Роман Я. Шехтера «Вокруг себя был никто» (Ростов, 2004) вышел в свет почти 10 лет назад, но ни одной содержательной рецензии на него мне пока не встречалось. Между тем, роман, на мой взгляд, заслуживает особого разговора. Не претендуя на полноту анализа, выскажу о нём ряд мыслей и критических замечаний.
Структурно-композиционно роман построен как чередование глав из дневника некоего «психометриста» В. и глав из его же очерка об истории Реховотской крепости. Тематически оба плана почти не связаны, что создаёт определённые трудности для чтения, так как постоянно приходится менять фокус внимания, переключаясь из одного плана в другой. Впрочем, оба плана изложения написаны достаточно увлекательно, так что мы вынуждены принять стратегию автора, чем бы она ни была продиктована.
Соответственно, любой развёрнутый критический анализ должен рассмотреть отдельно историю путешествия Биньомина Третьего (тьфу, «психометриста» В.) и историю Реховотской крепости, с которой данный герой связан и биографически. Собственно, эта связь и образует единство повествования – при отсутствии единства сюжета. Впрочем, можно сказать, что художественное единство романа подкреплено также единством стиля, что можно отнести к единому виртуальному автору. Именно он, «психометрист» В., и главный созерцатель, и главное действующее лицо романа. Все прочие лица и события даны нам через призму восприятия В. и его размышления. Поэтому логично начать именно с этого героя, тем более, что он является выразителем некоего таинственного учения «психометрия», которому принадлежит важная идеологическая функция в романе. При всей художественной увлекательности и многоплановости романа, значение этого учения для понимания событий и персонажей столь важно, что начать следует именно с него. Недостаточно сослаться на мистический характер этого учения и переключиться на действие и действующих лиц. Автор не скрывает, что концепция «психометрии» как определённого взгляда на мир имеет принципиально важное значение и является ключом к пониманию.
Сразу вынужден сказать, что термин выбран исключительно неудачно. Дело в том, что этот термин уже имеет устоявшееся значение в науке и обозначает дисциплину, изучающую теорию и методику психологических измерений, включая измерение знаний, способностей, эмоций и других психологических качеств личности. Об этом можно прочитать в любом учебнике психологии. Поэтому приписывать хорошо известному термину абсолютно чуждый ему смысл не очень корректно даже для писателя. Мы будем вынуждены везде брать это слово в кавычки, отмечая тем самым его условный и неадекватный смысл. Есть множество более удачных и точных терминов для обозначения того, что автор понимает под «психометрией»: психогностика, психомагия, психоэнергетика и т. д. Ведь на самом деле «психометрия» вообще не занимается измерением чего бы то ни было. Как же сам автор понимает смысл этого термина? Процитируем дневник В. «Есть много разных определений, кто такой психометрист… Мне больше всего по душе следующее: психометрист – тот, кто прислушивается. Космос постоянно ведёт с нами диалог. В узорчатой тени листвы, в числе автомо-бильных гудков, в клочке газеты на скамейке, во всём кроется сообщение. Мир – единая гармония, и самые глубокие тайны мироздания можно прочитать на коре дерева перед газетным киоском. Надо только уметь слушать и видеть».
Таким образом, задача «психометрии» – расшифровать и понять тайные знаки Космоса, выявить скрытый смысл происходящих с нами событий, для чего нужен особый дар видеть и слышать. Этому можно также научить тех, у кого такой дар имеется. Люди, достигшие высшего мастерства в этом деле, называются Мастерами. Традиция возводит искусство «психометрии» к легендарному Гермесу Трисмегисту, с которым отождествляется египетский бог Тот. В общем, речь идёт о хорошо известной традиции оккультизма, хотя оккультизм гораздо шире. На эту тему написаны сотни книг. Говоря в современных терминах, речь идёт о семиотике и герменевтике: мир, понимаемый как знаковая система, содержит в себе некую информацию, которая может быть прочитана, осмыслена и интерпретирована тем или иным способом. В мире, доступном нашему опыту, через наши органы чувств ежесекундно проходит поток информации, большую часть которой мы не воспринимаем и не распознаём. Лишь очень малая часть этой информации осознаётся и принимается во внимание конкретным человеком. Её истолкование – сложный процесс, требующий знаний и навыков, часто весьма специальных. Понять, осмыслить и истолковать сложный математи-ческий текст или текст на санскрите способен далеко не каждый. То же можно сказать о музыкальном произведении, о художественном тексте на любом языке и т. д. Ещё более сложная задача возникает, когда мы пытаемся понять и истолковать факты и события окружающего мира, если мы воспринимаем их как знаки (каковыми они не всегда являются). Необходимо иметь систему интерпретации этих знаков и язык интерпретации. Им может быть, например, язык науки, язык философии, язык поэзии, язык религии и т. д. Многое из того, что открывается в мистической интуиции, вообще невыразимо в языке. Даже из этих кратких замечаний можно понять, насколько сложна задача «психометриста». Но это лишь часть задачи, связанная с пониманием и интерпретацией. Другая часть, не менее сложная, относится к прагматике или, если угодно, к практике. Как должен поступать «психометрист» в каждом конкретном случае, обладая той или иной информацией? Есть ли у него правила и предписания, этические нормы, цели и ценности, которыми он руководствуется на практике? Способен ли он просчитать все последствия своих поступков, правильно оценить риски и т. д.? Может ли он полностью отрешиться от своих личных симпатий и антипатий? Должен ли он считаться с мнением своих коллег, если речь идёт о важных решениях, в которых ошибка может дорого стоить? Вопрос о его психотехнических и психомагических способностях, естественно, тоже возникает. Конечно, в традиции оккультизма есть масса историй и поучительных примеров, отчасти проясняющих эти вопросы. Здесь для нас важно лишь то, насколько убедительно удалось раскрыть эти вопросы автору романа. Ведь его герой – видный представитель учения «психометрии», хотя и не достигший уровня Мастера.
Учение «психометрии», существующее несколько веков, неизбежно должно было как-то контактировать с другими духовными силами Европы. Католицизм, протестантизм, православие, иудаизм – где они? Любая реальная или вымышленная духовная традиция неизбежно вступает во взаимодействие с этими мощными духовными силами и должна выдержать конкуренцию с ними, чтобы выжить. В случае с «психометрией» это никак не показано. Скажем, алхимия, астрология, магия также занимали важное место в духовной культуре Европы. И они смогли выжить, несмотря на все преследования. Оккультизм и мистицизм в разных формах были также интегрированы в европейской культуре. Включить «психометрию» в систему этих учений при желании было бы можно, но автор уклонился от этой задачи. Поэтому «психометрия» оказалась в духовном и культурном вакууме. Вот пример для сравнения. Учение, придуманное Д. Брауном в «Коде да Винчи», убеждает нас своей достоверностью, ибо опирается на реальную традицию. Учение «психометрии», придуманное Я. Шехтером, не выглядит достоверным, ибо не опирается на реальную традицию, не имеет духовных корней. Псевдоисторические легенды (например, история Оливии) недостаточны для достоверности и убедительности. Безымянные и призрачные старики-«психи», о которых бегло упоминает В., тем более, ни в чём не убеждают. Следовало бы дать портрет хотя бы одного такого старика. И скажу уже совсем прямо: если бы автор писал о реальных каббалистах, а не о вымышленных «психометристах», вся картина была бы намного яснее и убедительнее.
Итак, некий анонимный «психометрист» В., повинуясь смутному зову, прилетает из Реховота в город своей юности Одессу. Здесь его ждут встречи с коллегами-«психометристами» и неожиданные встречи с другими персонажами, создающие достаточно напряжённую интригу повествования. Судя по всему, В. ищет следы неких стариков, которые могут дать ему ключ к поиску Мастера. Поиски оказываются безуспешны, но новые впечатления и встречи вполне компенсируют поездку. Вообще говоря, В., от лица которого ведётся повествование, осознаёт своё духовное превосходство над одесскими «психометристами» и прочей публикой, встреченной в ходе визита, смело даёт им оценки, выступает с лекциями и местами живо напоминает Остапа Бендера. Однако его превосходство не слишком убедительно. За долгие годы изучения «психометрии» он так и не сумел найти настоящего Мастера. Его личная жизнь достаточно запутана, он никак не может разобраться в своих отношениях с женой. Он неплохой лектор, но ни одного серьёзного дела ему пока не поручали. Возможно, он неплохой историк, но из-под его пера пока не вышло ни одного серьёзного труда (впрочем, вставная новелла об истории Реховотской крепости хороша – и за это респект автору). Что ещё? Психолог и экстрасенс со средними способностями, владеющий элементарными приёмами психотехники. Прямо скажем, не очень впечатляет. Даже не Вольф Мессинг. Свой учебник по «психометрии» сам оценивает не очень высоко.
Его визит в Одессу в поисках Мастера завершился ничем, хотя подарил ему несколько интересных встреч и бесед. Любопытна интригующая история его исчезновения в конце романа. Автор не раскрывает нам тайну его исчезновения, оставляя простор для догадок. Самая простая догадка – его аккуратно убрали более могущественные силы, которым он чем-то помешал. Не случайно в Одессе он всё время был «под колпаком», его явно «пасли». Искать какие-то более сложные версии нет никаких оснований. Не того полёта птица, чтобы Космические Учителя забрали его куда-нибудь в Шамбалу. Ему бы со своими проблемами разобраться. Так что лежит бедняга В. где-нибудь, забетонированный в стене, на окраине Одессы или мирно плещется в водах лимана, кормя рыб. Астральные игры часто кончаются плохо, и автору это известно.
Пожалуй, наиболее интересна была встреча В. с Таней. Рассказ Тани об истории её знакомства и общения с группой Игоря в Вильнюсе, а позже – с Мирзабаем и Абаем, конечно, производит сильное впечатление. При том, что Таня получила филологическое образование в Тарту, у неё нет никаких глубоких духовных корней. Можно сказать, что весь духовный опыт европейской и русской культуры прошёл мимо неё. Неудивительно, что её духовная и личная неудовлетворённость привела её в объятия тоталитарной секты. Тем более что по природе она человек одарённый и любознательный. Согретая вниманием и дружеским участием своих новых друзей, она легко и бездумно отдаётся сомнительным ритуалам секты, где распитие водки и секс якобы помогают достичь полного слияния с Космосом. Её раскрывшаяся чувственность создаёт полную иллюзию погружения в сокровенные тайны. Циничный и опытный манипулятор Мирзабай легко подчиняет её своей воле, как до этого многих других. Прозрение приходит слишком поздно и даётся дорогой ценой. Гибель ребёнка, гибель друга, крах всех надежд…
Драматизм этой истории тем более впечатляет, что за ней кроется реальная история с реальными персонажами (Мирзабай, Абай, Талгат и др.), в своё время широко обсуждавшаяся в СМИ (был снят даже фильм). Видно, что автор хорошо знаком с этой историей. Вообще, система отношений в тоталитарной секте описана подробно, точно, психологически достоверно – видно, что автор хорошо владеет материалом. Нет ни профанации, ни идеализации описанных событий – хотя следует помнить, что рассказ ведётся от лица самой Тани в изложении «психометриста» В. Другие персонажи раскрываются через свои поступки и диалоги – опять же, в изложении В. или Тани. Наиболее закрыта и загадочна личность гуру секты, суфия Мирзабая. Что вообще побудило правоверного мусульманина связаться с неверными? Каким образом грязный похотливый старик с амбициями гуру смог вовлечь в свою секту культурных, образованных людей с европейскими корнями? Здесь есть проблема, до конца не раскрытая в романе. На внешнем плане событий правдоподобной выглядит такая версия (выразим её словами Мирзабая в предполагаемом внутреннем монологе): «Неверных собак надо качать, деньги брать, жизни учить… Аллах акбар, он всё видит, всё знает». Но можно допустить и более глубокий и далеко идущий умысел, о котором нам ничего не известно. «Психометрист» В. проходит мимо этой проблемы, даже не пытаясь её осмыслить.
В конце ХХ века, начиная с 70-х годов, в СССР необычайно усилился интерес к разным эзотерическим учениям – от йоги и даосизма до А. Кроули и К. Кастанеды. На волне этого интереса во многих крупных городах появились подпольные группы и секты поклонников этих учений, состоящие, в основном, из интеллигенции и студентов. Невозможно кратко описать этот пёстрый поток учений и их адептов. Уровень этих групп очень отличался, но интерес к экзотике и восточным учениям был преобладающим. Рериховцы, вайшнавы-кришнаиты, дзен-буддисты, поклонники Кастанеды – кого только здесь не было. Многие из этих групп до сих пор действуют, если судить по выходящей литературе и интернет-сайтам. Несомненно, это интересная тема не только для специальных исследований, но и для писателей, сценаристов, режиссёров. Сотни авторов ныне активно трудятся на этой ниве. Видимо, многих привлекает не только коммерческий интерес к литературе такого рода. В мире много подлинных тайн и загадок, и самая главная тайна – сам человек. Так что поиск разгадки будет ещё долго привлекать умы людей.
На наш взгляд, талантливому израильскому писателю Я. Шехтеру в целом удалось успешно справиться с этой темой в романе «Вокруг себя был никто». Мы говорим, прежде всего, о художественном уровне романа. Некоторые недочёты идейного характера мы выше отметили. Важно подчеркнуть, что, при всей пестроте сюжета (точнее, цепочки сюжетов), этическая доминанта романа выражена достаточно ясно. И в основе своей эта доминанта имеет гуманистический, а не мистический смысл.
Дополнение
Попытка толкования заглавия романа Я. Шехтера «Вокруг себя был никто», исходя из содержания романа, представляется достаточно проблематичной. Вместе с тем, невозможно допустить, что это заглавие является случайным. Очевидно, автор вложил в него какой-то определенный смысл, прямо или косвенно связанный с идеей романа, предоставив читателю самому искать разгадку. Исходя из косвенных соображений, связанных с творчеством Я. Шехтера, попробуем найти эту разгадку в идеях Каббалы.
Краткое объяснение можно получить, обратившись к такому понятию Каббалы, как «ор-макиф». «Ор-макиф» – окружающий свет; духовный свет, окружающий каждого человека. Предназначение каждого человека – вобрать в себя этот свет и тем самым содействовать своему духовному возвышению. Таким образом, искры духовного света, которые есть в душе человека, окружены потоками света, исходящими из Высшего Источника, и эти потоки света способны, проникая в душу человека, питать и возвышать её. Можно представить также, что внутренний свет способен распространяться вовне, наполняя и освещая собой окружающий мир. Так мы получаем свет вокруг света. В каком-то смысле он есть «никто».
Однако это неполное объяснение можно расширить, если мы обратимся к другому важному понятию Каббалы «ор эйн-соф» - свет Абсолюта. Согласно учению Каббалы, на определённой стадии эволюции Творения вокруг центра («средней точки») в результате процесса «цимцум» (сжатия, сокращения) Эйн-Софа образовался вакуум – свободное пустое пространство. Но это сжатие породило своего рода «ударную волну», и свет Эйн-Софа распространился на периферию этого пространства, окружив его центр сферой. ‘Гаари пишет об этом так: «Знай, что прежде, чем эманации были эманированы и создания были сотворены, Высший Свет просто заполнял всё сущее и не было нигде ни пустого пространства, ни вакуума. И всё было заполнено светом «Эйн-Соф» – светом безграничного мира. И когда возникло у него простое желание сотворить миры и эманировать эманации и таким образом проявить его деяния, имена и прозвания в их совершенстве, что и являлось причиной создания миров, тогда «Эйн-Соф» сам сократился, сжался в «средней точке», находившейся в самой его середине, «сжал» тот свет и отдалился по краям, вокруг «средней точки»». («Талмуд эсер сфирот»,ч.1)
Надеюсь, что данное толкование достаточно близко к истине.
Напечатано: в журнале "Семь искусств" № 1(70) январь 2016
Адрес оригинальной публикации: http://7iskusstv.com/2016/Nomer1/VKaganov1.php
