Южное сияние, №160

Пусть болтают слепые ловцы простаков О неволчьем уделе твоём. Слишком часто мы видели мёртвых волков, Мы по горло набиты враньём. Человек человеку эпоха и мор, Человек человеку ловец. Ты по крови был волк. Ты по крови был вор. Ты по крови птенец и певец.

Из книги стихотворений «Непрошеная речь»

Гифт – моя самая близкая подруга, и нам немало пришлось пережить в жизни вместе. Мы знакомы очень давно, всегда замечательно проводили время, пили и беседовали обо всём на свете. Одиннадцать лет назад (спокойствие, только спокойствие, ангелы миллиард лет танцуют на острие иглы, но сегодня подустали немного и один за другим получают уколы) нас увлёк быт, и интенсивность общения несколько снизилась...

А потом мы провожали покойника, бесновались в небе ящеры молний. гроб лежал под сенью старенькой яблони – мне сказали, что её звали Евой. Этот сон не разгадать даже сонникам: нам читал апокриф батюшка полный о пустующих судах горней гавани и о том, что Бог не ведает гнева.

Основные фигуры «Венского текста» русской литературы

С предисловием Ст. Айдиняна

акое в Одессе было впервые: семь редакторов за одним столом, и с ними рядом – писатели, критики, это была незабываемая полуторачасовая беседа.

Записки из реанимации

На юг – это не только в Персию. На юг – это и Баку, где он работал поэтом и художником в бакинском отделении РосТА, это и Железноводск, где он заканчивал свои знаменитые «Доски судьбы», трактат о «законах времени». Это и Судак, где семья Хлебниковых неоднократно отдыхала, а Велимир переплыл однажды залив; это и Чернянка Херсонской губернии, имение графа Мордвинова, управляющим которого более семи лет был Давид Фёдорович Бурлюк, отец Давида Давидовича Бурлюка. Юг – это и Одесса, в которой Хлебников побывал дважды.

Он был такой один, подобных ему не было. Нигде в мире не было поэта, который писал бы стихи, подобные стихам Хлебникова. Не было никого, кто хотя бы отдалённо напоминал Виктора Владимировича складом ума, формами мышления, образностью речи, конструкцией языка и практически инстинктивным отвращением к проживанию на одном месте. Это был гость из далёкого будущего, с трудом находивший общий язык с окружавшими его людьми; казалось, что он подвержен антропофобии, так часто он покидал людей, начинавших принимать участие в его неустроенной жизни. Но он, словно, действительно, происходил из будущего – порою делал такие предсказания, от которых у окружающих волосы шевелились на голове.

О палиндромической поэме «Разин»

Как представляется, перед нами важный автобиографический документ, задающий начало конца отношений двух искренне привязанных друг к другу людей. Когда же происходил этот разговор? Для ответа на этот вопрос обратимся к тому, что известно о Николаевой и её отношениях с Хлебниковым

Об одной архивной находке

Рецензия на книгу Татьяны Аиновой «Тайные Тропы»