Заметки по еврейской истории, №2-30

Конкурс авторов будет проводиться по таким категориям: Художественная проза (сокращенно «Проза»); Поэзия; Документальная проза (сокращенно «Нон-фикшн»). В каждой номинации независимо от числа выдвинутых кандидатов жюри определит одного победителя и двух лауреатов. Если выдвинуто менее трех претендентов, то голосование по этой номинации не проводится.

Как уже говорилось, одержимость в достижении и удержании политической власти легко может стать саморазрушающей. Среди многих сторон такого саморазрушения, воплощённых в жизни героев книги, особо выделено то, как неприкрытое стремление к власти подрывает саму ауру власти.

Счастье — это возможность сказать: я жил в свете определенных ценностей и действовал согласно им. Я был частью семьи, заботился о ней и чувствовал, что обо мне тоже заботятся. Я был частью общины, уважал ее традиции, разделял ее горе и радость. Я был готов помочь другим, зная, что они были готовы помочь мне.

Интересно, что если в ашкеназских общинах больше стремились всячески напугать и обратить в бегство демонов, то в сефардских и восточных общинах старались не столько изгнать, сколько задобрить их и даже подружиться с ними. Например, избегали выливать на землю перед домом горячую воду, чтобы не обжечь живущего под порогом духа.

У других народов эмоциональное напряжение снимается с помощью вульгарных, нецензурных выражений. Евреи же Восточной Европы облегчали душу не матерной бранью, а злыми пожеланиями, весьма живописными и зачастую юмористическими. Евреи понимали, что ни у добрых, ни у злых пожеланий нет магической силы.

И все же, несмотря на все недоговоренности, несуразности, непозволительные искажения спросим себя: а было ли чудо? И признаем: несомненно было! Иначе, не победи Маккавеи Селевкидов, все поклонялись (и боялись) бы скорого на расправу Зевса со товарищи; не было бы, возможно, ни иудеев, ни христиан, ни мусульман..

Речь пойдет о том, как персидский и карфагенский сигль превратился в еврейский шекель. О том, почему в Иерусалимском Храме в качестве шекелей принимали только отчеканенные в Тире тетрадрахны с изображением языческого бога Мелькарта, и как шекель стал масонским символом.

Конечно, окажись на месте Эйхмана офицер с обычным, банальным характером, не стремящийся стать сильной фигурой в борьбе рас и наций, подотдел и тогда работал бы, проводя депортации и исправно отправляя эшелоны в Освенцим. И все же, как мне кажется, некоторому числу преследуемых удалось бы спастись. Это, конечно, не были бы миллионы, но тысячи и, возможно, десятки тысяч.

Главной неудачей операции стал провал разведки. В Самуа не только постоянно располагалось отделение иорданских солдат и у многих жителей было оружие (о чем АМАН обязан был знать), но серьезные иорданские подкрепления достигли деревни до того, как в нее вошел ЦАХАЛ и планировавшиеся нами “заслоны” так и не сумели достичь пунктов назначения.

Аарон Мунблит

Когда тема перестает быть закрытой, она теряет свою злободневность. С распадом Советского Союза в 1991 г. советология, как наука, умерла. Более того, даже в Израиле один за другим начали закрываться журналы, посвященные жизни евреев в России, СССР и Восточной Европе. Эта же тенденция проявила себя и в других странах мира.

Очарование аурой московской жизни привело к тому, что я пропустил момент, в который страна, в которой жил, духовно умерла. И заявление на эмиграцию в Израиль подал не в 1971 году, когда уже стало возможно, а только в 1979-м.

Оскар Строк с успехом записал серию пластинок на виднейших европейских студиях. Его называют «королём танго». Он возвращается домой, в Ригу, столицу независимой Латвии. И — открывает ресторан. Отличная еда, вышколенные официанты, вечером варьете, а на сцене оркестр и он сам, Оскар, за роялем. И всё это — в самом центре города.

Понимали ли тогда эти «борцы за народное дело», что своими руками помогли завести человеческую мясорубку, в которую завтра будут затянуты сами? От Сурена мы уже ничего не узнаем, он был схвачен и расстрелян. А Ольге предстоял долгий мучительный путь, в конце которого пришла полная ясность.

Именно во дворе я узнал, что я не «аид», как говорили дома, а «еврей». Это было обидно. Все-таки «аид» уводил к моим любимым легендам и мифам древней Греции, а от слова «еврей» на километр несло оскорблением. Двор научил меня курить, сначала не взатяжку, а потом — как положено.

Самое страшное, что случилась во время нашего путешествия, был момент, когда я отстала от поезда. На каком-то полустанке я побежала на станцию за кипятком, а когда вернулась, поезд уже ушёл. Сейчас я не могу себе представить, как не лишилась рассудка. А тогда всё кругом рушилось, что и мобилизовало к выживанию.

Я не получал никаких сведений о моей семье с июня 1942 г., но в ноябре-декабре 1943 поползли первые слухи о судьбе польских евреев. Источником этих слухов были рассказы тех, кто ухитрился спастись из лагерей смерти. Люди рассказывали о страшных условиях транспортировки евреев в лагеря, о сортировке прибывших в лагерь, о «душевых» и о крематориях. В это же время появились первые слухи о восстании в варшавском гетто.

Первую Баварскую советскую республику принято относить к 7 — 13 апреля, вторую к 13 апреля — 01 мая. Общее для обоих образований — высокий темп событий со сменой участников разных партий, острые дискуссии на собраниях, нарастание социальной напряженности. Если в первой БСР коммунисты не сумели достичь полной власти в органе управления — Центросовете, отказавшись участвовать в нем не на высших постах, то во второй БСР им удалось захватить эти посты.

В 2003 М. Бялик, выйдя на пенсию, переехал с семьей в Германию и выбрал для постоянного жительства вольный ганзейский город Гамбург. Он бывал здесь и раньше, навещая старшего приятеля, барона Ганса Юргена фон Вебера, праправнука великого композитора и основателя, а позднее почетного президента Международного Веберовского общества.

Тело девочки было брошено поперек поместительного мягкого кресла. При этом обнаженные выше колен ножки приказчиковой дочки были неестественно широко раздвинуты. Итак, милостивые читатели и читательницы, сразу же создавалось впечатление, будто над девочкою было совершено самое что ни на есть противоестественное насилие..

Восприятие добра и зла меняется со временем. Скажем, геройство прошлых веков нынче расценивается как жестокость. Каждый найдет свой пример. Перемены в суждениях о морали — вот важная причина пересмотра дел мира деяний.

Приехали все пожарные команды и три машины скорой помощи, имевшиеся в городе; городское начальство, которое до этого показывалось на трибуне только во время праздничных демонстраций, слетелось как стая птиц — все в черных костюмах, с галстуками… А собрал их всех тихий Сёмка. Оказалось, что он нашел не сокровища, а свою смерть.

[Польское] правительство приняло закон, по которому будут наказываться те, кто пользуются фразой «Лагеря смерти в Польше»… Историк Принстонского университета Ян Томаш Гросс, который писал… что поляки во время Второй мировой войны убили больше евреев, чем немцев, — был допрошен [польским государственным] прокурором по обвинению в «оскорблении нации».

Я уже давно заметил, что белые интеллектуалы, выступающие за палестинцев, всегда сторонники «здоровой пищи» и принципиальные противники пирожных с кремом. Тот же, кто любит Израиль, не имеет никаких принципов и ест всё подряд.

Отсутствие названия Америка на более поздних картах Вальдземюллера часто приводят как доказательство его ошибки. Однако мне не встречалось объяснений, почему имя Веспуччи было просто убрано с карты, а не заменено на имя Колумба. А между тем отсутствие имени Колумба в названии нового континента на более поздних картах Вальдземюллера может пролить свет на причины ошибки Вальдземюллера, на то, что побудило назвать новый континент именем Веспуччи, а не Колумба.

Суть парадокса в том, что Ковнер, как и Спиноза, Уриэль да Коста, как все великие бунтари и пророки, изменившие ход мировой истории, начиная с Моисея, Иешуа, Савла из Тирсы, все они вышли из мира Талмуда, из того веками настаиваемого раствора, который сцементировал нацию, идею иудейства и, с другой стороны, который формировал и порождал — выталкивал из себя, выдавливал необходимых не только еврейству, но человечеству личностей.

Никакие достижения государства Израиль не могут примирить диаспору с тем, что он открыто ставит свои интересы выше интересов народов и государств, которые для галутных евреев и царь, и бог, и воинский начальник. Договариваться Израиль, конечно, всегда готов, но не готов принимать как должное статус разменной монеты. В глазах диаспоры это не ошибка и даже не преступление, это чистой воды святотатство.

Пожалуй, именно Галину Щербакову можно назвать самой женственной современной писательницей. И дело не в том, что она пишет о женщинах — женщина как раз излюбленный объект наблюдений авторов любого пола, — а в том, что пишет о любви. Притом не о любви просто, а о Любви, как о смысле жизни.