* * *
Хоть ветер внутрь и не проник,
Но бросил листьев стаю
В стекло. Веду ночной дневник.
Куда веду? Не знаю.
А может, он ведёт меня
Невидимой рукою,
Как дед когда-то вёл коня
За повод к водопою?
«Духовной жаждою томим»,
Сижу в изнеможении.
Веду ль дневник? Иду ль за ним?
Неважно. Суть – в движении.
Ситуация
Всё чаще кажется: нас нет,
Златой Телец сожрал нас жуткий,
И темноту в его желудке
Мы называем «белый свет».
Сожрёт Телец и всю планету,
Её последний близок миг.
Кому ещё, как ни поэту,
Сказать об этом напрямик?
Свет негасимый
Да, можно многое отнять
У человека, вплоть до жизни.
Любовь же к Богу и Отчизне
Всегда останется сиять
Над жалким холмиком могилы
Могучим негасимым светом,
Каким бы не казался хилым
Мой стих об этом.
Этюд
Помню пункт переговорный,
Голос в трубке твой притворный,
За окошком пёс придворный
Так зевает, что дрожит.
Время встало. Не бежит.
Рухнул домик наш картонный.
Муха бьётся о стекло.
В трубке голос монотонный:
«Ваше время истекло».
Много схожих ситуаций
В мире, это и страшит…
Старый пёс в тени акаций
Всё зевает, всё дрожит…
* * *
Мои грехи, твои грехи
Соединились, и в итоге…
В итоге я пишу стихи
О проститутке на дороге,
О наркомане, о бомже,
О том, как воду носим в сите.
Ну, не довольно ли уже
Грешить нам, чёрт возьми?!! Простите.
* * *
Время дышит годиной
Испытаний и бед.
От неё за гардиной
Шансов спрятаться нет.
Надо выйти навстречу,
Помолившись. Как встарь,
И свою человечью
Бросить жизнь на алтарь.
Нелегко это будет,
Хоть понятно вполне:
От страны не убудет,
Но прибудет стране.
* * *
Н.В.Гоголю
Блаженны Вы в краю неблизком,
Где не летают мины с визгом,
И где не рушатся дома...
Вий, говорящий на английском,
Вас, без сомненья, свёл с ума б.
* * *
В двери те, что в сенцах,
Постучал по делу:
«Эй, в котомке сердца
Я принёс вам веру».
Даже не открыли.
Чтоб не слышать стука,
Музыку врубили...
Будет мне наука.
Подстрочник стихотворения французского поэта Николя Дюпье
Если ты забыл, где находятся твои болевые точки,
Выйди на демонстрацию с безобидным лозунгом:
«Мы всё ещё хотим жить»,
И полицейские напомнят тебе
Где находятся твои болевые точки.
Потом, когда тебя выпишут из больницы,
Тебя вновь станут пичкать
Отвратительной водянистой похлёбкой,
В которой плавают кусочки лжесвободы
и лжедемократии...
На следующую демонстрацию
Ты выйдешь с лозунгом:
«Я бесправен, следовательно, я существую».
* * *
Ушли фарфоровые слоники,
И фотографии котят
На стенах больше не висят,
И лишь на кадрах кинохроники
Найдешь ударников труда.
Всё утекает как вода…
Не исчезают никуда,
Увы, одни пятиколонники.
* * *
Ребёнок – ангел во плоти,
Чего не скажешь про поэта,
Но в глубине душевной где-то
Их близко сходятся пути,
И даже есть перекрещенье,
Тогда рождается оно –
Небесное стихотворенье,
Пускай пока хотя б одно.
Реквием
Слова сочувственные лживы.
Не выбраться из колеи,
Ведущей в ад, когда чужие
Стоят вокруг. Одни чужие.
Чужие все. Даже свои.
* * *
Сколько было, сколько смыло
Исторической волной
Тех, кто жаждал этим миром
Править вместе с сатаной.
Но и снова нету счета
Всем желающим в князья…
Вот лицо мелькнуло чье-то
Посреди водоворота.
Чьё? – сказать пока нельзя.
Горькая метаморфоза
Тише, Танечка, не плачь,
Не утонет в речке мяч.
Агния Барто
Стала взрослой ты, Татьяна.
В детстве твой остался мяч.
За Россию постоянно
Ты теперь молись и плачь.
