Правда жизни не тождественна правде искусства.
Б. Брехт
Заранее прошу прощения у литературоведов за злостное неразличение мифа, эпоса, легенды и сказки. Знаю – это разные жанры, у каждого особенности свои, но в данном случае меня интересует только одна их очень важная общая характеристика: небрежное (мягко говоря) обращение с фактами.
Есть такая старая притча: Копали котлован под фундамент будущего храма, тачки с землей по мосткам возили из ямы наверх. И спросил некий прохожий у одного из рабочих: "Что ты делаешь?". "Как что, - пропыхтел тот, - Тачку волоку! Тяжелая, сволочь! А ну, с дороги!". Задал прохожий другому тот же вопрос и услышал: "На хлеб, добрый человек, зарабатываю. Дома-то семеро по лавкам…". Спросил тогда у третьего, а тот ему: "Что я делаю? Я строю храм!".
Все три, безусловно, сказали правду. Правда первого – правда факта, а правда двух других – правда мифа. Правда факта – это про то, как есть, а правда мифа – про то, как надо. Совпасть они могут разве что случайно.
Правда факта требует соответствия описания объективной реальности, данной нам в ощущениях, в противном случае она превращается в ложь, а положителен ли факт сам по себе, к делу не относится. Правда мифа требует, чтобы описываемые действия не только в рассказе, но и в реальности обеспечивали достижение поставленных целей, в противном случае она превращается в обман, а точностью описания можно и пренебречь.
Первый рабочий сказал правду – он действительно катил тяжелую тачку, а не стихи сочинял и не танцевал вальс-бостон. Второй – тоже, правду, но другую: детишек надо кормить (НАДО – так ДОЛЖНО быть), не пренебрегая никакими трудами, а тачку он там таскает, или рубит дрова – дело десятое. Правду сказал и третий – даже самая черная и тяжелая работа ради Храма имеет смысл, не важно, тачку толкать или лопатой махать.
Без правды факта никакую работу проделать невозможно: плохо рассчитанные мостки обломятся, рухнет перегруженная тачка, не будет заработка, не возведется храм. Без правды мифа даже на самую тщательно спланированную работу не найдется желающих: отец бросит семью и пойдет воровать, идеалист сопьется и наплюет на все храмы. Правда факта и правда мифа друг друга не заменяют, но дополняют, и ничего нет бессмысленнее, чем судить одну по законам другой. "Арийская физика" или "марксистская биология" есть полный нонсенс, но такой же нонсенс – "развенчание" мифа Бар-Кохбы рассказами, как он бесплатно изымал продукты у населения, хотя он наверняка это делал, как все партизаны всех времен и народов, но не про это его миф, а про то, что "есть такая профессия – Родину защищать".
Давайте разберем это на примере достаточно далеком от нашего личного опыта – он нам поможет сохранить объективность: старофранцузская эпическая поэма "Песнь о Роланде". Кто хочет с сюжетом ознакомиться – пройдите по ссылке, а чтобы уж совсем вкратце - типичные средневековые охи и вздохи на тему героических сражений "наших" с "ненашими", в которых "наши" геройски гибнут, но все равно побеждают. Так вот, в прошлом веке дотошные филологи подняли летописи и обнаружили, что на самом деле на арьергард франков напали не арабы, а баски, что – да, были потери, и одного из убитых вправду звали Роландом, но арьергардом он не командовал, а был по должности "начальник бретонской марки". Но можно ли на этом основании "Песню" считать неправдой?
Естественно, нет! Войско Карла Великого действительно воевало с арабами, и, не в последнюю очередь, его победам, народы Европы и европейская цивилизация обязаны своим возникновением и немалыми последующими достижениями. И "Песнь о Роланде" на самом деле – призыв, об этом не забывать, а при случае и повторить, если потребуется. Правда мифа – это выводы, сделанные из определенных событий, что, по чистой случайности, "вешаются на крючок" конкретного случая, которого, возможно, на самом деле и вовсе не бывало.
Одно из важнейших различий между двумя правдами: правда факта, будучи раз установленной, в ложь превратиться уже не может – позднейшие исследования могут разве что ограничить область ее применения. Пусть мир меняется, и там, где было море, сегодня – пустыня, но неизменен факт, что в пустыне змеи ползают, а в море плавают медузы. С правдой мифа все сложнее. Прежде всего, она может (а со временем даже и обязана) устареть.
* * *
В одну и ту же реку нельзя войти дважды
и нельзя дважды застигнуть смертную
природу в одном и том же состоянии.
Гераклит Эфесский
Истинность факта не зависит от времени – или он уже есть, или его нету. Истинность мифа целиком зависит от ситуации: пока продиктованные им выводы сохраняют актуальность – он правдив, но, устаревая, его правда обращается в ложь, и самое разумное, что можно сделать с устаревшим мифом – осмеять его. Так примерно поступили французы с историей Роланда после того как исчезла арабская опасность христианскому миру: там появились байки типа "Роланд-оруженосец". Но не легко и не просто происходит отмирание и замена мифических правд. Обладая сильной инерцией, они подобны вампиру из известной истории А.К. Толстого, что несет гибель, но является в обличье вчерашнего доброго дедушки. Возьмем для примера всем нам, увы, слишком хорошо известный миф – миф юдофобии.
Сколько веков была она в христианской Европе результативной – прекрасное средство от всех социальных болезней, и даже, в какой-то мере, от соматических, типа чумы там, или холеры. Микробиологию еще не изобрели, среднестатистический индивид всю жизнь гулял в единственных штанах, которые ни разу не стирал, но, умирая, завещал потомкам, так что в придачу они автоматически получали заразу, экскременты больных просачивались под землю и отравляли колодцы.
С эпидемией справиться никакой возможности не было, но приходилось бороться и с ее ничуть не менее опасными последствиями: хаосом, анархией, развалом общества. Тут-то и выручала коллективная психотерапия методом "козла отпущения". Прокатившаяся по всей Европе жуткая волна погромов создавала у участников иллюзию борьбы, спасала от беспомощности и отчаяния, воссоздавала упорядоченные отношения между ними. Так было долго, но потом… кончилось.
Первыми об этом догадались… вы не поверите, но именно в России (нет, она-таки родина слонов!), и не кто-нибудь, а революционеры-народники. Начальство-то еще, по старинке, видело в еврейских погромах "громоотвод", спуск пара для предотвращения бунта, а народники с энтузиазмом их приветствовали как генеральную репетицию всенародного призвания к топору. И не ошиблись: вслед за местечками запылали вскоре усадьбы наивернейших членов "Союза Русского Народа", и если сегодня дозволено вопиющее беззаконие устраивать на процессе Бейлиса, то завтра перед Ипатьевским домом его уже не остановить.
Десятилетием позже и до французов дошло. Среди "дрейфусаров" мы встречаем людей, лично к Дрейфусу никакой симпатии не питавших: Жоресу не нравилось, что он буржуй, Клемансо не нравилось, что дурак, а Пикар и вовсе всю жизнь оставался отъявленным антисемитом. Просто они понимали, что евреи – только начало, на них не остановятся, и если сегодня дозволить их гнобить без всякой вины, то завтра каждому придется безуспешно доказывать, что он-то лично ариец и вообще не верблюд.
Но дошло, естественно, далеко не до всех. Миф имеет свою инерцию, и, прежде чем он станет смешным, самые широкие круги общества не раз и не два наступят на те же грабли. В этом смысле особенно интересный пример – судьба пресловутого "Дела врачей". Сталин затевал его как первый шаг к возобновлению "Большого террора", партначальники, занявшие кресла расстрелянных в 37-м, понимали, что метят-то, в конечном итоге, в них, и, придя к власти, быстренько свернули весь балаган, но замордованный народ с радостью ухватился за традиционную погремушку.
За ту же погремушку отчаянно цепляются сейчас европейцы, искренне недоумевая, отчего это исламисты евреев убивают не вместо них, но вместе с ними. Не случайно Шарль Эндерлин – автор известной фальшивки про убийство Мохаммеда аль Дурры – когда на суде его приперли и вынудили сознаться, что никаких доказательств сочиненной легенды у него нет, оправдывался: Ну, этого, может, и не было, но всем же известно, что евреи – профессиональные пожиратели младенцев. И узнали французы любимый миф, и умилились, и наградили Элдерлина орденом Почетного Легиона.
Не будем сейчас разбираться, что именно изменилось в западном обществе к концу 19 века, достаточно констатировать, что вчерашний дедушка сегодня стал вампиром – миф юдофобии в Европе превратился в ложь, ибо не решает проблемы, а создает их.
Не надо думать, что лживые мифы – особенность нашего времени. Если старые мифы, дошедшие до нас, как правило, правдивы, т.е. учат жизни, а не смерти, то не потому, что предки были умнее. Просто с течением времени сообщества, исповедовавшие ложь, либо избавлялись от нее, либо вместе с ней погибали – такой вот естественный отбор. И если уж говорить конкретно о Западе, то ложных мифов там сегодня – вагон, и юдофобия (для них, но, к сожалению, не для нас!) – далеко не самый опасный.
* * *
Года за годами...
Бароны воюют,
Бароны пируют...
Барон фон Гринвальдус,
Сей доблестный рыцарь,
Все в той же позицьи
На камне сидит.
Козьма Прутков
Когда в 19 веке Запад захватил мировое господство, появились у него, соответственно, и мифы о себе как всемирном благодетеле. В списке благодеяний числился, в частности, мировой порядок, установленный по правде-совести, который, периодически нарушался по углам несознательными аборигенами, но своевременно восстанавливался бдительными надзирателями ("бремя белого человека").
В веке двадцатом мировое господство накрылось медным тазом. Незападная часть человечества хотя и готова была у Запада учиться, но вот, чему учиться, а чему не стоит, решать желала сама. Не возражала, в частности, позаимствовать таблицу умножения, но совершенно не считала, что это ее обязывает признать заодно и "Декларацию прав человека".
Однако Запад по-прежнему считает себя призванным упорядочить мир – не мытьем так катаньем, не оружием, так "мягкой силой", покаянием и кротостью. Вчера он верил, что именно его благотворное влияние поддерживает справедливость в колониях, сегодня – что его свирепое господство было главным препятствием на ее пути, но как вчера, так и сегодня, ни минуты не сомневается, что эта самая, на всех одна, справедливость – самая естественная и достижимая вещь на свете, и только чья-то злая воля мешает ее осуществлению.
Испарилось мировое господство, но в головах осталось представление о мировой гармонии, которую еще вчера призван был поддерживать белый человек, а сегодня, за выявленной неспособностью его, объявлено, что к ней как-то так сам по себе естественно тяготеет мир, ему только мешать не надо.
Мир традиционных мифов полон трудов и опасностей, в нем есть войны, эпидемии, стихийные катастрофы, и примером для подражания является герой, который успешно справляется с ними, пренебрегая иной раз даже здравым смыслом и собственной жизнью. Мир современной западной мифологии – неподвижен, статичен, находится в идеальном равновесии, и герой сидит тише мыши, стараясь ничего нечаянным порядком в нем не нарушить, даже если бездействие явно грозит бедой не только ему, но и представляемому им сообществу.
Герой современных мифов – не какой-нибудь там Роланд, а Альберт Швейцер или Мать Тереза. Несомненно, деятельность их полезна… не менее, чем благотворительность хорошего монастыря, но с Карлом Великим все-таки не сравнить, ибо на кону стоит не жизнь или смерть народа или культуры, но только и исключительно перераспределение благ ради сохранения все того же мифического равновесия – в природе и обществе.
Взять хоть то же глобальное потепление. Стоят ли за этим мифом какие-нибудь факты? Понятия не имею, но, в принципе, может быть. Потепления и похолодания в истории земли случались не раз, так почему бы и сейчас такому не случиться? Но факты-то, как мы уже выяснили – не главное, главное – выводы, а они однозначны: прекратить всякое промышленное развитие, замереть и не дышать. Из той же серии – легенды об опасности мачт мобильной связи и генномодифицированных продуктов – сколько ни искали, ни проверяли – не обнаруживается никакой вредности, но факты, как мы уже выяснили, мифу не указ.
Те же страхи – в области истории. Они, например, верят, что мировую гармонию нарушили, смертный грех совершили когда-то своими Крестовыми походами, и не перестают замаливать его, извиняясь за противозаконный захват Иерусалима. …А Иерусалим-то тот Давидом был отвоеван у каких-то там евусеев (что бы сие ни означало!), потом захвачен Вавилоном, потом плавно перешел к Персии, от нее – к Александру Македонскому, у его наследников Маккавеями был отбит, потом римлянами разрушен, потом восстановлен Византией, после нее захвачен арабами, потом их европейские рыцари выбили (те самые крестоносцы!), а тех, в свою очередь, прогнал султан Саладдин, потом был британский мандат, потом опять арабы, потом опять евреи…
Честное слово, эти всем давным-давно известные факты с ихним покаянием и лепетом про "закон" ну никак не рифмуются, но… факты мифу не указ.
* * *
Утверждать, что есть две правды, одна арабская,
другая еврейская, означает впасть в нравственное
язычество: правда всегда одна.
Л. Гиршович
Запад истово верует не только в истинность и спасительность своего мифа, но и в совершенную его универсальность, что, впрочем, сближает его с пресловутым "Исламским государством", столь же непоколебимо убежденным в универсальности своей мифологии.
Не принять западную справедливость – такую логичную и единственно правильную – может разве что какой-нибудь недочеловек, и потому всякого, кто осмелится указать на несовместимость мифологий разных культур, записывают автоматически в расисты. Зато того, кто западной мифологии – словом и делом – противопоставляет свою, считают недостаточно просвещенным, или – хуже того – обделенным опытом истинной гармонии.
Если вы решительно не верите в возможность существования картины мира, отличной от вашей, а неусвоение оной склонны приписывать недоразвитости сознания соответствующего индивида (нет-нет, что вы - это, конечно же, никакой не расизм!), то согласитесь, что следует, прежде всего, помочь ему на собственном опыте убедиться в этой самой гармонии, т.е. дать права без обязанностей и как можно больше денег. Потом, правда, долго будете удивляться, чего же это он свое исламское государство за чечевичную похлебку не продает… но это уж потом.
А впрочем, что это мы опять про факты… У мифа – правда своя, и герои тоже свои. И у мифа достижения мировой гармонии путем уравнения вора в правах с полицейским свои герои тоже есть. Вот тут как раз нам, евреям, есть чем гордиться – по этому параметру норма выполнена и перевыполнена, и мы уж точно впереди планеты всей. Ни у кого нет – у нас есть:
Миф Ицхака Рабина!
Сразу же уточню: я имею в виду не факты, о которых не утихают споры. Понятия не имею, кто и за что на самом деле убил этого человека, хорошим ли он был генералом и пошто по "Альталене" стрелял. Я имею в виду вот именно миф – тот самый, что старательно тиражируется прессой и преподается в школах Израиля.
Человек, который отдал свою жизнь… (да знаю, знаю, чужую тоже, причем, не одну… но это как раз относится к области фактов – в миф оно не вошло) … отдал свою жизнь за…
…За мир? Ну и где он, тот мир? И до того его не было, а после – еще меньше стало. Если миф о Роланде говорит, что он отдал жизнь за победу – так она и была действительно одержана, хотя бы на определенной территории, а тут… Нет, мир не подходит…
…За надежду на мир? Но надежда-то оказалась неоправданной. Хотя фактически ошибаться случается всем, в мифы героев берут как раз за те действия, в которых они НЕ ошибались, в чем им можно и нужно подражать. Так в чем же Рабин НЕ ошибался?
…В том, что хотел мира? Тот еще подвиг! Я его, может, тоже хочу, да кто меня спрашивает… Карл Великий победы не только хотел, он ее еще и одерживал, за что Роланд и стал героем мифа. А Рабин стал за что?
…А вот именно за то, что во имя мифической "общечеловеческой справедливости" решился на бездействие как раз там и тогда, когда действовать было надо. Рассудку вопреки, наперекор стихиям, себе на гибель и сообществу своему явно во вред – верую, ибо нелепо!
Еще раз повторяю – не о человеке Ицхаке Рабине я сейчас говорю, не о фактах, которые, может, были, а может, их и не было. Я излагаю миф Рабина, и миф этот – лжив, независимо от его отношений с фактами. Лжив потому, что в качестве образца для подражания предлагает самоубийство.
Или оскудел уже народ наш героями? Ладно, Бог уже с ним, с Бар-Кохбой, за давностью лет, но есть же Абба Ковнер, есть братья Бельские, тот же Бегин или Зеев Ганди… Не забывайте: лживый миф – смертельно опасная штука.
Напечатано: в журнале "Заметки по еврейской истории" № 1(189) январарь 2016
Адрес оригинальной публикации: http://www.berkovich-zametki.com/2016/Zametki/Nomer1/Grajfer1.php
