей, я шла к комнатке старика, как сквозь строй, стараясь не обращать внимания на недоброжелательные взгляды хозяев. Все что я говорила Андрею и Светлане – это «здравствуйте» и «до свидания». Впрочем, ответ я получала далеко не всегда. Но лучше уж так, чем выслушивать откровенное хамство или нецензурную брань в свой адрес. (Год назад было и такое! Видимо, боялся Андрей, что я буду на что-то претендовать, например, на возмещение своих затрат, связанных с судом. Напрасно опасался).
Мои разговоры с Олегом Георгиевичем в доме попечителей слышны хозяевам через тонкую стенку, поэтому никаких неосторожных вопросов старому человеку я не задаю. Каждый раз, сидя у постели больного, рассказываю ему о погоде, о деревенских новостях, пересказываю радио и телепередачи (особенно ему интересны научно-популярные и исторические темы), читаю книги. Прошлым летом я оставила Олегу Георгиевичу аудиоплеер с наушниками, на который Дима Иванов (один из моих помощников в судебной борьбе за свободу старика) записал аудиокниги по истории России. Тогда Олег Георгиевич их с удовольствием слушал.
В этом году от плеера слепой человек оказался. Я спросила – почему. Олег Георгиевич ответил, что «рассказы об истории включать некому». Продолжать разговор на эту тему я не стала, опасаясь, что в мое отсутствие старику может попасть от попечителей за жалобы.
Многие годы, навещая пожилого человека, я приносила ему угощение. При первой нашей встрече этим летом Олег Георгиевич, как обычно, с удовольствием ел фрукты и сладости, а во второй мой визит вдруг стал отказываться, говоря, что у него «все есть, он ни в чем не нуждается». Я же сказала, что хочу лишь порадовать его. Ведь у больного осталось так немного - способность слышать и чувствовать вкус пищи. Вот я и разговариваю, и приношу каждый раз что-нибудь вкусное. ( Кстати, памятуя о том, что тактильное чувство тоже не утрачено, я всегда скрашиваю моменты нашего прощания тем, что пожимаю руку Олега Георгиевича. Старик в этот момент всегда улыбается). Вот, собственно, и все что я теперь могу сделать для старого одинокого, но дорогого мне человека.
Летом ко мне в деревню на недельку приезжал старший сын Иван с женой. Они, как водится, тоже навестили Олега Георгиевича. При нашей следующей встрече, Олег Георгиевич, видимо под впечатлением от общения с молодежью, спросил, не нужен ли Ване участок в деревне Торбасино (земля старика). Я ответила: «Спасибо, Олег Георгиевич, не надо». Но, видимо, это неосторожное предложение со стороны растрогавшегося пожилого человека послужило причиной того, что его попечители начали очередную компанию против меня.
В следующий раз, когда я пришла к больному, Олег Георгиевич, даже не повернулся ко мне, а продолжал лежать лицом к стене. Его первой фразой было: «Что это за сплетни? (Спасибо, и на этом – понимает, что сплетни!) Зачем ты звонила по телефону доверия?». Я удивилась, и сказала, что никуда не звонила. А сплетни, на то они и сплетни – верить им нельзя. Дальше я попыталась начать привычные разговоры о деревенских событиях, о видах на урожай, предложила старому человеку почитать книгу, затем хотела угостить его лесной малиной, но вновь услышала, что он «ни в чем не нуждается». Олег Георгиевич разговор так и не поддержал, лицом ко мне не повернулся. Вскоре старик холодным тоном сказал, что хочет отдохнуть. Я пожелала пожилому человеку здоровья и засобиралась уходить. Олег Георгиевич, не оборачиваясь, протянул мне свою ладонь.
А ведь недавно все было иначе. Еще пару недель назад, я рассказывала старику новые факты из истории его семьи. Тогда Олег Георгиевич был совсем в другом настроении – доволен и разговорчив.
P.S.
Нужно добавить, что в мой последний визит этим летом Олег Георгиевич, по счастью, был уже в своем обычном расположении духа. Никаких укоров он мне больше не высказывал и к неприятному разговору не возвращался. О причине же его прежнего недовольства я узнала позже. Оказывается, когда попечители старика праздновали свадьбу (пили целую неделю), то кто-то из «неравнодушных» соседей, сообщил об этом в Боровичский комитет социальной защиты населения. (Надо сказать, что ни завистливой тетки, ни ее племянника-алкоголика, уже нет на этом свете. Но, как видно, не оскудела земля наша доброхотами).
Данный звонок по телефону послужил причиной внеочередной комитетской проверки. В деревню Горбино приехали сотрудники соцзащиты проверять хорошо ли осуществляется уход за инвалидом Желябужским. Узнав же о причине недавнего веселья попечителей старика, местные чиновники сочли причину уважительной, тем более, что к их приезду, жизнь в доме уже вошла в свою обычную колею.
2. Потомок старинного рода, или продолжение семейной
хроники Шутовых-Желябужских
Теперь же от скучной действительности перейду к делам куда более интересным - историческим. Недавно я порадовала Олега Георгиевича тем, что поведала ему новую информацию о его предках. Надо сказать, что для этого мне пришлось провести большую работу – разыскивая исторические справки не только в интернете, в музеях, но и в Центральном Государственном историческом архиве Санкт-Петербурга.
Как уже было сказано в заключительной главке «Деревенской истории», удалось разыскать где находится могила деда Олега Георгиевича по материнской линии. Она указана под № 905 в списке захоронений «Нового кладбища» Гатчинского некрополя. Там же сообщается, что умер Герман Михайлович Шутов в 1901 году.
В начале 2014 года, через краеведа, составившего список данных захоронений, мне посчастливилось выйти на сотрудника Гатчинского музея И.Э. Рыженко. Ирина Эдуардовна сообщила для Олега Георгиевича следующую информацию о Г.М.Шутове. (На основании старинного документа «Штаты министерства Императорского двора по Гатчинскому дворцовому управлению» за 1900 год (стр. 467-468).
Родился Герман Михайлович Шутов 12 мая 1846 года. Был женат, имел 6 детей. Жил в казенной квартире. В службу Шутов вступил 17 марта 1868 года. Сначала он былоколоточным надзирателем. А с 14 сентября 1881 г. получил должность смотрителя по наружной полицейской части Гатчинского Дворца. Чин Коллежского асессора Г.М.Шутову был присвоен в 1893 году.
В конце 90-х годов 19 века жалование Герману Михайловичу Шутову причиталось по 800 рублей в год. («Это много»- заметила Ирина Эдуардовна). Кроме того смотрителю Шутову выплачивалось еще 400 руб. столовых и 200 руб. разъездных.
Дед Олега Георгиевича был Кавалером ордена Святого Станислава 3-ей степени (пожалован в 1892 году). Имел медаль «за усердие» для ношения на шее на Владимирской ленте в память Императора Александра 3-го; медаль в честь коронации Николая 2-го и за труды в первой всеобщей переписи населения 1897 г.
На мой вопрос о том, сохранился ли дом, где проживал Шутов с семьей на Екатеринвердерской улице (Олег Георгиевич ошибочно называл ее Коннетабельской, теперь же она называется Красноармейским проспектом) историк Ирина Эдуардовна Рыженко ответила, что, скорее всего, цел, так как деревянные дома в этом районе Гатчины до сих пор стоят. Но здание теперь, «конечно же, в измененном виде». «Нет ли старого фото дома?» - поинтересовалась Ирина Эдуардовна. Я ответила, что, к сожалению, нет.
После общения с профессиональным историком я купила ее книгу «Александр III в Гатчине». Летом 2014 года я читала Олегу Георгиевичу эту книгу и рассказывала ему о том, что удалось узнать о его дедушке (по материнской линии). Как выяснилось из документов, генералом дед Герман, не был; но действительно служил во Дворцовом управлении в Гатчине.
Сообщила я старому человеку и о том, что выслала в Гатчинский музей фотографии его деда Г.М.Шутова (в электронном виде) и, что историк Ирина Эдуардовна обещала их включить в свою следующую книгу об истории Гатчинского дворца.
Летом 2015 года я привезла Олегу Георгиевичу еще более полную информацию о его предках. В Центральном государственном историческом архиве г.Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб) мне удалось отыскать дела, касающиеся не только Г.М. Шутова, но и «старинного дворянского рода Желябужских» (предков Олега Георгиевича по отцу). Пожилой человек слушал мой рассказ и чтение этих документов с большим интересом.
Поделиться радостью от своих исторических открытий (пусть и семейного масштаба) мне хочется и с читателями, которые уже знакомы с изложением семейной хроники О.Г. Желябужского, записанной мною с его слов и опубликованных А. Алексеевым в 2013 году на сайте Когита.ру.
Начну с обнаруженного в ЦГИА СПб архивного дела Г.М. Шутова. Дело это из лечебного учреждения - «Дома призрения душевнобольных, учрежденный Императором Александром III» (ЦГИА СПб: Фонд 389. Опись 1. Дело 1403). Данное архивное дело было начато 1 октября 1900 года. Оказывается, в конце жизни коллежский асессор Герман Михайлович Шутова заболел «прогрессивным параличом головного мозга» и был помещен в 3-ю Психиатрическую больницу Санкт-Петербурга.
В деле № 1403 после служебной переписки гофмейстера Графа Арсения Голенищева-Кутузова и начальника Гатчинского дворцового управления генерал-майора Гернета с директором Дома призрения, на предмет определения туда на бесплатное лечение Шутова (за долголетнюю добросовестную службу), находится объемная медицинская карта пациента. Из описания состояния больного при поступлении в лечебное заведение ясно, что, говоря современным языком, Герман Михайлович перенес инсульт.
В медицинском документе приводится подробный анамнез больного, начиная с раннего детства. (Это было великой удачей! Ведь врачи подробно описали то, что не прочитаешь ни в каком формулярном списке о службе – характер человека). В медкарте смотрителя по наружной полицейской части Гатчинского дворца коллежского асессора Г.М. Шутова указано, что Герман - третий сын у родителей. И далее: «Как протекало детство неизвестно, но с его воспоминаний ребенком он был всегда здоров.<…>
Воспитание получил в детских годах под влиянием отца, но очень строгой мачехи. Затем 8 лет учился в начальном училище. Занимался отлично, был прилежен, очень понятлив. Науки давались легко. Память превосходная. Развитие скорее преждевременное, чем соответствующее годам. На здоровье занятия не отражались.
Воспитание получил отчасти строгое, отчасти без определенной системы. С 12 лет находился в чужих людях, довольно добросовестно относящихся к нему.
С детства характер ровный, мягкий, прямой, общительный, веселый, добрый, не унизительный, но и не гордый, справедливый по настоящее время.
Нравственно терпел много неприятностей. Довольно впечатлительный, сочувствовал нуждающимся, посильно помогал в разных видах».
Далее в медицинском документе сообщается о профессиональной деятельности Г.М. Шутова и его отношении к работе: « Занятия выбирал, как средства к жизни, часто не менял. После отбытия воинской повинности служил в Санкт-Петербургской Полиции, 33 года на Государственной службе, работал энергично и добросовестно. Из них почти 20 лет служил в Дворцовом ведомстве». <…>
«Образ жизни правильный, семейный, с детства терпел лишения и позже кроме служебного содержания ни он, ни семья его не имели других средств к жизни. Общественное положение интеллигентное. Уважали его как начальство, так и служащие.
Подчинение к начальству безприкословное (так! – примечание Ольги Новиковской), старался облегчать положение подчиненных по мере сил.
Служа в Полиции, несколько раз подвергался опасности, иногда смертельной».
Затем врач, обследовавший больного, записал данные о семейном положении Г.М. Шутова:«Женат с 1875 г. по собственному соображению, которое не высказывал. Семейные размолвки иногда были, но не крупныя (так! – примечание Ольги Новиковской). Выкидыш (речь идет о жене Шутова – примечание О. Н.) один – вследствие испуга, детей в живых пять. Здоровы. Умерло двое от коклюша с осложнениями. Отношение к родным ласковое, доброе, внимательное, заботливое».
У Г.М.Шутова кроме пяти родных детей была еще старшая приемная дочь Леля. (Дочь жены от первого брака).
Далее в старинном медицинском документе указана причина заболевания коллежского асессора Шутова: «Болезнь началась 17 августа 1900 г. В ночь на это число, проходя по корридору (так! – примечание О. Н.) упал, почувствовал слабость в ногах, которыя (так!) принял за результат непосильных трудов за последнее время на службе. Сильно ушиб затылок, что повлияло на память. С этого дня начали замечать странность и забвение ближайшего прошлого. Появились постоянные стремления и попытки уехать путешествовать на ночь. Вначале расстройства высказывалось: настроение веселое, благодушное. Упадок умственных способностей выражался потерею памяти. Идей особенных не выражал, кроме желаний строить дома, открывать движения конно-железных дорог <…>. Галлюцинаций не было. Болезненные явления были неизменными. Поведение относится к разряду веселия и иногда временного раздражения».
Заключение психиатра начала прошлого века о состоянии здоровья пациента Г.М. Шутова следующее: «переутомление мозга от непосильных обязанностей службы, которые выказались сначала слабостью организма, вследствие чего падение, ушиб головы, на которое последовало нервное расстройство».
Далее в медицинской карте больного приводится подробное описание ежедневного лечения Г.М. Шутова. Написано много, но уже другим - очень неразборчивым почерком, с употреблением медицинской терминологии и указанием названий лекарств. В этой части старинного документа мне удалось разобрать лишь несколько фрагментов текста:
«Больной поет», «Мечется в постели, плачет, бранится, вырывается», «Заговаривается, говорит, что владеет половиной Санкт-Петербурга, половиной Москвы, что на 4 ноты берет выше Мазини», «30-31 декабря 1900 г. - Танцует, держит себя прилично»,« 3 января 1901 г. – переведен в наблюдение отдела пансионерского дома»,
«25 января 1901 г. выбыл домой в улучшенном состоянии».
На этом архивное дело о лечении Германа Михайловича в 3-й Психиатрической больнице Санкт-Петербурга в 1901 г. заканчивается. ( К сожалению, улучшение состояния здоровья больного Г.М.Шутова было лишь временным. Ведь из других источников известно, что в 1901 году в возрасте 54-ти лет Герман Михайлович скончался).
Ознакомившись с записями врача-психиатра о чертах характера Г.М. Шутова, мы с Олегом Георгиевичем с удовлетворением отметили, что отец его матери был симпатичным человеком. Жаль, что прожил он, по теперешним понятиям, не слишком много – 54 года. Однако память о Германе Михайловиче оказалась значительно дольше. Скоро будет 115 лет со дня смерти смотрителя по наружной полицейской части Гатчинского императорского дворца Германа Шутова, а мы с Олегом Георгиевичем не только помним об этом человеке, но, благодаря старинному документу, довольно близко с ним познакомились.
Свои выписки из архивного дела Г.М. Шутова (здесь они приводятся в значительном сокращении), я послала по электронной почте двум профессионалам: Гатчинскому историку И.Э. Рыженко, а также знакомому врачу-психиатру О.Н. Луковской. Как я и предполагала, у обоих специалистов эти документы вызвали живой интерес, хотя и с разных точек зрения.
Внимательно прочитав в архивном деле данные о детстве деда О.Г. Желябужского, я пришла к выводу о том, что семейная легенда № 2 (о том, что Герман Михайлович Шутов был внебрачным ребенком императора Александра II не находит подтверждения). Впрочем, отрицательный результат в исследовании – это тоже результат.
Теперь от семейных преданий перейду ко вполне реальным историческим фактам. В электронном каталоге Центрального государственного исторического архива СПб я нашла несколько интересных архивных дел, связанных с Желябужскими – предками Олега Георгиевича по отцовской линии. При изучении материалов этих дел меня тоже ждали маленькие открытия.
Так, в документах двоюродного дяди Олега Георгиевича – счетного чиновника Контроля С.-Петербурго-Варшавской железной дороги Алексей Гордеевича Желябужского, 1877 года рождения (ЦГИА СПб: Фонд 14. Опись 3. Дело 32794), я обнаружила Копию грамоты Дворянина Гордея Алексеевича Желябужского (отца данного человека). Грамота была выдана Гордею Алексеевичу Тульским Дворянским Депутатским Собранием 25 сентября 1850 года и свидетельствовала о «внесении в Дворянскую родословную Тульской Губернии книгу в 4-ю ея часть записи о законном рождении у Алексея Желябужского сыновей: Владимира, Алексея и Гордея» (если воспроизводить точно – то Гордiя).
Кроме того из ветхого этого документа, написанного уже выцветшими чернилами мне удалось составить поколенную роспись рода Желябужских, начиная с 1796 года! Это подряд пять поколений семьи Желябужских. Большинство мужчин этой семьи были военными. Так, прапрадед Олега Георгиевича - Андрей Алексеевич Желябужский служил Штабс-ротмистром. Во всяком случае, таковым он был в 30-ти летнем возрасте, когда вносил в Дворянскую родословную книгу Тульской Губернии трех своих сыновей.
(Дочерей в данных документах не указывали).
Один из сыновей штабс-ротмистра Андрея Алексеевича Желябужского – Алексей Андреевич (1821 года рождения) был женат на Пелагее Сергеевне (это прадед и прабабка Олега Георгиевича). В найденном мною старинном документе имеется выписка из формулярного списка о службе этого человека. Приведу ее здесь с небольшими сокращениями:
«из Калужской Палаты Государственных Имуществ от 26 августа 1849 г. за № 12610 (или № 12670 - Примечание О.Новиковской), формулярного списка <…> просителя Губернского Секретаря Алексея Андреевича Желябужского, значится, что он, Желябужский, от роду имеет 30 лет, православного вероисповедания, жалования получает 428 рублей 88 коп., столовых 142 руб. 46 коп. серебром в год, из дворян, имения за ним родоваго (так!): Курской губернии, Тимскаго уезда при с. Афонасьевском, крестьян 79 душ, земли 750 десятин, Калужской губернии при с. Гутневе 12 душ крестьян, благоприобретенное Калужской губернии Михеинскаго (так!) уезда при дер. Уткиной крестьян 12 душ и земли 210 десятин в пустоши земли 87 ½ десятин при селе Гутневе 73 души крестьян и земли 502 десятины.
(Не потому ли село называется Афонасьевским, что владел им когда-то отец дипломата петровских времен Ивана Афонасьевича Желябужского?)
По получению домашнего воспитания в службу вступил в Белозерский, что ныне Пехотный Генерал-Адьютанта Князя Волконского Полк, Унтер-Офицером 1837 г. июня 1; Подпрапорщиком того же июля 1; за отличие по службе Прапорщиком с переводом в Аргангелогородский (так!) Пехотный Полк 1840 августа 28; передан обратно в Белозерск того же года декабря 20; Подпоручиком 1841 мая 20, переведен в Рязанский пехотный полк 1843 мая 3, удостоился получить в числе прочих Высочайшия благоволения три раза, уволен от военной службы по домашним обстоятельствам Поручиком 1843 октября 16, по прошествию его определен помощником Брянскаго Окружного Начальника 1845 мая 18, приказом Правительствующаго Сената переименован в Провинциальные секретари 1846 января 4, проведен в Губернские секретари со старшинством 1846 апреля 1, по распоряжению Г. Министра Государственных Имуществ определен исправляющим должность Жездринскаго Окружного Начальника 1848 года декабря 29 числа. В походах и штрафах не был, аттестовался способен».
(Позже, в 1887 году, Алексей Андреевич Желябужский получил чин Надворного советника).
Всего сыновей у Алексея Андреевича и его жены Пелагеи Сергеевны было пять: Андрей 1844 г.р., Сергей 1847 г.р., Владимир 1849 г.р., Алексей 1851г.р. и Гордей 1852 г.р. По крайней мере, двое из них: Андрей Алексеевич и Алексей Алексеевич служили на железной дороге.
(Старший из сыновей – Андрей Алексеевич, 1844 года рождения. Это тот самый «дядя Андрей», муж актрисы Марии Андреевой (партийный псевдоним - Феномен), которого Олег Георгиевич помнит из раннего детства).
В другом архивном деле о службе Андрея Алексеевича Желябужского в контроле Николаевской железной дороги (ЦГИА СПб: Фонд 1363. Опись 1. Дело 118.), начатого в 1912 г., а оконченного в 1919 г., приводится подробная информация о старшем сыне Алексея Андреевича и Пелагеи Сергеевны. (Андрей Алексеевич – был братом деда Олега Георгиевича). В названном архивном деле содержится копия «формулярного списка о службе Главного Контролера Контроля Николаевской железной дороги Тайного Советника Андрея Алексеевича Желябужского», составленного в декабре 1913 г. Документ весьма интересный. Частично приведу его здесь: А.А.Желябужский
«Имеет ордена:
Святой Анны 1 ст.
Святого Станислава 1 ст.
Святого Владимира 3 ст.
И иностранный орден Льва и Солнца 2 ст.( ниже будет указано, что пожалован А.А.Желябужскому этот орден был «Его Величеством Шахом Персидским» – примечание Ольги Новиковской).
Золотую табакерку с вензелевым изображением имени Его Императорского Величества и медаль в память царствования Императора Александра III
Медаль в память войны 1904-1905 г.г. и Светло-Бронзовую медаль в память 300-летия Дома Романовых.
Содержания получает в год :
Жалование 2800 руб.
Столовых 2800 руб.
Квартирных 1400 руб.
ИТОГО: 7000 руб.
<…>
Воспитывался
в Морском Кадетском корпусе с 1858 г. 8 января..
В Гардемарины флота произведен 1863 г. В Мичманы 1865 г.
Командирован в Санкт-Петербург в Портовую Таможню для ознакомления с
таможенными обрядностями и делопроизводством 22 февраля 1868г.
Уволен от службы по флоту для определения статским делам с награждением чином Коллежского Секретаря 29 апреля 1868 г.
Младший помощник Пакгаузнаго (так!) Надзирателя и Помощник Корабельного Смотрителя Санкт-Петербургской Таможни 16 мая 1868г.
Произведен за выслугу лет в Титулярные Советники со старшинством 29 июня 1871г.
Произведен за выслугу лет в Коллежские Асессоры со старшинством 29 июня 1874 г.
Определен Младшим Ревизором Временной Ревизорной (так!) Комиссии с 1878 г.
Произведен за выслугу лет в Надворные Советники со старшинством 29 июня 1878г.
Произведен за выслугу лет в Коллежские Советники со старшинством 29 июня 1882г.
Переименован из Младшего Ревизора Временной Ревизорной Комиссии в Младшие Ревизоры Департамента Гражданской отчетности 25 февраля 1883.
Назначен Старшим Ревизором железнодорожного отдела Государственного Контроля 15 декабря 1884.
Произведен за выслугу лет в Статские Советники со старшинством 29 июня 1886г.
Назначен Главным Контролером Закавказской железной дороги 7 июля 1889 г.
Назначен представителем Государственного Контроля в Особой Комиссии одним из старших членов местного Контроля (производства работ за счет особого капитала 7510000 руб).
Назначен представителем Государственного Контроля в Особом Совещании образованном под председательством Тайного Советника Иващенкова, для обсуждения вопросов о сооружении подъездных к Закавказской железной дороге ветвей 5 июня 1892г.
Назначен Главным Контролером Контроля Московско-Курской железной дороги.
За отлично-усердную службу Всемилостивейше награжден чином Действительного Статского Советника 11 марта 1893 г.
Назначен представителем Государственного Контроля в Комиссию для приема в казну Донецкой железной дороги 23 июня 1893г.
Главный Контролер Контроля Московско-Курской железной дороги
Назначен Главным Контролером Контроля Юго-Западной железной дороги 25 августа 1906 г.
Пожалован чином Тайного Советника 29 марта 1909 г.
Перемещен в Контроль Николаевской железной дороги.
Был ли в походах против неприятеля и в сражениях.
В Компаниях был в Балтийском море и кругосветном плавании.
С 31 октября 1904 г. и по 25 августа 1906 года состоял Полевым Главным Контролером Второй (слово неразборчиво, скорее всего «Второй» – примечание Ольги Новиковской)-Мантжурской армии.
Женат ли
По расторжении первого брака повенчан вторым браком на дочери Главного Режиссера Императорских Театров девице Марии Федоровне Юрковской.(Театральный псевдоним ее – Мария Андреева; а партийный псевдоним, данный Лениным –Феномен – примечание Ольги Новиековской).
Имеет сына Георгия, родившегося 29 ноября 1888 г. и дочь Екатерину, родившуюся 10 сентября 1894 г.»
О дальнейшей службе Андрея Алексеевича свидетельствует последний документ архивного дела № 118. Это удостоверение, выданное ему Контролем Николаевской железной дороги 23 июля 1919 г. Таким образом и при новой (Советской ) власти Андрей Алексеевич оставался при деле и в возрасте 75 лет еще трудился в качестве «Старшего Контролера Государственного Контроля Р.С.Ф.С.Р.»
Удалось мне посмотреть в Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга документы, связанные с обучением детей Андрея Алексеевича Желябужского и Марии Андреевой – Георгия (позже он стал называть себя Юрием) (ЦГИА СПб: Фонд 171. Опись 2. Дело 1186.) и Екатерины (ЦГИА СПб: Фонд 51. Опись 7. Дело 75.)
Я обратила внимание на несоответствие даты рождения Юрия (Георгия) Андреевича Желябужского, указанной в материале Википедии и прочитанных мною архивных документах. Вот что приведено в интернете в свободной энциклопедии :
«Юрий Андреевич Желябужский (1888-1955) советский оператор, режиссёр, сценарист.
Ю А. Желябужский родился в 12 (24 декабря) 1888 года в Москве. Мать — актриса Мария Федоровна Андреева, отец — действительный статский советник Андрей Алексеевич Желябужский. После того, как родители расстались, отчимом Юрию приходился многолетний спутник жизни матери Максим Горький».
Однако, в просмотренном мною архивном деле № 1186 гимназиста Георгия Желябужского, на листе 3 располагается свидетельство, которое сообщает иные данные. Вот выдержка из Свидетельства № 176 от 29 мая 1904 года на переводных испытаниях Георгия при переводе его из 1V в V класс: «дано сие ученику 4 класса Московской частной Гимназии Фр. Креймана Георгию Желябужскому, из дворян, вероисповедания православного, родился в Тифлисе, 29 ноября 1888 г. …» и далее приводятся оценки, окончившего курс прогимназии Георгия. Та же дата рождения будущего кинорежиссера
(29 ноября 1888 г.), указана в формулярном списке его отца Андрея Алексеевича Желябужского в архивном деле: ЦГИА СПб Фонд 1363. Опись 1. Дело 118. (См. выше)
Описание семейной истории Желябужских закончу составленной мною поколенной росписью этого рода. Родословная эта далеко не полная, так как в нее входят лишь те Желябужские, которые имеют отношение к Олегу Георгиевичу, для которого я собственно и занималась всеми этими изысканиями.
3. Родословная (поколенная роспись) Желябужских
Прародитель
(информация взята с сайта Википедии)
Иван Афонасьевич Желябужский (1638 – после 1709?)— русский государственный деятель, дипломат, мемуарист, московский служилый дворянин.
Дед Ивана Афонасьевича Желябужского был выходцем из Речи Посполитой — служил в Москве дьяком, отец диплоата (Афонасий) стал воеводой.
… Пропущено примерно 5 поколений
I (известное) поколение (информация из «Грамоты Дворянина Гордея Алексеевича Желябужского о внесении в Дворянскую родословную Тульской Губернии книгу в 4-ю ея часть»)
( ЦГИА СПб: Фонд 14. Опись 3. Дело 32794) .
1. Иван Васильевич Желябужский (? – до 1796) (Жирным шрифтом в поколенной росписи выделены прямые предки Олега Георгиевича Желябужского).
2. Михаил Васильевич Желябужский (? – после 1796). Надворный Советник в 1796 г.
II поколение (информация из «Грамоты Дворянина Гордея Алексеевича Желябужского»)
3/1. Василий Иванович Желябужский (? – ?). Гвардии- Сержант в 1796 году.
4/1. Алексей Иванович Желябужский (? – ?). Гвардии- Сержант в 1796 году.
III поколение (информация из «Грамоты Дворянина Гордея Алексеевича Желябужского»)
5/4. Андрей Алексеевич Желябужский (? – ?). Штабс-Ротмистр.
(?)
IV поколение (информация из «Грамоты Дворянина Гордея Алексеевича Желябужского»)
6/5. Алексей Андреевич Желябужский (1821 – после 1887). Сначала военный. Потом вышел в отставку и с 1848 г .стал исправляющим должность Жездринскаго Окружного Начальника. Позже – получил чин Надворного Советника (См. ЦГИА СПб Фонд 14. Опись 3. Дело 32794, лист 21)
Жена: Пелагея Сергеевна Желябужская (? – после 1887)
7/5.? Андреевич Желябужский (? - ?)
8/5. ? Андреевич Желябужский (? - ?)
V поколение (информация из «Грамоты Дворянина Гордея Алексеевича Желябужского»)
9/5. Андрей Алексеевич Желябужский (29.08.1844 – после 1927)
1-я Жена: (?).
2-я Жена: Желябужская (в девичестве) Юрковская Мария Федоровна (артистический псевдоним Мария Андреева, партийный псевдоним Феномен)
( 04.07.1868 – 08. 12. 1953). Затем, разойдясь (но не разводясь с мужем) Мария Андреева стала любовницей Саввы Морозова, а с 1904 г. гражданской женой Максима Горького.
10/5. Сергей Алексеевич Желябужский (17.01.1847 – ?)
11/5. Владимир Алексеевич Желябужский (03.05.1849 – ?)
12/5. Алексей Алексеевич Желябужский (19.02.1851 – до 1926)
13/5. Гордей(Гордiй)Алексеевич Желябужский (02.04.1852 – ?)
Жена: Желябужская (в девичестве –Каменковская) Мария Константиновна
VI поколение ( информация из архивных документов, воспоминаний Олега Георгиевич и статей из интернета).
14/9. Екатерина Андреевна Желябужская (10.03.1894 -?) Переводчица, сотрудница Комитета советских женщин в Москве. (ЦГИА СПб: Фонд 394 Опись 1 Дело 6658).
15/9. Георгий (Юрий)Андреевич Желябужский (29.11.1888 – 18.04. 1955)Оператор, кинорежиссер.
16/12. Борис Алексеевич Желябужский ( по воспоминаниям Олега Георгиевича)(ок. 1883 - ?) Военный.
17/12. Георгий Алексеевич Желябужский ( по воспоминаниям Олега Георгиевича)(ок. 1885 – ок.1960). Контролер на железной дороге, грузчик, торговый работник, чертежник…
Жена: Желябужская (в девичестве Шутова) Любовь Германовна ( 1886 – 1970). Учитель.
18/13.Алексей Гордеевич Желябужский (20.04.1877 – после 1912). Счетный чиновник на железной дороге.
VII поколение (по документам ЦГИА СПб, воспоминаниям Олега Георгиевич Желябужского и информации из интернета).
19/14. Приемная дочь Е.А .Желябужской Шибарина Елена Михайловна.(ЦГАЛИ: Фонд Р-499. Опись 2. Дело 85).
20/17. Ирина ? Шутова – внебрачная дочь Л.Г. Желбужской (Шутовой) (ок.1912 – ок. 1942) .
21/17. Сергей Георгиевич Желябужский ( ок.1920 - ?). Директор музея В.Короленко в Джанхоте.
22/17. Олег Георгиевич Желябужский (05.07.1926). Участник Великой Отечественной войны; токарь, часовщик, библиотекарь.
Август-сентябрь 2015
Напечатано: в журнале "Семь искусств" № 10(67) октябрь 2015
Адрес оригинальной публикации: http://7iskusstv.com/2015/Nomer10/Novikovskaja1.php
