Русская жизнь, №511

К 68-летию Победы. Нехитрые ветеранские воспоминания: "Мы на самой Эльбе стояли... Приказ: захватить мост. Ну, мост так мост, нам-то какая разница? Бежим, значит, – а навстречу, как и положено, фрицы. Впереди один здоровенный такой, башка чёрная, прям угольная. Бежит, ручищами размахивает и орёт чего-то. Ну я, понятно, автомат навскидку - и по нему очередью. Этот чёрный – брык, и аллес капут… Отвоевался за своего Гитлера. Оказалось, негр… Союзник".

В углу сарая, среди снастей, висящих на крюках, стоял большой, покрашенный серебряной краской футляр. В виде креста. Седой распахнул половины. – Ось… Цэ ж гроб его, Саня. - Конструкция напоминала, по сути, футляр для контрабаса; по виду аэроплан на заре авиации. "Ни фига себе", – думал он, разглядывая нутро «самолета».

...Потом Струев дополз до забора и, ухватившись за деревянную перекладину, встал на четвереньки, и вдруг он понял, что если оторвать сейчас перекладину, за которую держится, будет чем драться. Перекладина была прибита гвоздями, но если один человек прибил, то другой всегда сможет оторвать. Он вырвал перекладину из забора, встал и бил человека с галошей доской по голове, пока тот не упал. Он крутил доску над головой, и барачные отошли в сторону. Позже Струев сформулировал правила драки.

Потомок царского офицера, сгинувшего от нежелания менять высокий природный образ ради нового, придуманного кем-то, бытия, – Андрей, не справившийся с имиджем, изобретённым ради необычной жизни, – стоя на коленях, уже почти успокоившись и лишь изредка вздыхая и всхлипывая, ещё долго не отпускал Светлану...

После того, как неподвижного Георге ещё дважды ударили – рукой, а затем ногой, и оба раза в голову, бандиты, – а теперь Ион не сомневался, что все четверо опасные преступники, – разделились: один забежал в дом, ещё двое направились прямиком к гаражу, причём один из них перебирал связку ключей, которую ему подал четвёртый, найденную в тулупе лежащего Василаки...

Обычный мужичок лет тридцати на стареньком полуджипе, ничего особенного, дядька как дядька, типичный офисный червь! Чем этот может быть лучше тёртого инженера-строителя из стольного Питера? Сергей даже однажды решил бросить свою затею, но вечное Алёнино декольте с ущельем между двух идеальных холмиков нужного размера, обтягивающие джинсы с бесстыдной строчкой чуть ниже замка-молнии, а ещё его нынешняя подруга Наташа, с её возрастом, с уже угасающей кожей, подправленными морщинками и искусственными ногтями, вновь бросили неугомонного любовника в бой, залив уже слегка утомлённое сознание тестостероном с примесью адреналина.

В.А. Боярский - к. филол. наук, докторант кафедры истории русской литературы ХХ века филологического факультета ТГУ. Кафедра философии и социально-гуманитарных наук Сибирского независимого института. Данная статья - всего лишь второе обращение к рассказу Газданова .

…Первый приступ случился у меня на глазах. Она бессильно опустилась на пол и стала плакать, а когда я попытался её поднять, сильно оттолкнула меня, задев по лицу ногтями. В этом не было ничего от удара, но я пришёл в бешенство, - я становился писателем, и всё видел чуть со стороны, сам был неискренним и вечно подозревал это в других, - и молча оттолкнул её от себя.