Конец 17-го столетия и начало нового 18-го в истории ашкъназских европейских евреев изобилует событиями, которые имели решающее значение для евреев, хотя их причина крылась не в евреях восточной славянской Европы, а, пожалуй, в соседнемнародонаселении.
«Новое время» было ознаменовано старой резнёй евреев на Украине и в Польше. Имеется в виду восстаниие казаков на Подолье (1648 до 1657 гг.) под водительством Богдана Хмельницкого, запорожского старосты (гетмана) на берегах Днепра.
Советские историки об этом писали для школьников восторженно, но односторонне. Мои слушатели, вероятно, так и запомнили школьные уроки об этом событии.
Дело было в том, что православные крестьяне-земледельцы издавна находились под властью польских землевладельцев-католиков.
Под водительтсвом гетмана (старосты) Хмельницкого, казака напольской невысокой службе, вспыхнуло восстание казаков, опиравшееся на хана крымских татар-мусульман.
Восстание это приняло внешне религиозный характер, что коснулось и евреев, которые сделали «мессианский» вывод из окружающих страшных событий, а именно как признак близкого прихода Мессии.
После смерти короля Польши Владислава IV, в мае 1648 года, и вследствие поражения восставших поляков между собой Хмельницкий со своим воинством добрался до Львова.
В ноябре 1648 года королём Польши стал Иоан Казимир (1648—1658, брат покойного Владислава), он заключил перемирие с казаками и татарами (в военных сражениях приняли участие также русские). Наконец, восстание православных крестьян против католических польских крупных землевладельцев завершилось победой православных.
Это было значительное для Украины событие, последствия которого сказываются, пожалуй, ещё ныне, уже после крушения советской власти, как ещё решающая веха в незавершенной истории независимости Украины.
Может возникнуть вопрос: причём тут евреи?
Надо знать, что польские «магнаты», владельцы латифундий (т. е. обширных земель) своим хозяйством, как правило, лично не занимались. Они сдавали евреям как честным людям в «аренду» на временное пользование землю вместе с православными крестьянами. Так что для крестьян евреи были как бы хозяевами земли.
Евреи как «арендаторы» извлекали доходы от крестьян в пользуподлинных владельцев земель, а евреи как посредники-«арендаторы» получали законную долю доходов для себя.
Крестьянин («казак») бывал лично даже незнаком с подлиннымхозяином земли, на которой жил и которую обрабатывал, платя положенный доход еврею для незнакомого хозяина земли, «поместья».
Попутно арендаторы получали право на побочные промыслы. Например, содержать мельницы, а главное, имели права гнать спирт(сначала из пшеницы «старку», позже из картофеля «водку») и отпускать её, «водку», в долг покупателям-крестьянам. Кроме того, евреи скупали излишки продуктов и продавали их населению городов.
Легко понять социальное, психологическое влияние таких условийна взаимоотношении людей.
«Аренда» привела к полному изменению всего стиля жизни крестьян и землевладельцев, а также евреев как посредников.
Когда воинство поляков отступало в ходе междуусобных стычек, вооружённые казаки, воодушевляясь примитивной местью (в свободное от работы время), срывали свой гнев на евреях, которым задолжали дань (полагавшуюся владельцу земли) — тогда они затевали большую резню евреев.
(Эти непонятные страдания воспринимались евреями традиционно как признаки близости «мессианского времени».)
Подробности начавшегося «погрома» описал «каббалист» Натан из Ганновера (умер в 1683 г.) в книге под названием «Евен мъцула» («Глубокая грязь») на древнееврейском языке, изданной в 1653 году в Венеции (Италия), что само по себе был поучительный «международный» факт истории евреев.
В конце книги этого ганноверского Натана, описаны подробности издевательств казаков над евреями, о чём украинцы затем рассказывали с гордостью устно: как казаки сдирали кожу с еврея и бросали мясо собакам; иных, причинив им ранения, выставляли вон на улицу, чтобы дольше мучались. Кое-кого зарывали живьём в землю; убитых младенцев разрывали, как сельдей, на части; беременным женщинам пороли животы, а ещё нерождённых детей бросали вон или вешали младенцев на груди матерей; другим совали котят в животы и потом зашивали; кому-то отрубали руки; бывало, жарили детей и кормили матерей жарким.
(Советские историки видели в этом справедливую «классовую борьбу».)
Такие подробности трудно придумать: Так действительно издевались, развлекаясь, казаки над евреями. «Бить жидов» становилось местами доблестным обычаем пресловутого «юмора» православных казаков (оживлявшегося во время двух мировых войн ещё в ХХ веке).
Юмор имеет конкретную географию и историю (как, впрочем, и психологию), однако советские руссисты этого не исследовали.
Множество еврейских общин исчезало с лица земли в результате гонений в Польше и на Украине.
По имеющимся подсчётам погибли тогда 100.000 евреев. Тысячи евреев попадали в плен к татарам в рабство (в Турции), их продавали.
Еврейские общины Амстердама, Венеции и Гамбурга их выкупали. От таких «погромов» (кстати, слово это вошло в обиход с русского в немецкий язык) евреи из Восточной Европы бежали на Запад. Это перемещение изменило географию расселения «ашкъназов» в Средней Европе. (Этим, между прочим, объясняются некоторые немецкие имена, фамилии российских евреев.)
Об этом, упоминает в своей хронике грамотная немецкая еврейкаГликл из Гамелна. Она сообщила о перемещении евреев из литовского города Вилны в Гамбург, где беженцев опекала здешняя община (моим слушателям стоит об этом знать!).
Оставшиеся в Польше евреи образовали отдельный полк из 1000 мужчин для защиты от казаков, что позже было немыслимо.
В украинских городах, согласно договору между королём Польши и гетманом Хмельницким, заключённому в Зборове в 1649 году, евреям было запрещено в городах стать арендаторами и покупать недвижимость.
После поражения войск Хмельницкого «Зборовский договор» был аннулирован... В 1650 году король Польши разрешил насильно крещеным евреям, вернуться к иудейскому вероисповеданию. (Это был в те времена смелый шаг «гуманизма», вопреки правилам католической церкви Польши, относительно крещеных евреев.)
Евреи объединённой Польши и Литвы организовали «Советы» («ваъады»), которые не только оказывали помощь беженцам, но при этом им было положено перед богом сохранить в молитвах память опогроме казаков в Немирове.
Изменился статус евреев и вместе с тем — взаимные отношения властей и евреев.
День 20-го (летнего) месяца сивана был тогда объявлен трауром, который соблюдался, пока в этих краях проживали свободные набожные евреи, вплоть до их истребления во Второй мировой войне.
Украинская резня Хмельницкого оставила глубокий след в истории и стиле набожности евреев Восточной Европы: угасшие, было, «мессианские» чаяния и ожидания прихода Мессии (Спасителя) усилились.
Следующий период духовной истории евреев характеризуется важными явлениями: «Луриянская Каббала» (получение, традиция) стала, как мистика, актуальной в 16-м веке.
Мистика вообще была исконно направлена против ортодоксии иудейства, которая была закреплена двумя сводами законов и практических правил поведения Иосифа Каро (рождённого в 1488 году в Толедо, Испания; умер в Палестине в городке Цфате, ставшем Духовным иудейским центром).
Каро сочинил книги законов «Шулхан арух» (Накрытый стол) и «Бейт Иосеф» (Дом Иосифа) как кодексы поведения («алахи») и опус Моисея Иссерла (1525—1572) в Кракове, автора «скатерти» к книге «Шулхан Арух». Эти оба свода заменили, но не отменили трудного изучения Талмуда.
В сущности, иудейская мистическая письменность гораздо старше: ещё в 13 веке в Испании появилась книга «Сефер а Зогар» («Книга сияния»). В ней обсуждались мистические детали становления вселенной — «Маасе бърешит» (т. е. о «транскосмических» — потусторонних — событиях). Характерен для этого направления был поиск «тайн».
После изгнания иудеев из Испании и Португалии в 1492—1497 гг., мистическое учение упомянутой книги «Зогара» (сияние) распространилось шире среди европейских евреев.
Мистическая — сначала устная, позже письменная —словесность рассуждала о «Творении вселенной» как о «Божьем откровении», данного людям ангелом.
Эта еврейская «мистика» выражала каббалистское (традиционное) представление о наличии 4-х «мирозданий», лишь последнее было о«земном» мире.
В каббалистском представлении присутствуют (иранские демоны) и ангелы (добро и зло) как две противололожные силы, хотя евреи отрицали наличия двух божеских сил... Кроме того, была ещё одна опасная — «Другая сила» (ситра ахра).
Этими тайнами занимались мыслители:
«Душа» человека может разместиться, «переселиться» (в другом субъекте это явление называлось у мистиков «гилгул, диббук»). «Посвященные» лица могли их «изгнать», оберегая одержимых от разных напастей».
Магическая помощь основоположников этой профессии, евреи и христиане, тогда неплохо ею кормились...
Об этом и о многом другом поведал авторитетный слепой каббалист Исаак (около 1235 года) в Провансе. Это учение проявилось в такихкнигах, как «Баир» (светлый, ясный, также «полный» — характерны такие «зрительные» названия для размышлений слепого человека).
Бог представлен в 10 «съфирот» (сферах, измерениях), изображаемых вроде ветвей дерева с корнями сверху, а не снизу (рост этого дерева зависит, мол, от набожности иудеев)...
Там же описана (в женском роде) «шъхина» (присутствие бога в мире). Она дана Богом человеку, «ореол» ее покоился (зримо?) над головами святых (как на христианских иконах).
Другое мистическое направление распространилось в Испании, между прочим, из города Толедо начиная с 1230 года. Авторитетом был Иаков Коэн, больше прославились его ученики — Авраам Абулафья (1240—1291) и «прорицатель» Моше де Леон (1240—1305), которым приписывалось авторство знаменитой вышеупомянутой книги«Зоар» (сияние).
Мистики выступали не как авторы книг, а лишь как «передатчики» тайных учений, своих «видений». Кстати, книга «Зоар» делилась на пять частей не случайно, а вроде авторитетнейшего «Пятикнижия». Пятая его часть именовалась как «Новый Зоар» (хадаш). Здесь шла речь о «Человеке», о «Душе», об их восприятии образа Бога. Появляется категория «Эн соф» (бесконечность).
Восприятия бесконечного Бога человек постичь не может (и поэтому о содержании «бесконечности» гадали поколения «посвящённых» толкователей). Знаменательно, что об этом усердноспорили. Возможно, спор кем-то ещё продолжается.
Божья «бесконечность» постигается именно следующими 10-ю сферами (измерениями, категориями): (1) «Кетер» это высшая сфера («корона» божья); (2) «хохма» (мудрость); (3) «бина» (разум); (4) «хесед» (милость); (5) «дин» (справедливость); (6) «рахамим» (милосердие); (7) «тифъэрес» (величие); (8) «нецах» (вечность); (9) «од» (великолепие); (10) «есод» (фундамент) и «мапхут» («царство, конечно, божье).
Эти «тайные учения» распространились первоначально в Германии, в городе Регенсбурге. Они дожили, кажется, до наших дней в «хасидизме Гамбурга».
«Высшие измерения», «сферы» (съфирот) могут как сосуды «вобрать в себе» божий свет. Но, когда поглощающие свет «сосуды» будут переполнены, они «ломаются», и при этом остаются некоторыеискры света, которые падут вниз, из чего возникают «потусторонние силы», демоны...
Есть возможность «ремонта», т. е. восстановления бжьих исконных небесных сил: Их «искры» можно собрать вместе и вернуть туда, откуда они явились. Об этом задумывались мыслители. В этом деле человек может стать как бы божьим помощником для восстановленияисконного порядка (эта идея, будучи воплощённая в человеках, стала христианской).
В силу этого наблюдается перемещение, «гилгул» души, т. е. происходит «кочевье душ» из одного места в другое, даже в другом субъекте. Это были долго важные религиозные «сведения», оставаясь постоянным предметом проповедей, актуальным учением иудаизмаперед его угасанием.
«ЛУРИЯНСКАЯ КАББАЛА».
(Ещё ныне её элементы насаждаемы из Америки и Израиля в Гамбурге, — поясню ближе.)
Исаак бен Шломо, прозванный «Элои» (божественный) — ЛУРИЯ, — рождён в 1534-м, в Иерусалиме. Судя по фамилии, был родом из северной Италии, но он поселился в местечке Цфат в Палестине, где умер в 1572 г. Это место стало знаменитым центром «луриянства».
Лурия был мистик, сторонник «медитации» (мысленного общения сБогом), чающий «Олам а тиккун» (совершенства мира) и приходаМессии.
Его учение изложил ученик, издатель луриянских писаний, каббалист Хаим Витал (рождён в 1543, Цфат — умер в 1620, Дамаск).
Новизна учения Лурия состояла в том, что он соединил съфардские взгляды с ашкъназскими и некоторыми мотивами из личного семейного опыта, применив их для осмысления «мировых событий», например, идеей зависимости личности от небесных звёзд (мазалов). Отсюда еврейское поздравление «Мазл тов» («хорошая вам звезда»).
Первый луч света породил «Прачеловека» (адам кадмон), выделения которого дали те сферы, из которых появилось мироздание. Из его обломков появились демоны. При помощи божьейискры можно осилить «другую сторону» (сатра ахра) — мир исправить (тикун). Изгнание иудеев это следствие устранения божьей искры, можно исправить мир, «во спасение душ» людских.
Жизнь отдельной личности и жизнь общества, т. е. всего человечества, приобрели таким путём особый новый смысл. От каждой личности требуется исполнение наставлений — трижды в день молясьбогу с «концентрацией» (т. е. особым вниманием, именуемым«каввана») к словам текста, которому (также мапограмотные люди) придавали большое мистическое значение. Таковы были луриянские идеи, о которых проповедовал ученик Хаим Витал...
Канторы старались это намерение выразить музыкально, пением. Так складывались определённые каноны «канторского песнопения» («Хазанов» или «Шацов» — «посланников общин»). От этого, между прочим, зависит, чтоб рассеянные «искры» божьего света (огня?) вновь проявились «сгущённо».
Согласно луриянскому учению, вселенная погрязла в греховности. Впрочем, она может быть «исправлена» (с помощью праведников, каковыми мнят себя ещё ныне некоторые «раввины» и канторы). Этим можно «подготовить», ускорить пришествие Мессии, дабы вернуть «Божий народ» на свою исконную родину и восстановить там богоугодный порядок в их общинах.
Эти термины загружены мистически. Это стало и, пожалуй, продолжает служить слабеющему пафосу иудаизма.
Луриянское учение в конце 16-го века распространили его ученики Исроэл Саруг и Хаим Витал (1543, 1620), которые в духеЛурия начиная с 17-го века уделяли большое внимание исполнению повседневных обрядов в ежедневной молитве, что определяло целиком их частную жизнь, и затем её черты направляли еврейскую «общую набожность» в Европе.
Эта практическая (минимальная) набожность стала вскоре нормой и в России для иудеев. Ныне некоторые лица ещё стараются внешне её культивировать (после долгого перерыва, уже в эмиграции, в Германии, даже так называемые «хабадники» в Гамбурге).
Сочли нужным попутно дать покровительство искони чуждой в Германии секте хасидов.
МЕССИАНСТВО ШАББАТАЯ.
Ожидания Мессии, эти бывшие признаки настроения старогоиудаизма, оживились в связи с погромом Хмельницкого на Украине, потребовавшим много жертв евреев...
Мессианство стало действенным фактором истории еврейского общества. Мистическое ожидание прихода Мессии как избавителя от злободневных притеснений, способствовало его, так сказать, физическому появлению, например, воплотившись в образе Шаббатая Цъви (1626—1675) как ипостаси ожидаемого Мессии.
Этот человек был сыном зажиточного купца в Смирне (Измир). Узнав о страшной резне иудеев на Украине, он пожелал облегчить жизнь евреев.
Шаббатай был, однако, исключён из еврейской общины, и потому был вынужден странствовать.
Шаббатай был мистически настроеный отшельник. Он был, вероятно, психически неуравновешенный человек, что, впрочем, никогда и нигде не мешало карьере святого или идеолога политического «фюрерства».
Шаббатай проживал в Салониках и 8 месяцев пребывал в самом Константинополе, но иудеи, т. е. их общины, его не приняли...
Шаббатай в 1663 году в качестве мнимого «Иерусалимского посланника» женился в Египте (Каире) на ашкъназской девушке (будто бы «сомнительного поведения»), которая пережила резню 1648 года в Польше. Шаббатай хотел, вероятно, этой сироте дать мистический «тикун» (исправление). Это был биографически обычный мотив влюблённости молодого человека.
Приближался 1666 год, когда по подсчётам мистиков (в том числе русских) должен будет объявиться Мессия (Спас), и тогда наступит «конец света, мира».
Ещё в 1664 году Шаббатай впервые осмелился публично объявить, что он является ожидаемым всеми Мессией как посланец «БогаИакова» (возможно, ему хотелось после Авраама, Исаака и Иакова стать четвёртым праотцом еврейского народа).
Шаббатай окружил себя 12 мужами по числу «колен израилевых», т. е. он стремился предстать вождём совокупности народа иудейского.
Решающей для Шаббатая была его встреча в 1665 году с Натаномиз Газы (1634—1680). Именно Натан «открыл» в лице Шаббатая долгожданного Мессию, став в дальнейшем как бы «пророком при Шаббатае». Натан начал распространять мессианские взгляды в письменных посланиях от имени Шаббатая, в которых сообщалось о прибытии Мессии (и, вместе с тем, о начале неспокойного «мессианского времени»).
Шаббатай Цъви рождён в Смирне в 1626 году, умер в Албании (приняв ислам в 1666-м году, — это была знаменательная и для русского мессианства дата).
Уже после ухода Шаббатая от еврейства принятием ислама Натан всё-таки продолжал посылать письма, между прочим, в Гамбург о появлении Мессии.
Намерения авторов «шаббатайских» прокламаций с проповедью мессианства становятся ясны из писем некоего Рафаэла Иосифа, египетского «нагида» (вельможи). В одной его проповеди утверждалось, что Мессия песнями свергнет властей.
(Не эта ли мысль питает ныне торговлю концертами якобы еврейской народной музыки, с которой эти предприниматели, к сожалению, совершенно незнакомы?)
Подобными посланиями, изображающими каббалистски пришествие ожидаемого Мессии, Натан и Шаббатай получили очень широкий отклик среди съфардских общин Амстердама и Гамурга. Волна воодушевления и восхищения захлестнула евреев Средней Европы начиная с 1665 года.
Вот что писала в своём дневнике грамотная еврейка Гликл из Гамелна:
«Какая большая радость была читать письма о Шаббатае. Больше писем получали португальцы (т. е. съфарды), они их зачитывали в своих синагогах. Молодые люди, также немцы одевали изысканные шёлковые платья и широкие шарфы зелёного цвета как ливреи Шаббатая, и под звуками барабанов вели хороводы. Некоторые распродавали своё имущество, собираясь в путь (в Турцию), в надежде, что скоро настанет день их свободы».
В прокламациях Шаббатая сообщалось, что в Иерусалиме будет обнаружено место, где стоял алтарь в Храме. Тогда из «рассеяния» объявятся вновь пропавшие где-то «10 колен израилевых», и после восстания султана Мессия Шаббатай (как потомок царя Давида) со своей женою Ривкой верхом на львах пересекут (в будни!) фантастическую реку Самбатион, извергающую камни (кроме субботы).
Рассеяние («Диаспора») будет воссоединено, и Храм небесный спустится на священной земле. Тогда встанут усопшие евреи, а позже, спустя 40 лет, воскреснут из праха усопшие всего света...
На самом деле, год 1666 был время эпидемий, верили, что беженцы-евреи из Польши завезли заразу к немцам.
В Гамбурге умирали еженедельно 150 человек. (Большинство евреев селилось в Алтоне.)
Причиной общего настроения людей объясняли, почему так охотно люди воспрнимали послания Шаббатая.
Ведь в 1666 году в ходе турецкой войны из-за острова Крита султан Мохаммад IV (1648—1687) арестовал Шаббатая в Галлиполе, и он шесть месяцев провёл в тюрьме.
Но в сентябре сей узник принял ислам под именем «Азиз (дорогой)Мухаммад эфенди» (господин), получив почётную службу при дворе...
Тем временем Натан отправлял от имени Шаббатая послания (между прочим, в Гамбург), хотя доверие к нему ослабло, и после того как Шаббатай изменил иудейству, «мессианство» пошло на убыль...
(Впрочем, были распространены плакаты по-немецки, где Шаббатай назван королём.)
Политические мотивы «шаббатайства» уступили место более мистическим. Его последователи уже после его кончины продолжали придерживаться веры в чудеса Шаббатая, который будто был поднят на небо.
На самом же деле он был сослан в Адрианополь (Едирне), откуда он поддерживал связь со своей сектой. Эти люди отвергали «Талмуд»,но, видимо, почитали «Тору».
Некий Иаков Саспортас, раввин в Алжире (позже служил в Гамбурге), в своей книге «Цицат Новел Цъви» (гнилой росток Цъви), разоблачая Шаббатая Цъви, написал:
«Когда я всё это увидел, я пролил слёзы, хотя это заслуживало смеха, по причине легкомыслия тех людей, у которых исчезла память о библейских пророках и об их преданиях».
Сторонники Шаббатая исподволь долго распространяли веру, что не он сам принял ислам, а это было всего лишь делом его «тени». Говорили, что Шаббатай поднялся на небо.
Его сторонники образовали исламскую секту.
Как последний рецидив «шаббатайства», здесь стоит упоминаниязапоздалый спор между Иаковом Эмденом и пражским раввином Ионатаном Эйбеншюцем (рожденым в Иванице) Моравским, жившем в 1690—1764 годах). Этот учёный, ашкъназский каббалист, учился в Польше и стал главным раввином в Гамбурге, в Алтоне и Вандсбеке. Это весьма знаменательный факт...
Эйбеншюц был знатный ашкъназский раввин и успешный предприниматель в Алтоне, где торговал камеями, и потому был заподозрен раввином Иаковом Эмденом (1697—1776) как тайный сторонник Шаббатая. (Впрочем, это обвинение было спорным.) Эмденстал широко известен как противник Эйбеншюца и его направления.
Эмден издал полемические книжки, между прочим, свою биографию «Мъгилат сефер» (Свиток) по- еврейски.
Спор между Эйбеншюцом и Эмденом нарастал. Тогда обратились к королю Дании, ибо города Алтона, Вандсбек и Гамбург (с 1671 по 1811 гг.) состояли в подданстве Дании (связь этих городов между собой была и осталась крепка, даже после окончания датской верховной власти).
Сначала король был на стороне маститого Эйбеншюца, но потом он разочаровался в нем, поддержав в споре Эмдена.
Спор вокруг мессианства угас (надеюсь, окончательно).
ЕВРЕИ В АНГЛИИ.
Еврейство неожиданно нашло спрос при Кромвелле в Англии (откуда евреи ещё в 1290 году были изгнаны).
По ходатайству Мънаше бен Исраэл (1604—1657), члена большой «Общины» в Амстердаме, куда собрались беженцы от погрома на польской Украине, стало необходимо найти место для их постоянного расселения. Этим занялся Мънаше как общественный деятель.
Он происходил из Португалии, из Лиссабона, 18 лет от роду стал раввином в Амстердаме (кстати, позже столь краткий срок учёбы был бы уже недостаточен для такой престижной должности).
Ему покровительствовала королева Швеции Христина (1632—1654). Она устроила ему контакт с английским лордом-протекторомКромвеллом, воспринявшим влияние упомянутого Мънаши, который обратился письмом в парламент Англии в 1655 году (на французском языке) под заглавием «Надежда Израиля», где выразил желание, чтоб евреям было разрешено поселиться на острове в Англии, откуда они были некогда изгнаны (он же мечтал о восстановлении еврейского государства — задолго до Герцела и «сионизма»).
В своём прошении Мънаше писал Кромвеллу, чтоб его высочество разрешило построить синагоги в Англии и на землях под английской властью, дабы свободно выполнить религиозные предписания, занимаясь торговлей, и чтоб было дозволено вновь прибывшим евреям иметь свой суд, дабы соблюдалось моисеево законодательство.
Мънаше не добился исполнения своей просьбы к властям Англии... Созванное в декабре 1655 года совещание нотаблей не согласилось выполнить ходатайства Кромвелла и Мънаши, тем не менее, вопреки стараниям лондонского купечества, Кромвелл дозволил лондонским «марранам» (иудеям Испании, вынужденно принявшим христианство) свободно выпонять свои законы, также он был терпим относительно дальнейшего въезда евреев в страну.
Евреям в марте 1656 года было дозволено содержать свое кладбище (значит, они там уже давно жили).
Под руководством гамбургского раввина Моисея-Исроела Атиасабыла построена в Гримчёрче синагога. Её возглавил избранный съфардский раввин Иаков Саспортас. Не только Кромвелл, но и следующие короли Англии стали покровителями прибывающих евреев, ибо признали, что иудеи всячески действовали в интересах английской Короны, вопреки желаниям граждан и купечества.
Спор завершился требованием, чтоб евреи соблюдали законы страны и выполняли требования королей Англии, в особенности при Вильяме III (1725 до 1760 гг.).
Евреи имели сначала два разные кладбища (как в Гамбурге), но в дальнейшем ашкъназские евреи отделились от съфардских. Они образовали вместе группу «маклеров» при лондонской бирже (это составило 1/8-ю часть общего числа маклеров).
Ашкъназские вновь прибывшие евреи, как менее зажиточные, селились преимущественно в провинциальных городах: Портсмут,Ливерпул, Бристол, Плимут. Несмотря на протесты со стороны купечества и англиканской церкви евреи быстро расселились в Англии.
В 1700 году жили на острове всего 2000 иудеев. Но в середине 18-го века их уже стало 10.000 душ, в конце 18-го столетия в Англии насчитывалось 25.000 евреев.
В дальнейшем, положение евреев описал журналист Джозеф Эддисон (1672—1719), указав, что влияние евреев, хотя они рассеяны на всём свете, велико и на деле они служат скреплению населения...
Это вовсе не значит, что против евреев не было враждебных выпадов. Писатель Даниил Дефо (1660—1741) презирал евреев за то, что они лишили жизни их бога «Иисуса Христа». Александр Поп (1688—1744) клеймил евреев, требуя, чтоб все порядочные христиане сторонились еврейского греха, их алчности.
А знаменитый сатирик Джонатан Свифт (1667—1745), автор «Путешествий Гулливера», предупреждал едва ли серъёзно, что увеличение числа евреев приведёт в Англии к образованию «страшной партии», которая примкнёт к диссидентам, ибо евреи это народ упрямый «с твёрдым затылком» (в Пятикнижии такая формулировка имеется: 2М 32, 9 + 33, 3; 5М 9, 6 + 13).
Тем не менее глава британского правительстава Томас Пельгемпредложил парламенту законопроект, чтоб евреям, прожившим в Англии дольше трёх лет, было дозволено подать прошение о получении гражданства. (Это был так называемый «Билль о натурализации»), который был принят парламентом.
Однако в Лондоне и других крупных городах по этой причине начались волнения против правительства, принявшего такой (еврейский) закон. Началась агитация против правительства, а епископ даже ожидал резню евреев. Через шесть месяцев после принятия «Закона о натурализации» правительство было вынуждено этот закон отозвать.
До конца 18-го века никто не решался его возобновить, но он практически всё же вошёл в действие.
Материальное положение евреев в Англии оставалось удовлетворительным, однако права занимать ключевые государственные должности были для евреев ограничены. В сравнении с порядками на континенте Европы законодательство и положительные права евреев оставались стабильны. Впрочем, у вновь образованных еврейских общин ещё не было чётких общих традиций.
Ортодоксальный раввин, упомянутый Саспортас, был вынужден покинуть либеральную Англию, и он вернулся в 1665 году в Амстердам и Гамбург, где он продолжил по-прежнему бороться против сторонников Шаббатая...
В Европе ещё долго продолжались споры вокруг Шаббатая, однако в Англии евреев уже занимала светская проблема натурализации, т. е.равенства граждан в правах независимо от их вероисповедания. Опасались, что это вообще приведёт к исчезновению «Общин» как таковых.
Евреям же стали доступны разные занятия, которые им прежде были запрещены.
В Англии речь зашла о политических «Правах человека» и о «терпимости» к чужим.
Выдающуюся роль сыграл английский философ Джон Локк (1643—1704). Он проповедовал свободу личности, не считая её задачей государственной власти. Полагали, что вероисповедание есть «личное дело» требующее свободы от внешнего принуждения властей.
Это был тогда новый либеральный взгляд, за который обществу стоило бороться. Это англичанин Локк убеждал, что взгляды должны быть свободны… Это был, в сущности, политический «либерализм», упразднивший власть религии церквей, в том числе авторитет раввинов в еврейской общине.
Этим отличилась Англия от разробленной Германии, где нашла выражение идея Лессинга о равноправии иудейства, христианства и ислама, что имело большое значение именно в долго раздробленной Германии.
Все религии, будучи «естественными религиями общечеловеческойморали», должны быть равноправны. Отсюда пошло течение гражданского равноправия для иудейства.
В конце 17-го века и в 18-м столетиии авторитет «еврейскойобщины» в принципе ослаб изнутри, и некоторые её члены стали непосредственно задумываться о своём отношении к Торе и Талмуду, склоняясь лично всё больше к реформам в духе «нового времени»...
Некоторые евреи стали понимать отсталость своего отношения к наследию еврейской древней письменности, т. е. к традиционной нравственности.
Вместо коллективного общественного мнения отдельные лица стали выступать от своего имени... Это было подлинно революционное новшество.
Таковым был Уриел да Коста (1585—1640), потомок португальской семьи из города Порто. Он был воспитан католическими иезуитами, изучал в университете церковное каноническое право и, будучи всего лишь 25 лет от роду, стал «коллежским кассиром». (Это была многообещающая церковная карьера.)
Знатная семья Уриела покинула Португалию (где ещё чувствовалась средневековая инквизиция), и в 1615 году поселилась в Амстердаме, где Уриел стал исследовать происхождение и смысл постановлений Талмуда, (вероятно, у него возник интерес к своим духовным корням).
Уриел писал в своих книгах о нужности реформ иудаизма. Но еврейские общины Амстердама его не приняли. Он был исключён изеврейства общинами Венеции и Гамбурга. Ведь центрального управления у евреев не было. (Решение вопроса о принадлежности к еврейству принимала для себя каждая община самостоятельно.)
Уриел оставался духовно иудеем, отличаясь в общих философских взглядах по некоторым важным тогда вопросам, в частности, о «бессмертии души»... Впрочем, Уриел был готов пойти на уступки «еврейству», но взаимопонимания достигнуто не было, противоречия оставались, и он в 1640 году покончил самоубийством.
Это был сугубо не еврейский (да и не христианский отчаянный актглубоких противоречий). Уриел их не одолел, но к христианству не вернулся...
(Активным противником Уриела был упомянутый выше в очерке об Англии общественный деятель Мънаше бен Исраэл.)
«Общинная» общественность Амстердама и Гамбурга не поняла Уриела тогда, во времена Шаббатая и ортодоксальной набожности...
Исконные сущности еврейства и христианства, грани между религиозными течениями воспринимались тогда (как, впрочем, и здесь ныне) поверхностно.
Другой симптоматический пример для начальной эпохи Просвещения был (Барух) Бенедикт де Спиноза (1632—1677). Он покинул стеснявших его пределы еврейства...
27 июля 1656 года Барух де Спиноза, который учился стать раввином, был в его синагоге в Амстердаме строго проклят. Приблизиться к нему ближе чем на четыре саженей было евреямзапрещено.
Около 1660 года Спиноза выпустил в свет свою книгу о Боге, человеке и его счастье.
Спиноза приобрёл библейско-талмудические знания в Амстердаме. Он рано стал заниматься общим естествознанием и математикой... Большой труд об «Этике» и Боге Спиноза начал писать в 60-х гг. 17-го века.
Спиноза работал над «Теолого-политическим трактатом», переселившись в Гаагу. Впрочем, его пригласил преподавать Гейдельбергский немецкий университет, но он отказался от этого приглашения как последователь филоосфа Де Вита (который вскоре был убит!).
Спиноза переехал в Утрехт, зарабатывая как шлифовщик стекла (от этой пыли он рано умер).
В 1677 году посмертно вышла в свет книга Спинозы, которая была запрещена. В ней автор рассуждал о Боге как о безусловно существующем «бесконечном» («эн соф») и о человееском счастье. По мнению Спинозы, «Бытие человека» это нечто божественное. Вообще осмыслить Бога непосильно человеку.
В своих трудах Спиноза отвергал всякие человеческие свойства, придавая большое значения разуму и духовным качествам человеческого мышления. В своём многотомном трактате о мышлении и чувствах человека, которые определяют его поведение, Спиноза находил оправдание даже отклонениям от Разума в силу страстей. Спиноза писал, что всё возвышенное столь же трудно, как и редко встречается.
Спиноза высоко ценил сознание, признавая, что человек подвержен страстям: «Для человека самое полезное это сам Человек, самое познание им Бога»... Именно это даёт ту свободу, которая сводится к тому, что человек может высказать свои мысли.
Представления Спинозы о Библии и религии имели историческийкритический характер, вероятно, потому они были запрещены иудеями.
В солидном современном справочнике о философах, приводится пренебрежительное слово философа Лейбница, что «Спиноза был жид». Но Лессинг, Гердер, Якоби и Мозес Мендельсон были, наоборот, очень высокого мнения о Спинозе; даже Гётте писал: «Я чувствую себя по духу очень близким Спинозе, хотя дух его гораздо глубже и чище моего».
Для немецких философов Шеллинга и Фихте Спиноза был значительным мыслителем, а Гегель писал: «Либо Спиноза — или никакая философия»...
Как его предшественник Уриел да Коста, Бенедикт де Спиноза усомнился в истинности полученных им ранее еврейских учений.
У Спинозы возник конфликт с амстердамской еврейской общиной, (куда он, видимо, вступил как иудей). Бенедикт стал «вольнодумцем» под влиянием философа-«маррана» Хуана де Прадо. Свои собственные взгляды Спиноза опубликовал в 1670 году в книге под названием «Теолого-политический трактат».
Этим трудом Спиноза выступил против традиционной (как он писал) «наглости проповедников» и за свободу философии и мышления...
Спиноза утверждал, что от религии осталась лишь внешняя культура. Вообще «Вера» представляет собою «легкомыслие и предрассудки». Религия явлется, по его мнению, бессмыслием. Онписал: «Того, кто презирает разум и извращает натуру (природу), считают человеком «божески просвещённым», —иронизировал он, восстав против внешностей религии и против необычного толкования истории евреев в Европе.
Спиноза писал: «то обстоятельство, что в течение многих лет, находясь в «рассеянии», еврейство сохранилось, не является чудом, учитывая, что евреи проживали отдельно среди других народов, которые их презирали, отличаясь не только в обычаях, противных другим народам, но будучи также отмечены обрезанием, которое они соблюдают. То, что евреев удерживает как таковых, это была вражда, которая, прежде всего, и обособляет их от прочих народов. Это доказывает опыт».
Эти мысли представляли собою целую концепцию, которая может быть полезна ныне, и, пожалуй, ещё больше в обозримом будущем.
«Теолого-политический трактат» Спинозы показывал вредное влияние изолированности народа... Спиноза рекомендовал пользоваться религиозными правилами в приемлемом «дэистическом» для него «естественном» духе.
Важна была дружба Спинозы с чиновником Яном де Виттом (1653—1672), который после кончины короля Вильгелма II (1647—1650) стал воспитателем и наставником недоросля Вильгелма III, управляя голландской полтикой.
Через него Спиноза познакомился с влиятельными лицами нового времени.
Таким образом, Спиноза стал выдающимся общественным деятелем и среди евреев. Он многому вразумил еврейскую мыслящую элиту.
Спиноза был ещё свидетелем событий в связи с «мессием» Шаббатаем. Наблюдая за этим движением, Спиноза предупреждал о возможности раскола еврейства по поводу учения «мессианства».
Решающим для публицистского влияния Спинозы было известноеприспособление к окружению. За это, видимо, его исключили из еврейской «общины». Шанс для объединения новых течений еврейства и для серьёзных реформ был тогда упущен...
(И это положение равнодушного бессилия остаётся и ныне, как говорится, «в силе».)
Тора и Талмуд, эти давние источники еврейской духовности, больше не были самими собой разумеющимися, обязательными предметами образованности еврейской элиты.
Это время прошло уже и для масс евреев. Некоторое влияние оказывала «Луриянская Каббала» (традиция), но определяющего значения это в 18-м веке уже не имело.
Гораздо большее влияние на избранных интеллигентов, оказали такие личности, как Уриел да Коста и Бенежикт де Спиноза, чьи идеи свободомыслия (на фоне поведениия христианских церквей того времени) сказались значительно на культуру еврейской элиты. О католицизме, главной силе общества, «марраны» (т. е. насильно крещеные евреи-съфарды в Амстердаме) были достаточно хорошо информированы. Это было важно для еврейского понимания новойэпохи «Просвещения».
ЭПОХА ПРОСВЕЩЕНИЯ (АСКАЛА).
Взаимопонимание элит евреев и христиан стало уже в 18-м столетии заметно меняться.
Настроение зависело от того, овладевали ли умами терпимость иравноправие сторон или же, наоборот, ещё владели умами опасный догматизм католической церкви, которая подверглась коренной критике со стороны некоторых филосемитских «протестантов» (лютеран и других); в первом случае проявилось требование равныхправ для евреев или, в противном случае, протестанты требовали преодоления католических традиций, в частности, иудейских.
Наступила эра «Просвещения», менялся общий стиль жизни элиты. Большое значение приобрел «Разум», который определял, было, поведение мыслящих людей — как евреев, так и христиан. Близорукая сковывающая традиция выражалась в роли еврейских «общин», с другой стороны, — церковных деятелей в «обществе», ужесветском.
Раньше в 17-м столетии выделялись лишь отдельные мыслители. Их можно было считать вообще противниками «просвещения», хотя в силе оставалось «мессианство» евреев и христиан.
У евреев выдвинулось «просветительство» («аскала» от слова «сехел» разум). Сторонников этого нового течения именовали «маскилим», которые ещё не были полными «безбожниками», (последователями Уриела да Косты или Бенедикта де Спинозы).
Тем не менее раввины и масса набожных ревнителей иудаизма боролись открыто, увы, всякими средствами против писателей как «просветителей», сочинителей книг…
Против нового, исторически прогрессивного течения выступалиправоверные, которые вошли позже в еврейскую историю под именем«хасиды» (в смысле — набожные).
Течение «хасидизма» было направлено на сохранение обычаев жизни низов местечкового общества и на укрепление семейногоуклада поведения людей, что тогда, конечно, воспринмалось, как ни странно, как «нововведение», вызывая отпор со стороны ортодоксально (консервативно) настроенных групп многочисленного еврейского провинциального населения.
«Хасидизм» сперва вызывал гнев раввинов, приводил к расколу среди европейских евреев-ашкъназов, приверженцев талмудической учёности. Началась острая борьба против хасидов, им объявлялибойкот и не допускали молиться в общих синагогах, с ними избегали брачных связей. Это послужило упразднению «общинного еврейства» в Европе.
Нехасидов именовали «миснагдами» (т. е. противниками хасидизма). Это течение возглавил авторитетный виленский гаон (гений) Элияху бен Шломо (1720—1797) как решительный противник «так называемых хасидов», которые, как раскольники, были сначала в подозрительном меньшинстве.
Между тем «хасидизм»» 18-го века быстро оформировался как массовое движение. Появились у хасидов локальные вожди,проповедники элементов старой мистической «луриянской» набожности на Украине, в Польше и Румынии — на основе преданий о чудотворцах (как выражение недовольства строгой набожностью «раввинов»), с их талмудической учёностью.
Вокруг отдельных «праведников» образовались группы с подобием лоскутных «учений», дополняющих якобы Тору в лице некоторых набожных главарей, ставших потомственными «цадиками»...
У них образовались «дворы» династий. Зачинщиком этого движения почитался в Меджибоже «Баал-шем-тов» (БЕШТ, Исраэл бен Элиезер) как «обладатель доброго, но непроизносимого имени, вероятно, «Бога».
В 1750 году устные задатки Бешта проповедовал «великий магид» (сказитель) Бэр в Межрицах, затем около 1770 года Иаков Иосеф в Полонное, который ещё в 1760 году обобщил учение в биографической книге, изданной в 1780 году…
Внук зачинщика движения был знаменитый рабби Нахман в Брацлаве, около 1800 года. (На его могиле приезжают молиться ещё ныне поклонники из США.) Нахман проповедовал в стиле русских сказок.
До этого времени движение хасидизма возглавлял «цадик» (праведник) Шнеер Залман из Ляды.
Возникшая позже групповщина способствовала формированию «династий» харизматиков, переходящих по наследству к родственникам и ученикам. О них рассказывали на идиш как о «чудотворцах» (почти так, как сказывали у русских о «старцах»).
Начиная легендарным «БЕШТом» распространились устные предания на языке идиш, ими восхищались их сторонники, считавшиеся «хасидами», стараясь внешне уподобиться своим вожакам. Так сложилась их набожная мода одежды в порядке «униформы», которую соблюдают некоторые иммигранты даже в Германии, Гамбурге.
От «миснагдов» (противников хасидов) требовали «знаний», полученных учёбой в «ешиве» (авторитетной «академии»).
При завершении курса абсольвента «ординировала» комиссия на право учить и судить, т. е. решать споры еврейским «третейским» судом.
Этим издавна завершалась ординация раввина, противникахасидов.
Мне пришлось недавно видеть передачу телевидения с заседания комиссии по ординации раввинши в Потсдаме. Члены комиссии полагали, что от них требуется повторить формулу вопроса и ответа вместе, не догадываясь, что грубо ошиблись. Надо было выразить интонацией вопрос (?) и ответ (!).
На моё письмо по-еврейски, отправленное «академии» в Потсдам, ответа не последовало... Телевидение показало, как ординировали в «раввиншу» молодую российскую женщину, вероятно, еврейку-эмигрантку, даже не соблюдая «грамматического рода» (он — она).
Ординация женщины вообще была до немецкой эмиграции сомнительной новинкой для России (впрочем, и для мужчин ординация раввина предельно упростилась, лишившись учёной убедительности). Требования к этой должности стали неопределёнными...
Ответ должен был гласить: «Тора» — «пусть она учит! (Тору) и пусть она судит» («тадин»). Этих непонятых потсдамскому ректору тонконстей перед зрителями «смазали»... Для чего и для кого эту передачу делали?
(Строго говоря, такое «посвящение», ибо, вероятно, в ряде пунктов было ошибочное по существу, явилось недействительным.)
В эмиграции появился соблазнительный спрос на платных «раввинов» и даже «канторов», поощряемых властями.
Традиционно к раввину обращались с «проблемным вопросом» («шайле»), например: как быть, если в печи, в «мясной» горшок, попала капля молока… или какая степень родства жениха и невесты допустима и не считается запрещённым «инцестом»… Ныне «кошерность» пищи перестала быть «проблематичной», как и в других отношениях... Непонятно, какими же религиозными вопросами к раввину обращаются ныне в Гамбург или вообще: зачем здесь теперь нужен раввин?..
У «хасидов» таких требований к раввинам не было никогда. Отхасидских «раввинов» «учёных» знаний никогда не требовалось. Достаточна были «харизма», некое личное достоинство поведения и слава прозорливого чудотворца или хотя бы «показуха набожности», т. е. непосредственной интимной связи с богом. Какова же нынефункция раввина в Гамбурге? Думаю, что тут сказывается некая отжившая «традиция», которую, полагается также властям, не евреям, демонстративно уважать...
Можно бы сказать, что «хасидизм» уже 19-го века был российское «православие» тогдашних (и нынешних) евреев — общих поклонников «ребе» (т. е. одного приглянувшегося старца), прилично одетого по никем не предписанной форме:
(1) чёрная ковбойская фетровая шляпа даже дома, под ней ермолка (на случай, если шляпу сдует ветер), нестриженные волосы набожной головы, которая непременно должна быть всегда (кроме бани) покрыта;
(2) длиный сюртук (как у русского попа), из-под которого торчат снизу длинные «священные нити (цицит)...
Всё это привлекало внимание простолюдинов там, где ещё недавно поклонялись раввинам, усердно уповавшим на скорый приход Мессии. И таковые, бывало, появлялись (вроде Шаббатая) и, бывало, признаны хотя бы в качестве «ребе» «хасидами»...
Сомнения остаются актуальными не только для «хасидизма» здесь, ещё теперь в Гамбурге — этой давно опустевшей «колыбели» реформированного немецкого еврейства Европы — и в большой Америке.
Причастность к еврейству определялась по так называемому «родному» материнскому языку. Но если человек еврейских языков не понимает, сам себя причастным к религии не считает, о еврействе ничего толком не знает, то можно спросить: почему и зачем такой человек считается вообше евреем?
Напечатано: в журнале "Заметки по еврейской истории" № 4(191) апрель 2016
Адрес оригинальной публикации: http://www.berkovich-zametki.com/2016/Zametki/Nomer4/ILevin1.php
