Русская жизнь, №1110

Поэт, художник Михаил Яковлевич Гробман родился в 1939 году в Москве. Один из лидеров, теоретик и идеолог Второго русского авангарда. Учился в Академии художеств в Ленинграде, работал как книжный график. Участвовал в неофициальных выставках 1960-х, был близок к поэтам Лианозовской группы. Графические работы публиковались в журнале «Знание - сила» (1966 -1968). Стихи в СССР не печатались.

Небольшая реплика о недавно вышедшей в изд-ве "ЖУК" поэтической книжке Михаила Есеновского. Серия "Для тех, кому за десять".

Фабрициа подливает в мою чашку кофе из молочника, постукивая донышком по столу. В конце фирменный цветочек. Фабрициа с невинно-порочным лицом наклоняется и ставит передо мной чашку. Bonne, – придушенно шепчет Христос, блаженно раскинув золотые руки, пришпиленные изящными золотыми гвоздиками под тугим лифом Фабриции. – Белиссимо!

Публикуя очередную повесть нашего автора В. Шапко, редакция РуЖи от всей души поздравляет дорогого Владимира Макаровича с попаданием в шорт-лист престижной литературной премии "Русский Букер"-2013!!! И желает победы и дальнейших успехов в нелёгком бою за русскую литературу. Ну и, само собой, здоровья, удачи и творческого долголетия!

Слащавое слово «друзья» не нравилось им обоим. Чтобы стать любовниками, нужно было перейти вполне понятную черту в отношениях. Значит, ближе всего было словосочетание – «коллеги по работе».

К столетнему юбилею стихотворений 1913 года В.Маяковского.

Сказка записана Алексеем Ивановым от всякие байки сказывать мастёра Лёньки Инваньёва, в Пензенской губернии, на Красновой. 19 марта 2010 года.

...А потом, в колонне пленных, тоже никуда было не деться. И в том поле, где их тысяч, наверное, десять бросили, закольцевали колючей проволокой. Бросили почти без охраны и без еды, на жаре. Люди не выдерживали – умирали. Казалось, никакого спасения, если бы не вербовщик…

Рядом, метрах в тридцати от этой двери, в то же помещении находился «скворечник». Так везде и всюду называют пристроенную остекленную будочку. В узенькое окошко поцарапалась бабушка, вся в каких-то узлах и завязках...

Тогда дома скорби еще не поджигали, освобождая для себя жизненное пространство. Страна, как могла, заботилась о своих несчастных, которые потеряли жизненный ориентир, рассыпаясь мыслью, как рваный мешок с семечками. Меня сюда привело не любопытство и не вспоминание старины, а странная судьба моего давнего товарища, Найдёнова Ивана Ивановича, начальника, у которого я когда–то работал электросварщиком в цехе по производству металлоконструкций.

"Сегодня понятие двоемирия прочно вошло в наш обиход..." Краткий обзор книг Сергея Чилая «Аранжировщик» и «Хирург»: издательство Accent Graphics Communications, Montreal, 2012.

Любопытно, кто из них окажется Ремом, кого пустят в расход в «Ночь длинных ножей»? Победа в 1933-м была важна, спору нет, но окончательно все решилось в 1934-м… Кто из них станет Геббельсом, кто Борманом, а кто – самим фюрером? И на сколько лет это предприятие рассчитано? Теперешняя российская власть планирует править триста лет, Адольф говорил о тысячелетнем рейхе – и его хватило на двенадцать лет... Любопытно, на сколько лет рассчитывают эти люди?

"Кто я? Зачем? Зачем я? Кто? Отец бил быдло кулаками... Руками душил гадов... Выдавливал мещанское сознание. Запихивал... в них веру в коммунизм. Лепил из них людей, как зодчий-скульптор. Бил откровенно, не таясь. По сути – зверствовал. Поэтому был любим. Уважаем. И он любил их всех. Добра желал... не каждому в отдельности... но всем... Люди костьми ложились, зато пятиэтажками вставали города... А я? Людей не бью... нет, бью, конечно. Ну как же вас не бить?.. Но не открыто... не под протокол и не под камеру... и даже не руками... Для этого теперь используют дубинки и слезоточивый газ. Полоний иногда".

Антон Короленков - кандидат исторических наук. Сайт: http://ancientrome.ru/site/korolenkov.htm. "Куда деваться учёным, если их массами начнут выгонять из институтов?"

Бибихин сейчас является подобной фигурой для нашего философского ландшафта 1980 – начала 2000-х: тем, кто выводит это время из безвременья, из пространства текстов в пространство, где есть возможность с достаточной верой разыскивать смыслы не только в работах Владимира Вениаминовича – но и в окружающих, связанных по смежности или по контрасту.