Михаэль Бар-Зоhар – официальный биограф Бен-Гуриона,
депутат Кнессета 10-го (1981-84) и 12-го (1988-92) созывов от партии Авода.
Уволил бы Бен-Гурион заместителя начальника генштаба за речь о “признаках процессов, сходных с процессами в Германии 30-х гг”? Назначил бы он Либермана на пост министра обороны? Какое мнение у него было бы о Биби и Бужи?
Доктор Михаэль Бар-Зохар, доверенное лицо Бен-Гуриона, объясняет, как тот повел бы себя, если бы жил сегодня.
Бен-Гурион
Михаэль Бар-Зоhар (МБЗ): “Я боролся внутри Партии Труда за то, чтобы она присоединилась к коалиции[1] и я очень сожалею, что этого не произошло. Являясь человеком лево-либеральных взглядов, я вижу, как день за днем появляются новые напасти. Я считаю, что отмена обязательного изучения общеобразовательных предметов в харедимных школах, признание раввинской смихи эквивалентом первой академической степени, – все это можно было бы предотвратить, если бы мы сидели в правительстве, даже в меньшинстве. В правительстве есть умеренные – Кахлон, Гила Гамлиэль, ШАС, Ханегби. А что мы имеем, сидя в оппозиции?
Бужи тоже виноват. Достигли беспрецедентных соглашений с Биби, но захотели письменного подтверждения. Но не все можно записать. Мы видели это и в прошлом. Договорились, достигли соглашения – можно было сказать, что выйдем из коалиции в случае его нарушения.”
Амнон Лорд (АЛ): Вы имеете в виду, что были достигнуты соглашения по политическим проблемам? Что-то грандиозное?
МБЗ : Да, договорились о мирной инициативе. Бужи должен был ехать в Каир. И еще были некоторые другие договоренности.
Биньямин Нетанияhу
Михаэль Бар-Зоhар не только видел вблизи создание и падение “коалиции Биби – Бужи” с ее грандиозными мирными инициативами, но и являлся свидетелем происходившего за кулисами израильских войн и мирных договоров на протяжении десятков лет.
Политический балаган, предшествовавший шестидневной войне, уже полностью опубликован. Поразить и ввести в депрессию может, наверное, публикация политических манипуляций, имевших место ВО ВРЕМЯ Войны Судного дня и перед операцией в Энтеббе. Министр обороны Шимон Перес тогда не только был вынужден давить на генералитет, но и составить коалицию министров для одобрения операции в Энтеббе, проведению которой сопротивлялся премьер-министр Ицхак Рабин.
В некоторых из этих событий Бар-Зоhар участвовал – как ассистирующий игрок, вызванный со скамейки запасных. Сейчас, когда гора накопленной за 50 лет информации о политических процессах вот-вот обрушится на нашу голову, именно Бар-Зоhар – это тот, с кем надо об этом говорить, т.к. он просто больше всех знает что было в тысячах подобных ситуаций за всю историю Государства. Бар-Зоhар также является самым надежным экспертом по вопросам типа “что бы Бен-Гурион сказал?”, “Что бы Бен-Гурион сделал?”, и более того – “Что Бен-Гурион думал, сказал и сделал перед Шестидневной войной?” и “Что он думал после ее окончания?”
Ответы оказались неожиданными.
Ицхак (“Бужи”) Герцог
Формула войны
Бар-Зоhар выглядит совсем неплохо для того, кто по окончании Шестидневной войны был вызван с линии Суэцкого канала прямиком в министерство обороны, чтобы войти в должность пресс-секретаря Даяна. Волосы Бар-Зоhара – как у 16-летнего, только пoсерели немного. Стиль его одежды безупречен.
Написание трехчастной биографии Бен-Гуриона[2] заняло у него 15 лет: “9 лет я работал с ним, потом еще 6 лет дополнительных исследований, – говорит Бар-Зоhар. – С перерывами, конечно. Я начал в 1964 году, а третий том вышел в 1979 году”.
АЛ: “Вы писали, что было две ошибки, в которых Бен-Гурион обвинял Эшколя. Первая известна – помощь Марокко в уничтожении лидера оппозиции Махди Бен-Барака. Какая вторая?”
МБЗ: “Атомный реактор. Бен-Гурион обвинял Эшколя в недостаточном внимании к реактору. Кстати, это не было правдой. Эшколю удалось отбиться от американского натиска в этом вопросе. В свое время, Бен-Гурион подвергся беспрецедентному давлению США – Кеннеди писал ему очень резкие письма относительно Димоны.
В начале все были против возведения реактора – Эшколь и Сапир из-за проблем в бюджете. Эшколь даже сказал Бен-Гуриону – ‘Волосы у меня на ладонях вырастут прежде, чем я дам тебе деньги на эту затею’. Голда была против из-за страха перед США. Галили и Алон были против, т.к. считали, что реактор нам не нужен. Ицхак Рабин сказал, что на эти деньги он может сформировать две танковые бригады. Даже некоторые интеллектуалы, знавшие о Димоне, высказывались против проекта. Йешаяhу Лейбович сказал, что американцы и русские разбомбят реактор и все, что от него останется, получит название ‘Шимоновские руины’.”
Ядерный реактор в Димоне
АЛ: “Сегодня принято считать, что строительство реактора в Димоне стало одним из триггеров, приведших к Шестидневной войне. Например, так сказано в книге Майкла Орена, бывшего израильского после в США. То же самое пишет историк Шломо Аронсон.”
МБЗ: “Майкл Орен, мой хороший друг, много читает и пишет.”, – улыбается Бен-Зохар, – “Аронсон, конечно же, так не считает. Ему эту странную идею внушил один из руководителей нашего МИДа. Он сказал ему, что главной причиной отставки Бен-Гуриона было давление со стороны Кеннеди. Это полная ерунда. Никакой связи между давлением и отставкой не было.”
АЛ: “Насер даже грозил, что ядерная программа Израиля может стать причиной превентивной войны. Перес писал об этой угрозе Насера в ‘Хаарец’ .”
МБЗ: “Насер постоянно угрожал нам по самым разным поводам, но факт, что он не начал превентивную войну. IMHO, если бы мы не начали атаку, он тоже бы ее не начал[3]. У него не было никакой причины нападать.”
Насер
АЛ: “Вы говорите здесь довольно неожиданные вещи. Однако, и в ситуации, которую вы описываете, Израиль оставался бы в постоянном напряжении, сравнимым с напряжением перед войной 1973 года.”
МБЗ: “Точно так. Проблема заключалась именно в этом. Насер достиг очень многого без единого выстрела. Он закрыл проливы, выгнал наблюдателей ООН, ввел войска на Синай. Он достиг всего, что хотел и у него не было никаких причин для того, чтобы идти на войну и рисковать всем этим. Бен-Гурион говорил то же самое, в определенный момент. Так что Насер не собирался начинать превентивную войну. Ведь переброска войск на Синай началась случайно – из-за русского сообщения о концентрации израильских сил на сирийской границе и из-за воздушного сражения в апреле[4]. Потом все пошло-поехало. Закрытие проливов также произошло под давлением Иордании и Йемена.”
Нарратив, формирующийся сейчас в СМИ и у некоторых историков, представляющих исключительно самих себя, утверждает, что Шестидневная война началась вследствие “путча генералов” или из-за их “слишком боевого настроя”. Именно они приставили дуло к виску “евреев” (так они звали министров). Например, об этом пишет Ронен Бергман в NYT[5].
МБЗ: “Когда я опубликовал биографию Шимона Переса, в Таймс хихикали: ‘Человек, который был должен стать премьером, если бы не эти ср..ые выборы’. Ну написали и написали. Сегодня в Таймс публикуют фото Бен-Гуриона, подписывающего Декларацию Независимости и поясняют, что все это произошло в полночь с 14 на 15 мая 1948 года. Получается, что подписание Декларации было в Шабат?!
Бен-Гурион и Рабин
О Шестидневной войне я скажу вам так. 23 мая – этого нет в написанной мною биографии – Бен-Гурион говорил с начальником генштаба Рабином и сильно испугал его своими предупреждениями о возможных последствиях войны. Ночью Рабин пошел к Даяну и спросил ‘что делать?’. Рабин мне сам об этом рассказывал. Даян поинтересовался: ‘Какой твой план?’ Рабин ответил: ‘Захватить север Синая до Эль-Ариша и торговаться с Насером – на каких условиях вернуть все это ему в обмен на открытие проливов.’ Даян сказал: ‘Нет, это все ерунда, надо превратить весь Синай в поле боя и уничтожить египетскую армию.’ Это была позиция Даяна еще до ‘путча генералов’. Само назначение Даяна на пост министр обороны уже стало началом военных действий.
Но если вы хотите самое лучшее объяснение почему началась Шестидневная война, то найти его можно в газете 'Аль-Ахрам'. Ее главный редактор, Хаснин Хайкаль написал ясно и четко, как математическую формулу: Израиль существует благодаря имеющейся у него силе сдерживания. Что сделал Египет в то время – закрытие проливов, ввод войск на Синай и высылка наблюдателей ООН – стало отменой или серьезным ударом по израильским сдерживающим факторам. Если Израиль хочет оставаться в регионе, ему необходимо восстановить этот фактор. Для этого Израиль должен атаковать. Поэтому, война неизбежна. Вывод – все эти 'путчи' не имели никакого значения.”
АЛ: "Но все же был путч (организованные действия генералитета) или нет?"
МБЗ: "Путча не было – они просто единогласно высказались против продолжения 'ожидания'."
АЛ: "Т.е. все, что было – это та известная встреча, где генералы сидели напротив Эшколя?"
МБЗ: "Да. Однако, они ничего такого не делали. 27 мая, после решения Эшколя не решать, Эзер Вейцман зашел в комнату секретарши Эшколя и швырнул на стол свои погоны. В этом весь Эзер, он всегда был вспыльчив. Бегин звал его 'шалун'. Но не было никакого даже намерения произвести 'путч'. Я не видел ничего, что бы об этом свидетельствовало."
До Мавритании – без остановок
АЛ: "Сейчас мы подходим к моменту, на который только вы обратили внимание: это был последний раз, когда хотели позвать Бен-Гуриона на пост премьера. Но получилось так, что война фактически прекратила существование Бен-Гуриона, как политического деятеля."
МБЗ: "Меня спрашивают: когда умер Бен-Гурион? Я даю три даты. Говорят, что он умер, когда ушел с поста премьера. Вторая дата – когда наступила его биологическая смерть, после Войны Судного дня. Но, на мой взгляд, он умер в 1967 году. Это был конец. Пришел к нему ангел истории и сказал: 'Уважаемый, ваше время кончилось. Вы ошиблись в своих предсказаниях и убедились, что есть другая команда, которая показывает результаты не хуже ваших'. "
АЛ: "Он считал, что Израиль не может воевать без союза с какой-нибудь великой державой. Выяснилось, что мы можем обойтись и без Франции..."
МБЗ: "Без Франции, без де Голля, без каких-то других держав. Расскажу вам кое-что еще: в 1967 году я воевал на Синае. Я был 'летописцем' парашютистов, сопровождал их везде и участвовал в некоторых боях. 10 июня я сидел с Городишем, командиром 7-й бригады, на берегу Канала. Уже стемнело и Городиш сказал: 'Знаешь, если мне только дадут разрешение, я форсирую Канал и дойду до Мавритании'. Я помню это слово – 'Мавритания'. Он сказал, что между ним и Мавританией нет никаких войск, способных его остановить.
Вдруг, подходит ко мне какой-то солдат: 'Здесь есть такой – Бар-Зоhар?' Я немного испугался. Я всего-лишь сержант, не генерал...
Я сказал ему – c'est moi!
Солдат сказал: 'Тебе звонят, подойди в палатку связистов'.
Я пошел. На линии был Моше Даян, который сказал: 'Завтра с 8:00 утра ты становишься советником министра обороны и пресс-секретарем министерства.'
Я ответил: 'Моше, ты с ума сошел? Ты знаешь где я? Я на Канале !'
На несколько мгновений наступила тишина, потом я услышал: 'Ладно, постарайся прибыть в 8:30'.
Всю ночь я ехал на попутках. Где-то в 5:30 – 6:00 я добрался до Тель-Авива и сразу же направился к Бен-Гуриону. Я знал, что он очень любит встречаться с солдатами, вернувшимися с фронта. Я был весь грязный, с автоматом на плече и каской. Это был единственный раз, когда он меня обнял. Бен-Гурион вообще никогда никого не обнимал – хлопал по плечу и было видно, что сам этого стесняется.
В предшествующие войне месяцы, я все время ему говорил, что он должен написать мемуары. Он мне отвечал: 'Зачем?'",- Бар-Зоhар изображает бен-гурионосвскую манеру разговора,- "Я ему: 'Надо записывать историю'.
Он: 'Бар-Зоhар, историю не записывают, а делают !'
Но в этот день, когда я пришел к нему, он сказал: 'У меня для тебя новости. Я решил писать мемуары.'
Асимон у меня упал не сразу. Потребовалось время, прежде чем я понял смысл его слов – Бен-Гурион больше не собирается делать историю, он решил ее записывать. Решение это возникло после Шестидневной войны, так что она действительно стала концом его политической карьеры.
Записи в дневниках Бен-Гуриона, сделанные во время Шестидневной войны, говорят, что все, что он писал, было оторвано от действительности. Он постоянно ставил оценки – 'это ошибка'. В начале позвонил Моше Даяну и сказал, что надо занять Голаны. Потом, Бен-Гурион стал приводить какие-то юридические доводы, в стиле Моше Шарета, о том, кто что скажет о нашем желании заключить перемирие."
АЛ: “Он сказал, что следует удержать Голаны и Иерусалим?”
МБЗ: “Да, но это было после войны, когда он поменял свою позицию. Он стал говорить, что освобождения Иерусалима и всего остального – это фактически исправление ‘стратегической ошибки’[6], как он называл решение правительства не занимать ‘хевронский мешок’[7] во время Войны за Независимость. На конец 1967 года смысл позиции Бен-Гуриона сводился, ИМХО, к следующему – ‘В обмен на истинный мир надо вернуть все, кроме Иерусалима и Голан’.”
АЛ: “Но если его анализ перед войной оказался настолько ошибочным, зачем нам принимать во внимание его позицию после войны?”
МБЗ: “Можете не принимать. Множество людей с ним не согласны. Это стало какой-то игрой в связи с его словами ‘истинный мир’, сказанными в интервью телевизионной программе ‘Мокед’[8]. С кем бы из правых или ‘ястребов Аводы’ не начнешь разговор, каждый раз слышишь – ‘Да, он готов отдать территории, но только в обмен на истинный мир.’ Крайне левые говорят: ‘Он готов отдать все территории’. У каждого – свой Бен-Гурион.”
Наш СССР
Я предлагаю Бар-Зохару вернуться в наше время. Бен-Гурион терпеть не мог неопределенных ситуаций. Поэтому, он прекратил Войну за Независимость, невзирая на известную “стратегическую ошибку”. Он закрыл вопрос и не оставил открытую границу. Бар-Зохар не согласен: “Бен-Гурион отказался определять границы Государства. Он неоднократно повторял, что ‘это только ступень’.”
АЛ: “Но существовал механизм, контролирующий выполнение условий соглашений о прекращения огня…”
МБЗ: “Да. Прекращение огня – это и есть ответ на ваш вопрос.”
АЛ: “А с неопределенной ситуацией, в которой мы живем, он согласился бы мириться долгое время?”
МБЗ: “В качестве переходного периода. Бен-Гурион был сторонником идеи Единой и Неделимой Эрец-Исраэль, до Иордана. Это то, что он хотел. В конце Войны за Независимость к нему пришла группа молодых офицеров и писателей. Хаим Гури увидел у него на столе под стеклом цитату из ТАНАХа ‘Потомству твоему дал я эту Страну’[9]. Гури сказал: ‘Бен-Гурион! Почему ты не освободил всю Страну?!’ И премьер-министр ответил: ‘По нескольким причинам. Государственная казна пуста. Мы уже потеряли 1% населения. Существует опасность, что мы окажемся на территориях с враждебным арабским населением. В этом поколении мы сделали достаточно. В следующем поколении – посмотрим”.
Шарет, Бен-Гурион и Йосеф Бург
Видимо, память немного подвела Бар-Зоhара. Я слышал от Хаима Гури, что цитата под стеклом была не столько обещанием Аврааму, сколько обещанием Рехавъаму Зеэви[10]: “Не изгоню их от тебя в один год, чтобы не стала земля пустынной и многочисленным против тебя зверь полевой. Постепенно изгоню их от тебя, пока ты не умножишься и не овладеешь землей.”[11]
Бар-Зохар продолжает: “Более того, Бен-Гурион сформулировал на бумаге свой ‘План ближневосточного урегулирования’. Там черным по белому было сказано, что на севере мы должны взять территорию Ливана до реки Литани, т.к. нам нужна вода. К северу от Литани мы создадим союзное нам христианское государство. Мусульманская часть Ливана отойдет к Сирии. На востоке мы уничтожим искусственное государство под названием Иордания.
Нет смысла в его существовании. Мы возьмем то, что до Иордана, а остальное получит Ирак. Иордан станет границей между Израилем и Ираком. Бен-Гурион это записал, он в это верил.
Когда он поехал на тайную конференцию в Париж, перед Синайской кампанией, он начал там свою речь с изложения этого плана.
Ги Молле прервал его: ‘Мсье, ваш план, конечно, хорош, но давайте сейчас обсудим…’
Бен-Гурион сказал: ‘Минутку, мы возьмем и Синай – до Канала, который станет по-настоящему международным.’
Ги Молле ответил: ‘Но сейчас мы будем говорить о практических шагах – о готовящейся операции’.
После Синайской кампании Бен-Гуриона привезли в Газу. Он увидел то, что не ожидал увидеть – арабы не убежали от ЦАХАЛа, а вывесили белые флаги. Он был смелым и честным, по отношению к себе, человеком. Февраль 1957 года стал переломным моментом. Бен-Гурион пришел к выводу, что нам не надо больше территорий, т.к. арабы уже не побегут. Я эту мантру видел в его дневниках в нескольких местах.
К нему как-то пришел Ласков и сказал: ‘Сейчас – подходящий момент. Хуссейн шатается на троне. Может быть настало время взять все до Иордана?’
Бен-Гурион ответил: 'Нет! В этот раз они не побегут.'
Политика Бен-Гуриона изменилась из-за опасения, что возникнет демографическая проблема. И до того он опасался ее. Одной из причин появления фразы "Территории в обмен на истинный мир" было нежелание получить миллион арабов.”
Как и в некоторых других случаях, можно дать другое или дополнительное объяснение "эффекту Газы". Вполне возможно, что Бен-Гурион не удивился тому, что арабы Газы остались. Причина такого поведения жителей Газы в 1957 году – вопреки принятому большинством израильтян историческому нарративу – была в том, что они видели, как живут арабы Израиля. А живут они – намного лучше, чем арабы Газы. Евреи их не выгоняют, хотя могли бы – это было принято везде в мире в то время. Арабы даже получают почти полное гражданство. Да, они жили под военной администрацией, ШАБАК и все такое... Но это же не "Мухабарат"! Так зачем бежать?
АЛ: "Я думаю, что приверженность к решительным действиям было в основе преклонения Бен-Гуриона перед Лениным. Не перед коммунизмом, но перед Лениным."
МБЗ: "Верно. Потом он переключился на Черчилля. Не забывайте, что в 20-30-е гг он все еще носил 'русскую рубашку'(косоворотку). Про Ленина он писал: 'Ленин никогда не останавливался перед тем чтобы пролить кровь детей и младенцев во имя достижения цели'. Об этом он также говорил в своей первой беседе с Шимоном Пересом."
АЛ: "Когда кто-то вспоминает о чем-то подобном, это имеет определенный смысл и определенную цель. Сколько Шимону тогда было лет? 15, 16?"
МБЗ: "Он сказал, что ему было 15. Я думаю, что ему уже было 17."
АЛ: "Как он это запомнил?"
МБЗ: "Это была его первая встреча с Бен-Гурионом. Перес ехал с ним в одной машине и был очень взволнован. Бен-Гурион все время молчал. Вдруг, он обращается к Пересу со словами: 'Троцкий не был вождем'. Как молотком по голове ! Он 'расстался' с Лениным уже давно. Была статья такая – 'Когда тут будет революция, я буду нести красный флаг !' Не забывайте, откуда вышла вся эта кампания... "
АЛ: "Да, но Бен-Гурион был социал-демократ, а не коммунист и революционер."
МБЗ: "Нет, он не был коммунистом, но красное знамя было знаменем социалистов. Посмотрите на сегодняшние партии: ЦК, политбюро. Откуда взяты эти шаблоны? Что такое 'совет рабочих'? Это пришло из Советского Союза. Модели пришли оттуда, часть идеологии пришла оттуда. На наше счастье, здесь было относительно либеральное общество."
Одинокий ястреб
АЛ: "Вы изучили эту кампанию... Кто из двоих смог освободиться от бен-гурионовской опеки – Даян или Перес? Даян перед Шестидневной войной сказал, что..."
МБЗ: "...'Сейчас я могу рассчитывать только на себя'..."
AЛ: "... и Перес делает все, включая реактор, при полной поддержке Бен-Гуриона. Старика нет – и Шимон должен строить свою карьеру сам. Кто лучше держался без Старика?"
МБЗ: "Даян, вне всякого сомнения. Когда Бен-Гурион основал РАФИ, Даян не хотел присоединяться к этому списку. У него был очень независимый взгляд на все. С одной стороны, он преклонялся перед Бен-Гурионом, с другой – рассчитывал только на себя. Но я никогда не забуду заседание РАФИ после Шестидневной войны, когда Даян был на вершине успеха. Я и Даян сидим на подоконнике за сценой. Бен-Гурион выходит к трибуне. Даян, поймавший Бога за бороду, вдруг говорит мне: 'Мики, ни я, ни ты никогда не будем даже в подметки годиться этому человеку... В подметки...'
Шимон шел за Бен-Гурионом всегда – даже перед Шестидневной войной... Он был против войны и с этой идеей обращался ко всем – к МАФДАЛю, к Меиру Яари из МАПАМа. Шимон был всей душой предан Бен-Гуриону. Даже сейчас, когда с ним говоришь, он ставит Бен-Гуриона на первое место среди уважаемых им людей. На втором – Даян, о котором тоже нельзя говорить ничего негативного в его присутствии."
Моше Даян
АЛ: “Значит, пацифизм стал как-бы декларацией независимости Шимона Переса?”
МБЗ: “Бен-Гурион желал мира”
АЛ: “Но он не стал бы впутываться в дипломатический процесс, конца которому не видно. Он не очутился бы в ситуации, когда все содержание внешней политики Израиля завязано на отношениях с ООП.”
МБЗ: “Все это из-за истории с королем Хуссейном. Переломный момент здесь – апрель 1987 года, когда Перес договорился с Хуссейном и подписал с ним документ с основными тезисами будущего соглашения, ставший позднее известным как ‘Лондонское’. ”
АЛ: “Тогда получается, что мирные проекты Переса – это продолжение политики Бен-Гуриона?”
МБЗ: “Нет. Почти сразу же после Войны Судного дня Перес пришел к выводу, что Израиль – на пути к миру. В 1977 году, когда Бегин вел переговоры с Садатом, он тоже вел переговоры. Шимон был ‘ястребом’ в правительстве Рабина, но после 1977 года он стал дрейфовать в левом направлении. Я – свидетель этого, т.к. в то время работал с ним и постоянно воевал с ним из-за этого. Это произошло по многим причинам. Одна из них – Перес занимал пост заместителя Социалистического Интернационала и вокруг него находились вся эта кампания – Крайский, Брандт, Улоф Пальме, французы. Они повлияли на Переса очень сильно. С другой стороны, он сам окружил себя личностями, которые давили на него в том же духе. Например – Йоси Бейлин.”
АЛ: “Зачем же он окружил себя этими людьми?”
МБЗ: “Он брал к себе любого, кто хотел с ним работать. Я помню эти дни – после 1977 года. Тогда в Партии Труда были двое – я и он. Больше – никого и ничего. Пришел Перес. Я пришел за ним, в качестве волонтера. Пришел Йоси Бейлин и привел Гидона Леви, своего помощника. Потом появились Исраэль Пелег и Йоси Сарид. Вся эта молодежь вокруг Переса постоянно толкала его влево.”
Бен-Гурион и Шимон Перес
АЛ: "Он не увидел их политическую направленность?"
МБЗ: "Это ему не мешало. Смотрите, и Перес и Рабин сделали ошибку. Им не удалось вырастить преемников. Шимон видел в некоторых из этой кампании продолжателями своего дела. Он называл Йоси Бейлина 'Берл Каценельсон нашего времени'. При всем уважении к Йоси, Берлом Каценельсоном он не был."
Суд, тюрьма, кладбище
Мы коснулись сорокалетия операции в Энтеббе. Как так получилось, что операция "Йонатан" не стала общепризнанной заслугой ни Рабина ни Переса, при всем при том, что в последнее время есть попытки приписать такую заслугу Ицхаку Рабину.
Бар-Зоhар говорит, что Рабин солгал, рассказывая об операции: на самом деле он был против силового решения и все время находился в паническом состоянии. Так же вел себя начальник генштаба Мота Гур. Полковников и генералов, пытавшихся найти военное решение ситуации, Гур назвал "Комитет фантазеров".
МБЗ: "Рабина там не было. Он боялся, что заложников начнут уничтожать и хотел вести переговоры с террористами. Рабину удалось убедить Бегина, он даже написал в мемуарах ('Служебный блокнот'): 'Министр обороны сильно растерялся, когда узнал, что и Бегин меня поддержал.' Перес рассказал Даяну о готовящейся операции... Даян сказал: 'Прекрасная идея, действуйте'. Потом Перес рассказал об операции министру юстиции Хаиму Цадоку. Тот тоже ее поддержал: 'Правильно, я с тобой.' И потом Перес направился к Гаду Яакоби..."
АЛ: "Пока солдаты готовили операцию, Шимон готовил коалицию."
МБЗ: "Он пытался. Проблема была в том, что Мота сопротивлялся самым решительным образом. Мота, мой большой друг, рассказал мне: 'Я сказал им, что это напоминает Джеймса Бонда, Голдфингер. Позор ЦАХАЛу, если вы готовите такие планы.'"
После успешного завершения операции, в окружении Рабина заявили, что ее пытаются связать с именем Переса.
МБЗ: "Хаим Исраэли из министерства обороны сказал Пересу: 'Веди дневник и записывай все, что происходит, т.к. потом скажут, что тебя там и близко не было.' И Перес завел свой 'Дневник Энтеббе'. Он был опубликован, но в книжных лавках его никто не покупал..."
АЛ: "Такой успех должен был дать Маараху победу на выборах 1977 года."
МБЗ: "1977 год был после трех... как сказал Хаим Гури: 'Премьер в суде, директор госбанка в тюрьме, министр строительства на кладбище(Ицхак Рабин, Ашер Ядлин и Авраам Офер, покончивший жизнь самоубийством). Мы не выиграем эти выборы'."
АЛ: "Вы знаете Шимона достаточно для того, чтобы связать узлы в его личности и биографии в связный рассказ, как вы это сделали с Бен-Гурионом?"
МБЗ: "Перес был строителем, как его назвал Альтерман. Он был противоречивой личностью. Половина Страны его обожала, другая половина – ненавидела. Сегодня, после того, как он был всеми любимым президентом, ситуация повторяется. Он совершил много ошибок в своей жизни. Он должен был развалить правительство национального единства в 1986 году и идти на досрочные выборы, а он позволил ротацию с Шамиром."
Перес и Шамир
АЛ: “Он опасался того, как он будет выглядеть в глазах общества, если не станет выполнять подписанное соглашение о ротации.”
МБЗ: “Ну и что он с этого имел? ”
АЛ: “Почему он? Народ Израиля должен что-то с этого иметь… ”
МБЗ: “Народ Израиля ничего с этого не имел – Шамир был плохим премьер-министром. Я думаю, что Шамир был худшим премьер-министром за всю историю Страны.”
АЛ: “А Шарет?”
МБЗ: “Шарет? Шарет был неумным человеком.”
АЛ: “Как сказал Старик: ‘Его иврит безупречен’.”
МБЗ: “Точно. Это была его манера давать комплименты. Например, я спросил его, какого он мнения о Игале Алоне. Бен-Гурион ответил: ‘Игаль? Получил приказ отойти – отошел. Получил приказ – исполнил приказ’.”
АЛ: “Возвращаясь к Шамиру – ваша точка зрения удивительна…”
МБЗ: “Я наблюдал за ним. Я спросил приближенного к нему Йоси Бен-Аарона – в чем заключается главное достижение Шамира. Ответ был: ‘Он сумел нейтрализовать лондонский документ Переса.’ Вот такое ‘главное достижение’. Подумайте, что бы было, подпиши мы договор с Хуссейном в 1987 году и он получил бы часть Западного Берега. Только часть – он ведь знал, что ему не получить все, включая Иерусалим.”
АЛ: “Вы считаете, что передача территорий под власть ООП произошла из-за неудачи в Лондоне?”
МБЗ: “Да, именно так. Мы получили ООП, ХАМАС и ‘Исламский джихад’. Я – ‘правый’ в Аводе и не собираюсь защищать Осло. У меня были очень большие сомнения касательно этого соглашения. В нем есть множество дыр, связанных с безопасностью и оно мне кажется ‘недопеченным’. Я участвовал в одном совещании – председатель сказал: ‘А сейчас давайте спросим нашего известного специалиста по Ближнему Востоку’. Поднимается на трибуну ‘известный специалист’ и говорит: ‘Арабы хотят мира и немедленно’.
Люди верили, что ситуация в корне поменялась, Ближний Восток теперь стал другим. Соглашения Осло были ошибкой, сделанной из-за излишнего энтузиазма. Шимон и Рабин – оба не понимали, подписывая соглашение на лужайке перед Белым Домом, что процесс ведет их к созданию палестинского государства.”
АЛ: “Перес не думал, что процесс ведет к этому?”
МБЗ: “Нет! Я обсуждал это с Пересом, Рабином и Бейлиным. Я сказал им: ‘Скажите, вы понимаете, что вы делаете? Вы понимаете, что подписывая договор с ООП, вы прокладываете дорогу палестинскому государству?’ Все отвечали мне: ‘Нет !’ Перес сказал мне: ‘Мы думали об автономии.’ Рабин сказал: ‘Я никогда в жизни не соглашусь на создание арафатовского государства. Этого не будет.’ Они не понимали того, что делают.”
"Танкисты-казуисты"
Бар-Зоhар, бывший депутатом Кнессета от Аводы 10-го и 12-го созывов, с тех пор успел дважды покинуть родную партию.
МБЗ: “Именно я был тем, кто убедил Амнона Липкина идти в политику. Мы сидели в кафе ‘Тендо’, он был еще в мундире. Я сказал ему, что у него есть харизма, и после демобилизации он должен присоединиться к ‘Партии Центра’. Потом я увидел то, чего у него не было – стали в позвоночнике и энтузиазма в действиях.”
АЛ: “А что вы скажете о Габи Ашкенази?”
МБЗ: “У него нет ‘политического лица’. Политика – это не его. Он и не претендует и особо ничего не предлагает. До сих пор, после всех бесед с Габи, он не видит себя в политике. Кроме того, дело о ‘документе Галанта’ будет висеть на нем еще долго. Ему все это не нужно, да и оратор он никудышный. Но я уже был свидетелем, как люди преподносят оглушительные сюрпризы. Кто действительно очень хочет стать объединителем всех левых партий и центристов, так это Эхуд Барак.”
Габи Ашкенази
АЛ: "Вы с ним общались в последнее время, после того, как он объявил о рождении фашизма в Израиле?"
МБЗ: "С ним говорили мои представители. Барак – умный человек. Он был хорошим начальником генштаба и, IMHO, был хорошим министром обороны."
АЛ: "Они хорошо сработались с премьером Нетанияhу, когда Барак был у него в кабинете 4 года министром обороны".
МБЗ: "Это так. Причина последних нападок Барака заключается в том, что Нетанияhу сделал несколько серьезных ошибок. Я знаком с Нетанияhу много лет. Вместе мы проталкивали идею прямых выборов премьер-министра. Но в последнее время мы наблюдали замену Буги на Либермана, уступки религиозным, поведение Мири Регев, молчание Биби в эпизоде с солдатом Элиором Азарией. Это уже не тот Биби, к сожалению. Я считал Биби 'левофланговым Ликуда'. В этой партии он был наиболее близок к нам."
AЛ: "Это в точности то, что крайне правые хотят услышать."
МБЗ: "Я знаю. Но в последнее время Биби изменился."
Вместе с тем, Бар-Зоhар признает за Нетанияhу некоторые способности: "Недавно я видел по телевизору, как Нетанияhу два часа отвечал на вопросы депутатов Кнессета. Он их просто растер в порошок. Встает Мейрав Михаэли, что-то ему с презрением говорит, а он ее просто порвал на мелкие кусочки. Видишь этих пигмеев на фоне Биби... Самые настоящие пигмеи, все, без исключения. Сила Биби в том, что сегодня у него нет равного соперника."
АЛ: "И тут появляется Барак. Вы думаете, что он будет участвовать в следующих выборах?"
МБЗ: "Мой знакомый из кибуца Шфаим рассказал мне, что когда их завод получает какую-то деталь – они ее выбрасывают, если есть хоть малейшая царапина. У Барака есть царапина: он плохо знает людей и плохо чувствует общественное настроение. Однако, он очень хочет вернуться в большую политику."
Эhуд Барак
АЛ: "В последние месяцы вырисовывается некое противостояние политического руководства и армейской верхушки. Кризис ценностей. Скажите – с 'бен-гурионистской точки зрения', оправданно ли, что заместитель начальника генштаба ЦАХАЛ, в день памяти жертв Шоа сочтет возможным высказываться о политико-социальных аспектах жизни в Израиле?"
МБЗ: "Выступление заместителя начальника генштаба – это единственное, что мне лично мешает во всей этой истории с разногласиями между министрами и генералами. Я думаю, что он совершил большую ошибку. Бен-Гурион, конечно же, с этим никогда бы не согласился. Он очень тщательно следил за соблюдением принципа отделения армии от политики. В остальном, я думаю, что начальник генштаба и министр обороны действовали правильно в истории с солдатом Элиором Азарией, т.к. в этом случае изменилась позиция правительства, а не армии. ЦАХАЛ всегда оставался верен своим моральным ценностям..."
АЛ: "Что вы думаете о тенденции, появившейся в СМИ и среди левых, говорящей о желательности вмешательства армии в управление государством? Говорят даже о некоем 'путче'. Откуда все это?"
МБЗ: "Мы слишком много говорим. Государство, забалтывающее само себя то потери рассудка. Невероятно... Каждый – специалист во всем. Каждый заср...ц-журналист – сегодня пишет о рецептах блюд, а завтра он – обозреватель вопросов обороны и безопасности, послезавтра он будет писать о сальмонелле в фасованных салатах, а потом еще о чем-нибудь.
Я не верю, что армия готова взять власть. Мы, во всяком случае, не такое государство. Представьте себе танкистов, получивших приказ и начавших казуистическую дискуссию с теми, кто этот приказ отдал. Анекдот!"
АЛ: "В данном случае, я армии доверяю, но посмотрите на эту тенденцию. Вдруг появляются статьи, где задают вопрос 'А почему бы и нет? Армия хотя бы будет охранять идеалы и ценности.'"
МБЗ: "Потому, что сегодня армия соблюдает и хранит моральные нормы. В народе сейчас идет сдвиг вправо, народ становится менее терпимым и толерантным. Происходит также демографический сдвиг, влияющий на баланс политических сил в Стране. После смерти Бен-Гуриона был похожий сдвиг вправо, между прочим – в той части народа, которая считала его Мессией. Из-за этого, Бен-Гуриона всю жизнь так опасался ревизионистов и правых. Сегодня – впервые политические интересы одолели общегосударственные. Пример: назначение Либермана."
АЛ: "Либерман не походит для этой должности?"
МБЗ: "Конечно нет."
Тайны Сде-Бокера
Бен-Гурион был еще в здравом рассудке, чтобы понять что именно произошло в тяжелейшие дни Войны Судного дня. Через какое-то время после окончания войны, у Бен-Гуриона случился инсульт и он умер в госпитале “Шиба” 1 декабря 1973 года. Как написал Бар-Зоhар в своей книге, трудно не провести параллель между мучениями Бен-Гуриона в эти 5 недель после войны, и мучениями Страны, которую он основал.
Бар-Зоhар рассказал мне потрясающий случай встречи Бен-Гуриона 48-го с Бен-Гурионом конца 60-х.
“Вы знаете, кто убил Бернадота?”, – Бар-Зоhар рассказывает историю посланника ООН, ликвидированного в Иерусалиме и продолжает, - “Я читаю 'черные тетрадки' Бен-Гуриона и вдруг вижу запись конца 1948 года: ‘Ко мне пришел Исер Хальперин и сообщил имена подозреваемых и название их опасной группы – Йеhошуа Коэн, его жена Нехама Сулович, его брат и Залтер из Кфар-Сабы.’ Йеhошуа был одним из основателей Сде-Бокер, стал искренним и близким другом Бен-Гуриона и его телохранителем. Они вместе гуляли, вместе проводили вечера.”
АЛ: "Т.е. – Бен-Гурион не был против ликвидации Бернадота, если сделал Йеhошуа Коhена своим телохранителем?"
МБЗ: "Нет. Когда Бен-Гурион встретил его, он не знал, что это именно тот самый человек. Бен-Гурион встрелся с группой беспартийных , куда входил Йеhошуа Коhен. Эти люди хотели создать 'беспартийный кибуц': 'Мы все участвовали в Война за Независимость – в рядах ЭЦЕЛь, ЛЕХИ, ПАЛЬМАХа – и теперь мы хотим вместе создать кибуц.' Это очень понравилось Бен-Гуриону и поэтому он присоединился к этому кибуцу, получившему название Сде-Бокер. Там Йеhошуа стал его близким другом. Они вообще не говорили друг с другом о ЛЕХИ и ЭЦЕЛь...
Я показываю Бен-Гуриону этот отрывок из его дневника 1948 года и говорю: 'Смотрите, что вы написали!' Он говорит: 'Что?! Йеhошуа?! Позови его немедленно.'
Я пошел к Йеhошуа и сказал, что Старик хочет его видеть. Он пошел. Через пять минут он вышел от Старика, весь красный, как свекла. Бросил на меня недобрый взгляд и ушел. Я вхожу к Бен-Гуриону – тот сидит и что-то пишет.
Я говорю: 'Вы говорили с Йеhошуа?'
Он: 'Говорил.'
– Вы показали ему дневник?
– Показал.
– Вы спросили его?
– Да, я с-про-сил его !
– Он признался?
– Да.
Бен-Гурион отвечал мне, как будто я вырывал ему зубы один за другим.
Вечером раздается стук в мою дверь. Заходят Йеhошуа с супругой. Он говорит мне: 'Слушай, то, что написано в дневнике Бен-Гуриона – правильно. Я убил Бернадота. Но это не мой секрет. Это – государственный секрет. Я сделал это ради Государства Израиль и именем Государства Израиль, как я его видел. Пожалуйста, не публикуй это.' Я сказал ему, что это это секрет не мой, а Бен-Гуриона. Если он захочет опубликовать эту информацию – его право. Пока они оба, Коhен и Бен-Гурион, живы – я буду молчать. Я и молчал все это время."
Я сказал Михаэлю Бар-Зоhару, что не верю в то, что Бен-Гурион не знал все эти годы, что его телохранитель застрелил Бернадота. Но я привел рассказ Бар-Зоhара слово в слово.
В своей книге, в той ее части, где говорится о покушении на Бернадота, Бар-Зоhaр использовал формулировки, которые устраивали Йеhошуа Коhена: "Там есть недвусмысленный намек на то, что речь идет о человеке, очень приближенном к Бен-Гуриону. Однако, имя указано не было. После того, как Бен-Гурион заставил его признаться, их дружба продолжилась, как-будто ничего не произошло: они проводили все время вместе, никогда не возвращаясь к эпизоду с графом Фольке Бернадотом."
Опубликовано на иврите в "Макор ришон" в августе 2016 года.
Примечания переводчика:
[1] - летом 2016 года
[2] - בן-גוריון", (3 כרכים), ביוגרפיה מדינית, הוצאת עם עובד 1975, הוצאת כתר 1977”
[3] – в июне 1967 года
[4] – подробнее см. здесь: http://www.berkovich-zametki.com/2016/Zametki/Nomer8_9/Ontario1.php
[5] – подробнее см. здесь: http://www.nytimes.com/2016/05/22/opinion/sunday/israels-army-goes-to-war-with-its-politicians.html
[6] – aka ‘бехия ле-дорот’
[7] – территория Иудеи к югу от линии Иерусалим – Иерихон
[8] – подробнее см. здесь: https://youtu.be/jXb5FXtSuJ4
[9] - Берешит 15:18
[10] – подробнее см. здесь https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%97%D0%B5%D1%8D%D0%B2%D0%B8,_%D0%A0%D0%B5%D1%85%D0%B0%D0%B2%D0%B0%D0%BC
[11] - Шмот 23:29-30
