Дружба шьется мелкими стежками.
Яша с Катей в темном сне
Птичьими горячими руками
Рыбьими приятными руками
Страшными кошачьими руками
Страшное лицо ласкают мне.
Двигаются камни, тают горы,
Все это ничто в сравненьи с
Тем как ночью наши разговоры
Как большие реки метят вниз.
Водопаду белому подобнa
Маленькая жизнь ночных бесед.
С неприятной пляской, тряской бубна
Чья-то правда чью-то жизнь сосет.
Входит боль, серьезно и невинно.
В маленькую грудь вставляет нож.
(Мила Люба Рома Сева Нина).
В маленькую грудь вдыхает ложь.
От нее исходит жженье розы.
От нее исходит жженье льда.
Похоронные и радостные росы.
Праздник боли и труда.
Ложь и труд и нежное касанье.
Как больного поверни меня:
Я хочу п(р)оверить угасанье
Летнего-кривляки дня.
Тень стекает, булькает на зданья.
Донна Анна, где ты? Аня Таня.
Трезвостью, насмешкой непрощанья,
Именем своим держи меня.
Город
Илье
И всё-таки в декабре мы однажды, взявшись под руки,
добрели до этого магазина и купили несколько игрушек –
самовар с чайником и ещё что-то.
Зальцман, Дневник.
Я дверь в меня, а ты – окно.
Ты в дверь меня, да я в окно.
Со мной и утречком темно
Со мной и ночечкой бело.
Как будто горний мир—стекло.
И кто-то ногтем по нему
И сквозь порез пускает тьму.
Я раздражение твое
В паху на остреньком плече.
Я разложение твое
На мир сияющих вещей.
Вот эта вещь vina беда
Вот эта вещь beda вина.
Вот эта вещь моя всегда
Вот эта вещь чужда нужна.
Вот это: город сад зверей
Сидят за тысячью дверей
Повсюду вывески дворцы
Все "бесы" тут и "молодцы".
И лишь один казался мне.
Он верно показался мне.
Он был как дырочка в стене
И там была записка мне:
Там сказано “не дрейфь не бзди.
Пылает шар в твоей груди.
Шар новогодний, он блестит.
Кто шельму метит, тот простит”.
Чужое письмо
Куртавенель, среда.
Вчерашний день был менее однообразен, чем позавчера.
Мы сделали большую прогулку,
А когда вернулись, великое произошло событие.
Вот, что случилось:
Большая крыса забралась в кухню,
Мы заткнули тряпкой дыру,
Которая служила крысе отступлением.
Несчастная крыса укрылась
Под угольный шкаф: ее оттуда выгоняют,
Но она исчезает.
Ищут ищут во всех углах: крысы нет.
Утомившись войной,
Мы садимся играть в вист,
И тут горничная выходит,
Неся щипцами труп своего врага.
Вообразите себе, куда спряталась крыса:
В кухне стоял стул, а на этом стуле лежало платье горничной,
Крыса забралась в один из его рукавов.
Заметьте, что я трогал это платье
Четыре или пять раз
Во время наших поисков.
Не восхищаетесь ли Вы присутствием духа,
Быстротой глаза энергией характера
Этого маленького животного?
Горничная уже собиралась уйти и оставить поиски,
Когда рукав чуть шевельнулся.
Бедная крыса заслуживала, чтобы спасти свою шкуру.
Вы привезете нам хорошую погоду.
Мы не ждем Вас раньше субботы.
Ради Бога, берегите себя.
Tausend Grüsse
Не восхищаетесь ли Вы присутствием духа,
Быстротой глаза энергией характера
Этого маленького животного
Ивана Тургенева,
Проведшего самый лакомый кус лета да и жизни всей
В ожидании той, которую раньше субботы
Ожидать не следует?
Его веселый писк,
Его вечерний вист,
Шуршанье, визг
Девочек в сыром красивом доме:
Луиза, Берта, Вероника.
Зевки и "скукота" и передергивание.
И где-то посреди него всего Полина
Ее зеленые слегка навыкате глаза
И голосы прямые смоляные
При легком смехе чуть дребезжащий голос
И узенький блестящий рыбий стан.
Был ли он в ней не был ли
Биографам понятно
Не вполне но
Она была в нем.
Она ходила в нем,
Ходила в нем, как в душной летней комнате Куртавенельской,
Покуда он
Лежал, отлично спрятавшись, и ждал
Разоблаченья:
Вот вот найдет его
И будет шелка шум, и башмаков
И, как стрекозы, плоскеньких ее острот
Повсюду звон:
Он пошевелится, она его заметит наконец,
Она в брезгливости закружится, забьется,
А он заверещит:
Потоки поцелуев!
ВашВашВашВаш!
Ihr.
29-ый
Появление трамвая с кольца
Чтение детективного романа с конца
Из чудовищных внутренностей
Мясокомбината
Он появляется как вырвавшийся зверь-преступник
Лязгая клацая изрыгая тепло
С куском отраженным заката
На кругленьком лобике
Тавро –
29.
Три остановки
Медленно медленно никуда
Мы не торопимся
Мы соблюдаем виды
Серо-серые домы
Пытательная среда:
Улица скуки тупик свободы проспект обиды.
В этом тепле мерцании качании громе рельс
Было что-то приятное
Так предвкушение акта, так замедленье дома
Совершенно не заблудившийся,
Уныло идущий в рейс,
Мой речной ножной ножевой трамвай,
Посмотри, Содома
Как пылают, пучатся и тужатся угольки
Как им вторят
Вдали уютом костры Гоморры
Я вполне тебе отдаю отчет
Достигнув какой реки
Мы оставляем на берегу
Память тапочки мелочь
Бесстыдные разговоры.
Из Лонга
Над ручьём, развалившись как карточный домик, мурлыкают Дафнис и Хлоя.
Их – друг друга ласкающих – ласкает безглазое, злое,
Горловое светило. Кого же ласкать ему? Двое
В целом мире пустом, меж деревьев, воды, насекомых,--
Развалились они, раскалились. Она – драгоценный обломок,
Ископаемый оттиск, тугой завиток, тяжкий натиск.
Он—улыбчивый корень, песками затёртая надпись,
Изощрённая клинопись. Кто расшифрует: не я ли?
Вот она усмехается, словно стрекозка в серале,
Предположим у Ингра, целует его и бормочет,
Наблюдая: в его бороде стрекузнечик хлопочет,
И коровка не-божья (язычники!) важно крадётся.
Хлоя смотрит, и смотрит, и смотрит. Смеётся, смеётся.
II.
Подле них озерцо
разлеглось по земле—с островами.
Словно серое платье с кармашками и рукавами
Золотистых болотец.
А может быть – словно лицо
С нанесёнными крупно чертами,
С золотыми губами,
Огромными и плотоядными.
В небе висит запятая
Усечённого месяца. Рядом крадётся густая
Череда облаков завитая,
Как парик куртизанки, что сбросила серое платье.
Небо смотрит на озеро. Озеро смотрит обьятье
На прибрежном холме. Хлоя смотрит на Дафниса. Этот
Смотрит как над плечом её морщится месяц
От последнего ветра, что дышит на них этим летом.
Впрочем, страх наступающей осени ему в упоеньи неведом.
Он не знает и знать не умеет, что будет, но только—что длится.
От прохлады ночной удивительно ясны их лица,
Как в момент выплыванья из тягостной тьмы негатива
Очертаний реальности. Он выдыхает: «Красива
Ты сегодня, как озеро.» Хлоя в ответ тяжелеет
И склоняется.
Небо чёрным на них надвигается.
Только сбоку полоска тоскливо бесстыдно алеет.
Напечатано: в журнале "Семь искусств" № 12(69) декабрь 2015
Адрес оригинальной публикации: http://7iskusstv.com/2015/Nomer12/Barskova1.php
