Еврейская Старина, №30

Участники войны, рассказывающие о своем военном опыте, в основном делятся на две противоположные группы: краснобаев и молчунов. Люди, охотно оглашающие военные истории, — чаще всего те, с кем ничего подобного на самом деле не происходило, или те, кто стремится таким образом избавиться от того психологического груза, который они несут всю жизнь, от того стресса, который пережили в молодости.

По своей инициативе местное население убивало, насиловало, грабило евреев: своих сограждан, соседей, сослуживцев, даже друзей. А ведь убийцам не платили. Они брали, всё, что желали в квартире убитых, несли домой или продавали. Это было их вознаграждение. Вечером они возвращались домой, нередко с «подарками» детям.

1937 год был годом распада моральных устоев измученного народа. Всплыла мерзкая накипь низменных страстей. Каждый, кто хотел выдвинуться, превзойти, должен был клеветать, оговаривать другого. Люди массами изымались и уничтожались. Мы знали об этом от поступивших в лагерь пополнений.

Люди полагают, что ученый идет за свободно развертывающейся мыслью и получают желаемый научный результат. Это, по крайней мере, не всегда, так. Часто начинают с конца. Так было с дифференциальным и интегральным исчислением.

Ученица Ивана Тургенева, Рашель, с ее ярким общественным темпераментом, светскостью, независимостью суждений, была приметной фигурой в кругу московской интеллигенции. Американский литературовед Амелия Гейзер говорит о ее высоком литературном авторитете, сравнимом тогда разве что с такими корифеями как Владимир Соловьев, Леонид Андреев, Максим Горький.

Из рода в род каждая семья отцов-основателей Петах-Тиквы пишет свою историю со своим главным героем. С одним фактом никто не спорит: именно Иеhуда Рааб провел здесь своим плугом первую борозду! Почему он? И этот ларчик открывается куда как просто: только он один с юности знал, что такое плуг и как его держат.

Сима до конца своих дней настаивала на том, что убийцей был Ставский. Кровь Арлозорова десятилетиями лежала проклятием на правых. В идеологии, как и вопросах веры, всякое сомнение – отступничество. Став главным персонажем идеологических мистерий, когда убийство Арлозорова только что не разыгрывалось ежегодно, Сима навсегда осталась при своей роли.