День и ночь, №64

Из воспоминаний о Викторе Петровиче Астафьеве. Все мы можем сказать только одно ушедшим — нам прости. Сегодня с Виктором Петровичем происходит, что и со всеми остальными,— медленно и вкрадчиво подбирается к нему забвение... Потому что мы не очень умеем стоять за память своих великих... В. Курбатов

В одной далёкой стране, на берегу горной реки, жила-была Чайка. Она не летала в поисках корма, не вила гнездо; она сидела на Скале и размышляла. Странная, ей-богу!

Недавно возвращались мы в потёмках из поездки по югу края. Хозяин машины, учёный муж и ректор вуза, сошёл под Красноярском, на своей даче, а меня шофёр повёз далее, в глубь ночного города. И вдруг он вспомнил, что ему в одном селении приятель вручил посылочку с просьбой передать родне, живущей где-то в этом районе краевого центра. Водитель назвал адрес, надеясь на мою подсказку маршрута, но я вообще впервые слышал о такой улице и только развёл руками. Однако это его не смутило, он тут же включил навигатор, которым был оборудован ректорский автомобиль, и буквально за минуту «вычислил» и улицу, и дом, и подъезды к нему. А ещё через пяток минут, уверенно преодолев ряд тёмных улочек и переулков, вручил-таки посылку разбуженному адресату. Сущие чудеса в решете!

К 85-летию со дня рождения автора

Ассоциация литераторов Грузии «АБГ» и ЛИТО «Молот О.К.», включающие в себя значительную часть русскопишущего Тбилиси, представляют читателям «ДиН» оригинальные стихи авторов разных поколений, а также переводы с грузинского.

В 1993 году наша семья — родители, моя сестра Катя и я — переехала из столицы Тувы Кызыла на юг Красноярского края. Катю взяли в труппу Минусинского театра, а я с родителями поселился в селе Восточном, километрах в пятидесяти от Минусинска.

Из историко-полицейской саги «Шпион Его Величества». В основу настоящей публикации легло несколько дневниковых тетрадок графини Алины Коссаковской из рукописного собрания бывшего директора Высшей воинской полиции Якова Ивановича де Санглена. Хронологически предлагаемые тексты охватывают время с декабря 1812 по июль 1815 года и открывают захватывающе интересную закулисную историю Венского конгресса.

О нашем посёлке говорят много и красиво. И речи, согласно восточному красноречию, льются то реками, а то и разливаются подобно дымке ладана. Говорят, что посёлок наш расположен у подножья некой горы, хотя нас с той горой разделяет колючая проволока. Говорят, что у нас есть даже река, но единственная «радость» от той реки — это нашествие комаров. Река-то есть, но она не нам и не туркам. Течёт сама по себе между двух границ, и только пограничники да пастухи видят её.

...Факты будут считаться чем-то постыдным, Истина пригорюнится в своих оковах, а Поэзия со своими сказками снова вернётся на землю. Картина мира преобразится пред нашими изумлёнными взорами. Из пучины морей выйдут Бегемот и Левиафан и поплывут вокруг высоких галер, как они плавали на прелестных картах той эпохи, когда книги по географии ещё были пригодны для чтения. Драконы закопошатся в пустынях, и Феникс взовьётся в воздух из своего огневого гнезда. Жуя золотой овёс, Гиппогриф будет стоять в наших стойлах, а над головами у нас будет носиться Синяя птица с песнями о прекрасном, несбыточном, о пленительном и невозможном, о том, чего нет и не будет. Оскар Уайльд

К 230-летию со дня рождения Фёдора Аша

Светлой памяти моей бабушки Анны Васильевны, урождённой Хижненко

Они стоят рядом — Иосиф Бродский и Юрий Кузнецов. Это два фактических столпа русской поэзии второй половины двадцатого столетия, два полюса, две самых цитируемых и почитаемых фигуры двух различных спектров поэтических пристрастий отечественных ценителей рифмованного слова.