«Видимо, в условиях кризиса
кейнсианцем становится каждый»
Роберт Лукас.
Глобальный кризис 2008г., закончившийся в США и все еще продолжающийся во многих странах Европы, выдвигает на передний план проблемы, связанные с регулированием экономики и предотвращением кризисных явлений. В условиях демократии динамичные процессы в финансовой сфере, постоянно инициируют турбулентные тенденции, противостоять которым человек не в состоянии. Они решительно вторгаются в общественную и частную жизнь, ломая судьбы, определяя взлеты и падения в социальной сфере и оказывая превалирующее влияние на занимаемый статус, и мировоззрение личности. Между тем, причины кризисной ситуации в значительной степени коренятся в характере существующего социума и менталитете его представителей. Нравственные основы человека западной цивилизации базируются на традиционной «протестантской этике», рассматривающей любую целесообразную деятельность как основное свойство личности, определяющее ее сущность и придающее религиозное значение любой ее форме, направленной на сохранение и возрастание богатства. При этом стремление к собственному успеху, стимулированному активной жизненной позицией и духом предприимчивости, декларировано все той же протестантской доктриной, воспитывающей индивидуалистическое начало и в значительной степени обусловившей грандиозные достижения капитализма.
Вопреки известной русской пословице, утверждающей, что не в деньгах счастье, в Америке деньги стали важнейшим побудительным мотивом и фактором жизнедеятельности индивида, его основной целью и, если хотите, идеалом, к которому следует стремиться. А поскольку материальный достаток выступает гарантом не только обеспеченного, но и автономного существования, в обществе, где свобода и независимость являются важнейшими приоритетами, желание приобрести статус где-то на верхней ступени социальной лестницы становится особенно заманчивым. И, конечно, быть богатыми и самостоятельными желают быть как умные, так и не очень, как высоко моральные, так и не очень, находится немало таких, которые не выдерживая общественной конкуренции, руководствуясь собственными амбициями, для достижения цели готовы нарушить установленные нормы и использовать методы, продиктованные весьма сомнительными моральными критериями. А демократическое государство, бдительно следящее за соблюдением прав человека, не всегда способно обеспечить необходимый контроль за честным выполнением его обязанностей. Невозможность противостоять людям, исполненным гипертрофированной и постоянной симпатии к собственной персоне, решать финансовые противоречия, возникающие между их интересами, и государства, в свою пользу достаточно часто создает основу для кризисных обстоятельств. Те же, кто вдобавок страдает комплексом собственной непогрешимости, для оправдания имеет широкие возможности, по словам известного американского философа Бертрана Рассела, «придумывать или заимствовать у других набор высокопарных фраз, показывающих, как он преследует общественную пользу ценой невероятных личных жертв». Здесь все же следует отметить, что ориентация, нацеленная на достижение высокого материального и общественного положения, не является эксклюзивной и соответствует этике многих поколений и этносов при разных режимах. Разумеется, условия формирования личности в условиях демократического и авторитарного государства принципиально различны. Так, для американцев фундаментальные вопросы, связанные с индивидуальной свободой и правами человека, всесторонне отражены в Декларации независимости Соединенных Штатов. Идея о том, что все члены общества имеют равные права на жизнь, свободу и стремление к счастью, приобрела характер постулата. В соответствии с этим государству приходится выступать в качестве арбитра и вместе с тем блюстителя интересов различных социальных групп. Гарантируя правовые свободы, оно гораздо меньше приспособлено для борьбы с заложенными в человеке недостатками, чем в условиях авторитаризма, где находясь между молотом и наковальней господствующей системы, люди превращаются в винтики, обеспечивающие сложное движение всего государственного механизма. Так что претензии России на особый путь развития в данном случае приобретают весомый смысл. Причем, режим этатизма, установившийся там в настоящее время, в значительной степени, девальвирует даже власть денег, которая не может сравниться с государственным прессом, подавляющим любые проявления свободы, многие прагматики для декларирования собственной лояльности и успешно демонстрируя краснобайство, достаточно часто твердят об искренней поддержке существующей власти. Очевидно поэтому безудержный рост коррупции здесь сопровождается все увеличивающимся потоком патриотической имперской риторики. А фанатичные и бескомпромиссные поборники коммунистического строительства, уже давно утратившие черты бессребреничества, к сожалению, живут не только на страницах романов социалистического реализма, но и успешно здравствуют и действуют в реальности, вместе с державниками и другими адептами путинского режима.
Но вернемся к современным либеральным государствам, где предпринимательская склонность к стяжательству и жесткие условия развитого рынка, основанного на конкуренции, вызвали научно-техническую революцию. Хотя многие ее тенденции особенно в долговременной перспективе вызывают серьезные опасения, ее достижения, «сеющие разумное, доброе, вечное», позволили увеличить среднюю продолжительность жизни, создать невиданные раньше грандиозные потоки информации, разрешить многие проблемы быта, построить высокопроизводительное компьютерное оборудование, во много раз увеличивающее производительность труда. Только за 1900-2000гг. суммарный выпуск продукции во всем мире превысил объем производства за весь предшествующий период истории человечества. Однако, несмотря на огромные технические успехи, нравственные качества людей вряд ли изменились к лучшему. Человек, как и прежде, не только не способен «возлюбить ближнего больше, чем самого себя, » но и изжить собственные пороки. Забота о личном интересе и благополучии, как и в прежние времена, остается превыше всего, и по-прежнему остается жестким диктатором его поступков. Быть может, именно это свойство человеческой натуры, изучаемое Марксом на основе истории, литературы и окружавшей его действительности, привело классика к знаменитому выводу об имеющемся радикальном противоречии между общественным характером труда и частным характером присвоения, разрешение которого, по его мнению, возможно только революционным путем. В отличие от этого Джон Кейнс, о научной и практической деятельности которого будет сказано в дальнейшем, предложил устранить указанное противоречие не революционным методом, и даже не путем «перековки» человека, как это делали уже после революции, «продолжатели дела Маркса» в России, а просто на основе активного вмешательства государства в экономическую жизнь. Такое деятельное участие государства, согласно Кейнсу, должно способствовать росту материального благосостояния различных социальных слоев и недопущению кризисной ситуации. Однако, против энергичного вмешательства в экономику, как при жизни, так и после смерти Кейнса выступали многие известные экономисты, такие например, как Фридрих Хайек и Милтон Фридмен. Они бескомпромиссно верили в непогрешимость теории Адама Смита и уповали на то, что властительница экономических процессов – невидимая рука рынка – наведет порядок и все расставит по своим местам, хотя она уже не раз демонстрировала свое полное бессилие, когда острая поляризация доходов и рост безработицы приводили к глубоким и масштабным кризисам.
Очевидно, причины утраты способности рынка к саморегулированию со времени Адама Смита объясняются изменением характера конкуренции и совершенствованием отдельных экономических процессов, например, когда получение кредита создает возможность приобретения товара раньше, чем осуществляется его оплата. Являясь важным стимулом трудовой деятельности, новые условия увеличивают значение денег и ускоряют процесс кругооборота капитала. В то же время данные обстоятельства требуют элементарной порядочности и гарантии выполнения обязательств, как от представляющего кредит, так и от его пользователя. Однако, не секрет, что немалое число людей, пытаясь добиться финансового успеха, в угоду собственной агрессивной алчности, достаточно часто используют любую сложившуюся ситуацию для подтасовки, злоупотребления и пр. нарушений закона, способствуя созданию хаоса и экономической нестабильности. В связи с этим можно еще раз с уверенностью сказать, что кризисы обычно носят антропологический характер и являются результатом действия человеческого фактора. Примером может служить обстановка в 2008г., когда банки для приобретения недвижимости выдавали необходимые документы, не требуя первоначального взноса и не проверяя платежеспособности клиентов, более того, во многих случаях было известно заранее, о их финансовой неполноценности, так что единственным стимулом подобных операций была возможность получения дополнительной прибыли. Зачастую цена финансового документа определялась не суммой, практически внесенной покупателем, а полной стоимостью приобретенного дома, которую он должен был выплатить в течение многих, например, десяти лет. В результате такого рода нелояльной деятельности банковских учреждений, не учитывающей неминуемых негативных последствий и направленной исключительно для получения жирного навара, рынок оказался наводненным фиктивными финансовыми обязательствами, реальная цена которых была существенно завышена. Падение акций на фондовой бирже происходило достаточно длительное время и вызвало вначале коллапс финансового сектора, а затем переросло в масштабный экономический спад.
Следует отметить, что среди не возвративших займы на дома, значительный процент составляли представители среднего класса, доходы которых в течение десятилетий при непомерном росте цен на жилье постоянно сокращались, так что удовлетворение растущих потребностей этой части населения, составляющей приблизительно 40%, оказалось возможным только за счет непогашенных долговых кредитов, что разумеется следует считать не причиной кризиса, а его симптомом. Впрочем, падение зарплаты категории семей с доходом 40-95 тыс. дол., которых социологи относят к среднему классу, началось гораздо раньше. Согласно отчетам компаний, начиная с 1975г., при росте производительности труда на 80% , средний доход семьи увеличился только на 10%. Это положение отчасти объясняется тем, что приблизительно в данный период в связи с более низкой оплатой труда за рубежом, сначала в Мексику, а затем в Китай и Индию из Америки стали переезжать предприятия многочисленных отраслей промышленности, что вызвало увеличение числа безработных внутри страны. Причем в 90-е годы за границу перемещались даже многие виды деятельности, требующие высокой квалификации. Конечно, очень соблазнительно все негативные последствия, обусловленные возникшим процессом, свалить на глобализацию, однако нельзя забывать, что одновременно благодаря ее воздействию американцы получили доступ к более дешевым товарам всего мира, и кроме того, немало иностранных инвестров наладили производство в США , создав тысячи рабочих мест. Что же касается снижения уровня оплаты труда, как «синих», так и «белых воротничков», входящих в состав среднего класса, то здесь немаловажное значение имело внедрение автоматизации и компьютеризации в производственные процессы и в работы, связанные с обработкой информации в различных сферах. Вряд ли стоит повторять известную истину о том, что средний класс является становым хребтом американского общества, его основным социальным слоем. Многие его представители закончили колледжи, университеты и имеют высшее образование (инженеры, врачи, юристы и т. д. ), у других образование ограничено колледжем или средней школой (техники, средний медперсонал, управленцы низшего уровня и т. д. ), к среднему классу относят также некоторые категории высокооплачиваемых рабочих. В 1971г. к среднему классу относили себя 61% населения США, в 2008г. его уровень сократился до 53%, а в настоящее время он упал до 49%. Тем не менее, несмотря на размывание сокращение численности и уровня жизни среднего класса, правительство, следуя ложному принципу невмешательства в экономику, так и не предприняло необходимых мер, чтобы предотвратить сложившуюся негативную тенденцию. Быть может, здесь все дело в том, что проблема вмешательства государства в экономику до сих пор теоретически является спорной, хотя это практически не мешает ни республиканцам, ни демократам, придя к власти, воздействовать на хозяйственные механизмы, исходя из позиции, занятой соответствующей партией, скажем, соответственно снижать или повышать налоги. Известно, что ФРС, во главе с Алленом Гринспеном, преданная классическим канонам невмешательства в экономические процессы, бездействовала даже летом 2007г. когда уже появились первые признаки расстройства в сфере ипотеки. Борьбу с кризисом администрация начала много позже, постепенно снижая учетную ставку. А между тем стоимость недвижимости росла в цене, побуждая заемщиков брать новые кредиты. В связи с этим займы на жилые дома приобрели форму длительной задолженности, а когда этот долговой пузырь лопнул, вызвав безработицу и спад потребления, страна оказалась на краю экономической пропасти. Осенью 2008г. на грани краха очутились не только крупнейшие банки США, но и многие финансовые институты, представляющие мировую экономику. Такие флагманы американской финансовой системы, как “Фанни Мэй” (Fannie Mae) и “Фредди Мак” (Freddie Mac) практически пришлось национализировать. Всего администрации Буша и Обамы и ФРС в 2008-2009гг. для поддержки банков и приведения их в нормальное рабочее состояние было потрачено более 700 млрд. дол. А в целях долгосрочного кредитования банков и корпораций под символический процент необходимо было прибегнуть к огромной денежной эмиссии. Все эти меры были необходимы для стабилизации экономики, восстановления и роста инвестиционной и инновационной активности и наращивания спроса. Что же касается домовладельцев, то основная их часть лишилась своих домов и огромной суммы денег. В соответствии с заключенной договоренностью банкиры обязались заплатить 25 млрд. дол. за санкционированные ими несправедливые выселения и для списания долгов по ипотечным кредитам. Приблизительно 5 млрд из этой суммы предполагалось использовать в качестве прямых компенсаций пострадавшим, а остальные 20 млрд. – на ликвидацию долгов. Понятно, что кризис нанес колоссальный ущерб различным социальным слоям и был возмещен далеко не всем. Больше всего пострадал средний класс, покупательная способность и жизненные стандарты которого существенно сократились. Рост безработицы и спад потребления обусловил необходимость принятия безотлагательных и радикальных мер для спасения экономики, балансирующей на краю бездны.
Впервые вопрос о регулировании хозяйственной деятельности государством практически возник и был решен положительно в годы Великой депрессии, когда президентом стал Франклин Делано Рузвельт. Его победа на выборах в 1933 г. создала фундаментальную возможность для избавления страны от постигшей ее катастрофы на основе провозглашенного им «Нового курса», базирующегося на теории великого британского экономиста Джона Мейнарда Кейнса. Его доктрина, разработанная в начале 20-го века и пришедшая на смену зашедшей в тупик классической концепции о способности рынка к установлению равновесия между спросом и предложением, стала поворотным пунктом в экономической мысли. Идеи Кейнса вызвали переворот во взглядах на возникновение и развитие кризисных явлений. Он показал, что ошибочные принципы защитников классической школы коренятся не в том, что они опираются на неверные постулаты, а в том, что они основаны на экономической ситуации прошлого века, тогда как уже в начале двадцатого столетия условия производства и сбыта приобрели принципиально иной характер. Прежде всего, возникло огромное количество новых продуктов, товаров и услуг, на распространение которых влияет не только спрос и предложение, но и реклама. Вместо индивидуальных товаропроизводителей на рынке действуют мощные хозяйственные объединения, такие как, например, монополии и корпорации, имеющие достаточные возможности влияния на цены. В отличие от классической политической экономии, считавшей деньги всего лишь средством обращения, Кейнс показал, что деньги, наряду с ценными бумагами, сами являются частью финансового рынка. А в связи с изменением инструментария, влияющего на характер рыночных отношений, эти отношения перестали быть саморегулирующейся и совершенной системой. Поэтому максимально возможную занятость и стабильное развитие экономических процессов в условиях современного капитализма можно достичь только путем активного вмешательства государства, задачей которого является активное формирование спроса и недопущение роста безработицы. Концепция Кейнса нанесла могущественный удар по популярной в то время марксистской теории, утверждавшей, как уже сказано выше, неизбежность гибели капитализма из-за заключенного в нем противоречия между общественным характером труда и частным характером присвоения, что, по мнению, Маркса, должно стать причиной кризисных явлений и революционного взрыва. В ответ на это Кейнс привел неопровержимые доводы того, что капиталистическое общество располагает достаточно эффективным арсеналом средств, чтобы направить экономические процессы в нужное русло и не допустить революционной катастрофы. Свою доктрину Кейнс изложил в получившей всемирную известность работе «Общая теория занятости процента и денег», опубликованную в 1936 г. Кейнсианская модель устойчивого экономического роста исходит из отсутствия возможности саморегулирования рыночной экономики в двадцатом веке и требует активного вмешательства государства в финансовые и хозяйственные процессы. Его теория решает важнейшую проблему капиталистической системы – проблему безработицы, которую Маркс считал неразрешимой в условиях капитализма и вследствие чего предрекал неминуемые революционные потрясения. Кейнс указывает на возможность полноценного использования человеческого потенциала в рамках капиталистической системы путем формирования «эффективного спроса» на основе соответствующей ставки банковского процента и бюджетной политики. Этот метод и в настоящее время широко используется во всем мире.
Как известно, несколько раньше, чем появился труд Кейнса, в конце 20-х годов прошлого века обвалом стоимости акций на фондовом рынке в Америке началась Великая Депрессия. В это же время с 1929 по 1933гг. экономический кризис с колоссальной силой обрушился как на развитые, так и неразвитые в промышленном отношении страны, распространившись практически по всему миру. В США сложившаяся ситуация как две капли воды была похожа на обстоятельства, от которых всячески предостерегал Кейнс. Сконцентрировав в своих руках огромные средства, богатейшие владельцы капитала, что называется, сами себе перекрыли кислород, поскольку, лишив широкие массы платежеспособности, они ликвидировали возможность реализации собственной продукции, дальнейшего реинвестирования и эффективного роста капитала. Полки в магазинах были переполнены, но не имеющие средств люди не имели возможности приобрести даже самое необходимое. От голода погибло несколько миллионов человек. С 1929 по 1933гг. промышленное производство сократилось более чем вдвое, а число безработных достигло почти 28% от численности трудоспособного населения. В этих условиях в 1933 г. президентом стал Франклин Делано Рузвельт, администрация которого широко применяла кейнсианскую теорию антикризисного регулирования. Для ликвидации безработицы были организованы общественные работы, развернуто строительство дорог, автомагистралей, туннелей и т. д. Государство активно участвовало в поддержке и расширении сталелитейной, угольной, швейной и др. отраслей промышленности. Уже в 1936г. стало ясно, что политика «Нового курса » дает положительные результаты. Вдвое уменьшилась безработица, в стране появилась огромная сеть железных и шоссейных дорог, построены сотни аэродромов, мостов и др. сооружений. С 1933 по 1936гг. национальный доход США увеличился с 40 до 65 млрд. долларов. Для стабилизации финансовой системы был с помощью ФРС разработан целый комплекс мероприятий по спасению банковских институтов. Особое значение Рузвельт придавал социальному положению граждан, в 1935г. Был принят закон о социальном страховании, согласно которому с 65 лет американцы имели право на пенсии и пособия по старости, в 1938г. законодательно было утверждено право на пособие по безработице. Несколько позже была установлена 40-часовая рабочая неделя и минимальный уровень почасовой оплата труда.
Однако окончательно избавиться от ущерба, нанесенного Великой депрессией, Америке удалось только в годы Второй мировой войны, когда инвестиции в производство вооружений приносили огромные прибыли. В годы холодной войны финансирование военно-промышленного комплекса с целью его укрепления и реновации обеспечивали дальнейший устойчивый рост экономики.
Немаловажное значение принадлежит Кейнсу также в разработке послевоенной международной валютной системы и выдвижения доллара на роль мировой денежной единицы. Кейнс считал, что в 20-м веке привязка денежной массы и кредита к золоту потеряла былое значение. В то же время он был уверен, что ФРС должна быть наделена полномочиями не только выпускать в обращение соответствующее количество бумажных денег, но и осуществлять акты купли- продажи находящихся в ее распоряжении государственных ценных бумаг. Уже в 1933г. по его инициативе, одобренной Рузвельтом, США отказались от золотого стандарта. После войны Кейнс, занимавшийся планированием международной валютной системы и помощник министра по международным делам в департаменте казначейства США Гарри Декстор Уайт для оказания финансовой помощи европейским государствам, пострадавшим от войны, высказали идею о необходимости учреждения Всемирного банка и Международного валютного фонда (ВМФ). План по восстановлению и стабилизации экономики был утвержден в июле 1944г. в Бреттон-Вудсе, штат Нью- Хэмпшир. Тогда доля Америки составляла 3\4 золотых запасов наиболее развитых стран мира, а ее экономика была единственной, которая в результате войны не только не утратила, но даже увеличила свой экономический потенциал. Поэтому все собравшиеся на конференции решили утвердить американскую валюту в качестве основной мировой денежной единицы. В то время правительство США пообещало ввести фиксированный курс доллара по отношению к золоту. И в 1948г., когда начал действовать план Маршалла, в разрушенную и обескровленную Европу для ее восстановления были направлены американские деньги. Однако во время войны во Вьетнаме, в 1971г., когда потребовались огромные финансовые средства для оплаты военных расходов, в стране разразилась инфляция и президент Р. Никсон объявил об отказе от золотого стандарта и принятии «плавающего» курса доллара к ведущим мировым валютам. Но к этому времени американская валюта уже сумела завоевать доверие большинства стран мира, и ее привилегированный статус удалось сохранить. Несколько позже в 1976 г. в ходе конференции министров финансов стран членов МВФ на Ямайке был утвержден отказ от золотого стандарта доллара и принято решение об установлении его «плавающего» курса.
Хотя кризис 2008 г. существенно подорвал авторитет доллара и финансово-экономический престиж Америки, хотя ее центральный банк до недавнего времени печатал по триллиону долларов в год, а внешний долг достиг 18 триллионов, что составляет приблизительно 90% от ВВП, доллар продолжает оставаться доминантной мировой валютой. Очевидно объяснение этому феномену следует искать в интерпретации, данной ему профессором Йельского университета Робертом Триффином, сформулировавшим его как парадокс еще в 1960 г. Триффин высказал мнение о том, что положение Бреттон-Вудской системы содержит противоречие заключающееся, с одной стороны в требовании эмиссии ключевой валюты без ограничения в соответствии с расширяющимися потребностями иностранных банков, а с другой, чтобы не нарушить ее конвертируемости, должно соответствовать золотовалютным ресурсам собственной страны. Однако, даже в наше время, после отказа от обеспечения доллара золотом, постоянное укрепление американской валюты приводит к удорожанию товаров, предназначенных для экспорта, снижает возможности их приобретения, и таким образом способствует хроническому дефициту торгового баланса США, дефициту бюджета и росту государственного долга. Все эти негативные факторы дают веские основания для обвинения действующего финансового лидера в несостоятельности и необходимости нового мирового валютного гегемона. Тем не менее, несмотря на явные недостатки американской экономики и финансовой системы, вряд ли в обозримом будущем, доллар уступит место какому-либо другому общепризнанному ценностному эквиваленту. И дело здесь не только в огромной мощи и прочности хозяйственного арсенала Америки, дело в том, что его кардинальной основой являются грандиозные инновационные возможности, что делает крайне привлекательным приобретение американских акций и ценных бумаг для инвестров всего мира. Современный технический прогресс, порожденный научным потенциалом Соединенных Штатов обуславливает постоянный приток кредитов, который вряд ли прекратится в обозримое время.
И все же кризис 2008 г. постоянно напоминает, что успех не может длиться вечно и заставляет задуматься над глубинными дефектами существующей экономической системы и рассмотреть проблемы, возникающие на данном этапе. Ведь несмотря на то, что экономика США сейчас уже вышла из кризиса и вновь заняла место локомотива мировой экономики (рост ВВП в 2014 г. по предварительным расчетам экспертов должен составить приблизительно 3%), исторически сложившаяся основополагающая структура американского социума существенно изменилась. В условиях постоянного сокращения и обеднения среднего класса и снижения эффективности социальных лифтов 1% самых богатых американцев распоряжаются 90% всех акций. Эта тенденция медленного, но ощутимого роста неравенства грозит постепенным разрушением экономического и морального фундамента американской модели, причем подобные процессы происходят и в развитых западно-европейских государствах. Известный французский экономист Томас Пикетти проанализировал, опираясь на огромный статистический материал, и высказал свои взгляды по данной теме в недавно вышедшей книге «Капитал в двадцать первом веке». Разумеется, название, данное автором, не случайно и ассоциируется с «Капиталом» Маркса. Однако если Маркс на основе разработанной им теории предрекал революцию пролетариата, «экспроприацию экспроприаторов» и построение утопического государства справедливости, то Пикетти, из своих прогнозов столь кардинальных выводов не делает. Быть может, потому что история – дама своевольная, и предсказания даже такого всемирно известного специалиста по экономическим вопросам, как Маркс, слава Богу, не сбылись. Бродячий «призрак коммунизма», пошлявшись по Европе, свалил на ПМЖ в «отдельно взятую страну» с недостаточно развитым капитализмом. Реально сложившиеся события оказались, как всегда, гораздо сложнее, чем любая теория, а рост производительности превысил все параметры, которые можно было вообразить в середине девятнадцатого века. В то же время предложенная Кейнсом экономическая модель, воплощенная в жизнь в западной Европе и северной Америке, обязательным компонентом которой явился, по предложению того же Кейнса, «эффективный спрос» буквально всех категорий населения, способствовал образованию социальных государств с долговременным бескризисным периодом экономического развития.
В будущем также нельзя исключить возможность нового прорыва научно-технического прогресса, который сумеет существенно облегчить тяжелые результаты дальнейшего имущественного расслоения, предсказанные Т. Пикетти. К тому же дальнейшее развитие в совокупности неокейнсианства, монетаризма, социологии и других разделов современной экономической науки представит возможности для наиболее точного анализа результатов экономического роста и распределения полученных доходов. Если учесть, что темы исследований – многогранны, а в будущем необходимость вмешательства государства в макроэкономические процессы перестанет быть спорной, надежда на выигрыш в состязании между аккумулированием капитала и темпами его увеличения будет на стороне его роста, что обеспечит в результате доступ к полученным доходам широких слоев населения. Лично мне очень бы хотелось, чтобы реальная действительность нас всех порадовала, и основательно разработанная и опирающаяся на солидный статистический материал концепция Пикетти уже в скором времени казалась всего лишь теоретическим анахронизмом.
Напечатано: в журнале "Заметки по еврейской истории" № 1(189) январь 2016
Адрес оригинальной публикации: http://www.berkovich-zametki.com/2016/Zametki/Nomer1/AGert1.php
