СКАЗОЧНИКИ ТОЖЕ УМИРАЮТ…
Добрый. Закрученные жизненными завихреньями, задёрганные соблазнами нашего нового мира, затоптанные адовой конкуренцией везде и во всём - мы забыли о магическом силовом поле этого качества. Валентин Берестов буквально лучился добром, тихо сияли синие его глаза. Добро и дети – сияющая смычка, вот почему и шли у Берестова легко и естественно детские стихи - замечательные, как серебристый смех. Но и взрослые его тексты играли мускульной силой мастерства, стеклянно переливались прозрачной ясностью. Он напоминал волшебника - доброго, седовласого, всезнающего; мудрого сказочника, всегда готового поделиться счастьем. Много видел, много знал, сумел построить свою жизнь ясно - что едва ли просто - сумел расшифровать код своей судьбы, что удаётся отнюдь не многим. К сожаленью, сказочники тоже умирают. И сиротеет, сиротеет детвора...
БЕРЕСТОВ ВАЛЕНТИН ДМИТРИЕВИЧ
(1928— 1998).
Его жизнь, его книги вмещают множество эпох и литературных
жанров. Стихи, проза, жизнь Берестова удивительны и чудесны, вероятно, потому что главный его талант — любовь. Вот стихотворение «Улыбка»:
Ушедший мир лежал у наших ног,
Но я чужим назвать его не мог...
Философ П. -Т де Шарден утверждал: «Наша способность любить
развивается до охвата всех людей и всей Земли». Именно эта способность была у Б., и он принял любовь как дар соединять в своем творчестве жизни и миры разных людей. Поэтому вероятно, в отрочестве Берестов покровительствовала А.Ахматова, учила языку Н.Я.Мандельштам. К.И.Чуковский, С.Я.Маршак наставляли в юности. Берестов — явление крупное в современной литературе, его уход 15 апреля 1998 года еще обнажит перед нами «зияющие высоты» наших незнаний, утрат. Возможность пребывания в масштабе личности художника — философа, поэта духовный опыт чтения его книг. Необходимая книга для чтения и перечитывания — сборник «Первый листопад». Уникальность книги в том, что стихам принадлежат тонкие, изящные, акварели Т.И.Александровой — жены поэта. Особый мир — детские портреты. Все вместе — цветы, пейзажи, портреты — Любовь Поэта и Художника. Книга, рожденная любовью.
Жизнь Берестов — истинный путь: он стремится к себе идеальному к пределу замысла, чтобы представить красоту подобного творчества, надо обратиться к его воспоминаниям об А.А.Ахматовой.
Валентин Дмитриевич поведал о тех днях, когда он слушал Ахматову: «Понимал, что слышу голос мировой поэзии». О часе прихода к Анне Андреевне он говорит: «Над домом и двором стояла яркая голубая весенняя звезда. Она сияла над той светящейся дверью, куда мы должны были войти». Берестов оставил нам память об уникальных событиях, бережно передал традицию понимания вечных истин.
Ода отрочеству. Так можно уточнить жанр, в котором воссозданы события в Ташкенте 1942—43 гг. В ташкентском пристанище А.А.Ахматовой творцами событий в литературной жизни были и юные отроки — Валя Берестов и его ровесники: «Ахматова смотрит на нас, словно, пытаясь угадать судьбу каждого». 1 апреля 1943 г. Берестов получил «правила для юных поэтов». Любовь Берестова, её энергия—луч света, помогающий нам проницать окружающее в гармонии целого, а самих себя через совершенство мира.
Узнавание поэта вдохновенно в его стихах и не менее радостно и волнующе в признаниях в верности русской поэзии ХХ века (Н.Гумилёв, В.Хлебников, М.Кузьмин), размышлениях о родстве и близости с Д.Дефо, обнаружении истоков зрелого Пушкина в Державине, Батюшкове.
Природа поэзии Берестова — образы познания мира любовью. «Детский« Берестов соответствует ожиданиям ребенка потому, что он философ, художник, ученый — «космос» его духовного опыта сотворен любовью в точкё сопряжения веков и личностей.
Поэт и археолог. Стихи и изучение древних памятников Хорезма и Новгорода, Берестов был, смел и неутомим в своих дерзаниях, в жизнетворчестве, и цель свою, посвященную ребенку, видел в том, чтобы помочь узнать человеку в детстве «истинное лицо, свою уникальную, данную от рождения, гениальность».
Открыть малышам поэта Берестова, наверное, можно только приняв его кредо: мы должны постичь разные эпохи детства. Порою, они неотделимы во времени, соприкасаются. Эту детскую тайну сердечно принял и выразил поэт: ребенок — явление разных времен, он свободно путешествует в них. «Вечер. В мокрых цветах подоконник«, «Все ждут, когда на улицу отпустят...«, «Великан», «Зимние звезды». События в этих стихотворениях выражены в образах от ребенка и будущего взрослого, каким станет этот ребенок. Подобное понимание детства требует особого таланта и провидения — доказательство подлинности художника. Взгляд на себя из будущего помогает ребенку возрастать душой.
Поэзия Берестова рождается детским взглядом на мир: «Веселое лето», «Знакомый», «Картинки в лужах», «Тропинка», «Снегопад», «Гололедица», «Прощание с другом». Трагические, веселые, грустные, волшебные истории. Мелодия речи ребенка о себе и мире:
Сегодня вышел я из дома.
Гляжу — навстречу мой знакомый
Бежит по снегу босиком...
Можно несколько раз перечитывать строчку за строчкой, строфу за строфой и всякий раз радостно улыбаться событиям в жизни двух неразлучных друзей — мальчика и собаки. Неожиданность сюжета таится в ритме происходящего. Магия сменяющихся ритмов.
Сначала: ...Визжим, и прыгаем, и скачем
И он, и я, и он, и я!
Потом: ... Объятья, шутки, разговоры.
Ну, как живешь? Ну, как дела?
И.... Вдруг видим кошка вдоль забора,
Как тень, на цыпочках прошла.
Конец известен? Ну и что! Желание произнести все вновь, все опять присвоить себе, увидеть еще раз рождает эпическое: «Сегодня вышел я из дома...« Впереди — новое удивительное приключение.
Дом. Небо. Ветка. Увидел ребенок и отразил в лужах «как настоящие» Повтор волшебного, «как настоящие», в каждой строфе, усиленный сравнениями, придает всему подлинность, яркость, непременность. Вслед за ребенком, за его погружением в прекрасное отражение, запыхавшись, вслушиваемся в тихий голос:
А на четвертой
Картинке
Я промочил
Ботинки.
Есть у Поэта стихотворение с названием-обращением: «Лети!» Строка «Птица неба не боится» превратилась для многих малышей в метафору-напутствие, поддержку доверие, надежду Берестова, вспоминая строку А.А.Ахматовой, обращенную к ребенку: «Но тебя не предам никогда... восклицал: «Клятва поэта ребенку!» Берестовская верность ребенку в его поэзии — то, что он стремился поведать о детях. Образ ребенка у Берестова — это, прежде всего озвучивание идеи ребенка в мире: Любовь, Свет, «иная жизнь, иные времена», Память, Чудо, Будущее — «Вся теплота, сила света». Поэт говорит с ребенком о нем самом — редчайшее явление среди взрослых. К малышу в стихах обращаются не с назиданием, а с радостью от его света в мире... Ребенок слушает и слышит про себя. Поэт рядом с ребенком, открывал ему день его рождения, засыпаний, пробуждений. игр, обид, слез. Поэт дает вместе с ребенком «уроки» жизни. Кому? Ребенку А почему не скучно? Потому что ребенок воспринимается поэтом как равный.
В стихотворении «Дети и цветы« поэт задает вопрос «Как нарисовать портрет ребенка?» Ответ — рядом с ребенком должен быть художник, благодарный ребенку за его жизнетворчество.
Философия детства, сознание его ценности, вера в высокое предназначение ребенка как дара Божия, по-особенному явлена в двух произведениях:
про девочку с мячом:. . .
Так и сяк его берет,
Шлеп об землю, хлоп об стенку
И опять через коленку.
Видит каждого из нас,
Кто умен, кто симпатичен,
Кто ей просто безразличен.
Поразительно, как удалось поэту встревожить нас, напомнить: ум ребенка интуитивен и наблюдателен, его откровения миру не заслуживают снисходительности, хрупкое создание «видит каждого из нас», ждет обращения соразмерного. Поэт знает:
Это в детстве — всего откровенней,
Без прикрас и возвышенных фраз,
Твой огонь, человеческий гений,
Зажигается в каждом из нас.
«Ода снежной горке»
Детская игра – это полёт. Берестов сопровождает ребёнка в полёте движения, естественном, свободном развитии, прекрасного – того, что открывает ребёнок в себе сам. Более пронзительной веры в ребёнка мы не обнаружили. Наши дети, внимающие Берестову в его стихах, учатся соответствовать себе – прекрасным: «Птица неба не боится».
Поэт однажды заметил: «Стремление обрести изначальный рай — в детском взгляде на мир. Глазам ребенка доступна гармония мира. Полагаем, что для большинства детей лирические стихи Берестов — трепет узнавания себя в другом — человеке, птице, дереве, звуке, текучей воде.
Крошечные миниатюры, на один вдох: «Верблюжонок», «Баю-бай», «Репей», «Воробушки», «Гуси», «Тучка». Исполняется греза ребенка — он понятен, он принят, с ним говорят на его языке, его услышали. «Это — я!» — выдыхает ребенок. Свободное дыхание — вот что такое диалог поэта с малышом.
«Осенние одуванчики», «Возвращение к природе», «Счастье»— цикл стихов, негромкого признания — возвращение к Природе. Поразительны интонация и композиция стихотворения «Возвращение к природе» Оно начато с отрицания: «Не стало...» В нем девять строк. Пятая звучит: «Как будто целый мир погиб» — тот мир, который только что предстоял перед взором: «С листвой и небом...» Четыре последние строки как ступени, возвышающие тебя до труда мучительного и прекрасного — возвращения к Природе.
Стихи Берестова возвращают изначальный смысл привычным словам. Например, слову «Новизна», «по-новому», «вновь». Синонимы этих слов: названия стихов поэта, их сюжет, образы. «Ночь уходит». Глагол уходит, мы еще увидим, услышим, почувствуем, переживем во времени долгом, как ожидание, которое угадывает в нас это слово.
Ночь уходит на покой
И уводит за собой...
Нетерпению, что готово радоваться: «ночь уходит», еще не пришло время, еще есть время для наслаждения, дремы:
Пряча в складки
Запах сладкий,
Лепесток за лепестком,
Сам себя укрыл украдкой
И уснул ночной цветок...
И еще длится и, наконец:
Рассветает.
Рассвело.
Вспомним, вызывало ли когда-нибудь в нас пробуждение столько умиротворения, покоя и... ликования:
Рассветает.
Рассвело.
Эти новые звуки и их образ — теперь навсегда.
Поэт знал, мы ему поверим, когда говорил, что обрести рай — увидеть мир глазами ребенка. О своих стихах для детей Берестов говорил: «...сочетание сюжета с размером новое. Я даже употребляю древнегреческие размеры. — Никто не замечает!» Надо нам принять этот укор, осмыслить. Берестов — очень верная, поэтическая фамилия, излучающая теплый, солнечный свет и улыбку. Благодать. Чистота. Тишина.»
«Я поумнел»
«Я поумнел!» — кричит он... Наотрез
Отказываюсь верить в это чудо.
Ведь возгласа: «Я совершенно трезв!» —
Из трезвых уст не слышали покуда.
Он поумнел? Но если это так,
Вздохнул бы он: «Какой я был дурак!»
Драконил
Страшно вспомнить, на что он меня подбивал.
Как, бывало, меня и смешил, и дразнил он.
И «Мурзилку» «Зумрилкою» он называл,
И журнал «Крокодил» величал «Драконилом».
«Тот буржуй, кто в кино покупает билет!»
Два билета он тушью подделал блестяще.
Я был изгнан. А он не глянул мне вслед,
Вынув вместо подделки билет настоящий.
Он к теплицам меня заманил за село,
К ослепительно ярким большим помидорам
Соблазнись я, разбей на теплице стекло,
Вот уж он бы моим насладился позором.
Будь мы взрослыми, я бы ему не простил.
Я навеки порвал бы с таким негодяем.
В детстве все по-другому. Догнал. Отлупил.
И опять как ни в чем не бывало играем.
Дружки
У них закон: услуга за услугу,
Спасать друг друга, помогать друг другу.
Как жаль, что это сукины сыны,
А то их дружбе не было б цены!
Жар-птица
Чудесный свет увидя вдалеке,
К нему рванулся юноша горячий.
Перо Жар-птицы у него в руке
Горит, переливаясь. Вот удача!
В тряпицу парень завернул перо,
За славою отправился в столицу.
Но, изумившись, молвил князь: «Добро!
Сыскал перо — так добывай Жар-птицу!»
Кому блеснуло чудо, тот навек
Обязан жить по сказочным законам...
Он шел сквозь чащи, горы пересек,
С Ягою чай пил, воевал с драконом.
Удача хороша, когда она —
Не дар судьбы, завернутый в тряпицу.
Где есть перо, там птица быть должна.
Сыскал перо — так добывай Жар-птицу!
Картинки в лужах
В лужах картинки!
На первой — дом,
Как настоящий,
Только вверх дном.
Вторая картинка.
Небо на ней,
Как настоящее,
Даже синей.
Третья картинка.
Ветка на ней,
Как настоящая,
Но зеленей.
А на четвёртой
Картинке
Я промочил
Ботинки.
Кто чему научится
Чему первым делом
Научится кошка?
— Хватать!
Чему первым делом
Научится птица?
— Летать!
Чему первым делом
Научится школьник?
— Читать!
Котёнок вырастет кошкой,
Такой же, как все на свете.
Птенец превратится в птицу,
Такую ж, как все на свете.
А дети читают,
А дети мечтают,
И даже их мамы и папы не знают,
Кем станут, кем вырастут дети.
UFO-логия
Ведьма, сев на помело,
Превратилась в НЛО.
Снова леший козни строит,
Но теперь он — гуманоид.
Пересел в тарелку джинн,
Устарел его кувшин.
Все живут в другой галактике
И летают к нам для практики.
Археология
Вещь — это весть.
С веками вещи
Приобретают голос вещий.
Ранняя слава
«Поэт! Поэт!» — кричали вслед.
Поэту было мало лет.
Он не мечтал о славе.
Мечтал он о расправе
Со всеми, кто поэту вслед
Кричал: «Поэт! Поэт!»
БОГАТЫРИ
На лбу бывали шишки,
Под глазом — фонари.
Уж если мы — мальчишки,
То мы — богатыри.
Царапины. Занозы.
Нам страшен только йод!
(Тут, не стесняясь, слёзы
Сам полководец льёт.)
Пусть голова в зелёнке
И в пластырях нога,
Но есть ещё силёнки,
Чтоб разгромить врага.
Упрямые, с утра мы
Опять на бой, в дозор!
...От тех сражений шрамы
Остались до сих пор.
ПАМЯТИ ВАЛЕНТИНА БЕРЕСТОВА
Сказочники тоже умирают,
Что несправедливо к детворе.
Снег апрельский и вороны грают,
О весенней холодно поре.
Излучал добро поэт – и в мире
Капельку теплее стало нам,
Да и мир на чуть… предстал пошире,
Цифровой утишив свой бедлам.
Добрый человек – уже немало.
Добрые стихи – страхуют жизнь
От потьмы, от чёрного оскала
Бездны, от грозящей сердцу лжи.
