25.01.20Семь искусств, №10Остальные номера
0 (выбор редакции журнала «Семь искусств»)
Сейчас единую теорию поля в понимании Эйнштейна немного иронично называют «теорией всего». Она до сих пор окончательно не построена, несмотря на многочисленные попытки покорить эту недосягаемую научную вершину. С позиций сегодняшнего состояния науки у Эйнштейна было мало шансов построить желанную общую теорию: ведь в его время были известны только два поля, которые хотелось объединить, и ничего не знали ни о сильном, ни о слабом взаимодействиях.
Евгений Беркович, Семь искусств, №1
0
Главная сквозная тема, которая интересовала И.Ю., — это построение фундаментальных физических теорий, в первую очередь, теорий относительности (специальной, или частной, и общей) и квантовых теорий (квантовой механики, квантовой электродинамики, квантовой теории поля в целом).
Владимир Визгин, Семь искусств, №1
0
В отношении Л.И. Мандельштама, Г.С. Ландсберга и Е.К. Завойского была проявлена явная несправедливость со стороны Нобелевского комитета, поскольку открытия этих учёных были сделаны раньше, чем были получены практически аналогичные результаты зарубежными физиками, однако премированы были последние. Конечно, нам могут возразить, указав на то, что в период 1946—53 гг. из-за холодной войны из СССР не было прислано ни одного представления на Нобелевскую премию.
Константин Мухин, Виктор Тихонов, Семь искусств, №1
0
Масштабы циклопической башни поражали. Акад. Л.А. Арцимович, неустанно стимулировавший строительство, сравнивал возводимую башню и хаос огромных стальных конструкций рядом с ней с гибридом Колизея и железнодорожной катастрофы… В течение ряда лет на строительство БТА уходило около четверти немалых тогда расходов АН СССР!
Юрий Ефремов, Семь искусств, №1
0
Разобравшись в среде русской эмиграции, Давид Давидович понял, что это в основном крайне антисоветски настроенная публика. В то же время сам он всю жизнь старался с советской властью дружить, надеясь — безуспешно — на официальное признание своих заслуг на родине. И его «левые» взгляды совпадали со взглядами большой части еврейских эмигрантов.
Евгений Деменок, Семь искусств, №1
0
Очевидно, Бухарин имел в виду книгу Джеймса Мэзона «Социальные шахматы», в предисловии к которой можно найти некоторые соображения гуманитарного характера. По словам гроссмейстера Сосонко, Пётр Романовский называл забытого ныне Мэзона сильнейшим шахматистом всех времен, но с педагогической оговоркой: «Если он [Мэзон] бывал трезв, разумеется, а это случалось нечасто…»
Дмитрий Городин, Семь искусств, №1
0 (выбор редакции журнала «Семь искусств»)
Однако остается непонятным, как же Лысенко без серьезных научных работ из младших агрономов превратился в академика трех академий — в 1934 году был избран тайным голосованием академиком Украинской АН, был назначен решением Советского правительства в 1935 году академиком Всесоюзной Академии сельскохозяйственных наук имени Ленина (ВАСХНИЛ) и был избран академиком АН СССР в 1939 году? В двух академиях его избирали тайным голосованием.
Валерий Сойфер, Семь искусств, №1
0
Девочка была наделена невероятным талантом общения. Владея всего лишь одним единственным звуком “А”, который каждый раз был окрашен по-разному, то озорной и веселый, то грустный и безнадёжный, она легко и просто входила в контакт.
Лариса Берман, Семь искусств, №1
0
Конечный вывод своего исследования Милгрэм определяет словами, оставляющими слишком мало надежды: «В том, как устроен человек, есть роковая ошибка природы». Из-за этой ошибки наш вид «в перспективе имеет самые скромные шансы на выживание».
Александр Кунин, Семь искусств, №1
0
Летние кэмпы — это не совсем летние лагеря или совсем не летние лагеря, которые мы помним по нашему пионерскому детству. Скорее, это — краткосрочные летние школы, которые по своему выбору и в силу возможностей их родителей посещают летом школьники в течение недели-двух.
Борис Докторов, Семь искусств, №1
0
Выдающийся русский художник Л.О. Пастернак (1862–1945), чьи произведения представлены в этом зале, родился в Одессе. Художник с мировым именем в советское время был не то чтобы забыт, но значение его, его вклад в русское искусство были сильно занижены. И только теперь на родине ему стали отдавать должное.
Борис Кадишев, Семь искусств, №1
0
Вознесенский предстал предо мною в лучах мировой своей славы. Моложавый, тридцатилетний, оживлённый, весь на подъёме, на взлёте, в рывке, вперёд, и дальше, ещё вперёд, в движении, круговом, пружинистом, постоянном, привычном, вокруг оси невидимой, чтобы вырваться из круга, взлететь, воспарить над миром, и вновь приземлиться, и вновь устремиться ввысь, к вершинам новым, томящим возможностью покорения…
Владимир Алейников, Семь искусств, №1
0
В 90-е годы Б. очень переживал по поводу произошедших общественно-политических изменений в стране, определенной деградации российской науки, всеобщего обнищания. Так или иначе, это глубокое чувство привело к написанию ряда интересных, но, может быть, спорных текстов по общественно-политической и религиозно-философской тематике (название одного из них — «Квантовая физика как новый взгляд на вечные загадки бытия»).
Александр Успенский, Семь искусств, №1
0
мой ангел небесный оставил меня/ за правым плечом пустота и зиянье/ и этому нет никакого названья/ мой ангел небесный оставил меня.
Юлиан Фрумкин-Рыбаков, Семь искусств, №1
0
Литва. Июльский лес. Природа/ согласием напоена./ И не придумать антипода, / пока не зачерпнёшь со дна…
Леонид Дынкин, Семь искусств, №1
0 (выбор редакции журнала «Семь искусств»)
А эти новые слова в ночи прорезались, едва/ Мелькнули, крылья распустив, пропели собственный мотив./ И, значит, будет небосвод, и день, и много лет вперед,/ И снова песня поспешит, и сон ее не заглушит,/ И скорый новенький восход ее сегодня допоет.
Елена Минкина, Семь искусств, №1
0
Не так давно, без всякой на то причины, вдруг явилась мне в воспоминаниях любовь моей ранней молодости, девушка по имени Фаня. Было нам тогда по семнадцать лет, и любовь, как положено, бушевала с необузданной страстью, с клятвами, слезами, учащенным сердцебиением и многочасовыми выяснениями отношений.
Александр Матлин, Семь искусств, №1
0
Было очевидно, что Натэла, дама взрывная и чрезвычайно активная и решительная, быстро начнет действовать, и даже было очевидно, в каком именно направлении она будет действовать, ведь у Котика было одно по-настоящему уязвимое место — грандиозная , уникальная, великая его библиотека.
Ефим Курганов, Семь искусств, №1
0
Серое, однообразное существование учителя математики Александра Мильнера изменилось, как в доброй европейской сказке: вчера — бедняк, сегодня — король. В школе всё оставалось по-прежнему. Алик не обращал особого внимания на ученицу Копелевич, относился к ней, как ко всем остальным. Зато дома с нетерпением ждал ее звонка.
Самуил Кур, Семь искусств, №1
0
Попробую объяснить суть работы «вечного двигателя» Моисея Гольдштейна, ибо принцип производства «чего-то из ничего», собственно и есть назначение «вечного двигателя». Гениальность Гольдштейна заключалась в том, что он применил этот принцип не в физической сфере, где обломали зубы вышеуказанные товарищи, а в социальной.
Марк Копелев, Наталия Рапопорт, Семь искусств, №1
0
В тот же день он выбросился из окна одного из ещё недостроенных корпусов больницы перед нашими окнами. А потом пришёл к нам, из той же больницы, на костылях, весь в гипсе, крови и бинтах. Перепуганная мама загородила ему вход в квартиру, уверяя, что меня нет дома.
Елена Матусевич, Семь искусств, №1
0
Девочками они подолгу остаются в / одиночестве, взрослыми женщинами / становятся неотразимы./ Такие они — сирены.
Александр Фейгин, Семь искусств, №1
0
Я понимаю, что я не подарок,/ когда вроде не глуп, но слаб и жалок./ В кастрюле каша у меня комками,/ стихи брюзжат угрюмо стариками./ Нет дня, чтоб не обрёл себе врага,/ хотя врагов и старых до фига.
Том Грининг, Виктор Каган, Семь искусств, №1
0
Баба Тахир был предшественником Омара Хайяма как поэт и как философ. Замечательный переводчик Герман Плисецкий искусно акцентировал переклички между четверостишиями (рубаийат) Омара Хайяма, библейской Книгой Кохелета (Экклезиаст) и учением Сократа, демонстрируя их общечеловеческую, универсальную близость.
Александр Лейзерович, Семь искусств, №1
0
Ложь — категория истории, категория устройства общества, его трагических поворотов и сломов. Слово «ложь» применимо только в глобальном масштабе. Супружеская измена и тому подобные тяжелые неурядицы никоим образом не ложь, есть более подходящие слова.
Юрий Котлер, Семь искусств, №1
0
Что ещё способно расширять пространство существования так, как неудавшееся и несбывшееся? Сбывшееся обретает собственное бытие — и уходит, а несбывшееся навсегда остаётся с нами и в совершенном нашем распоряжении: как хочешь, так его и лепи, как тебе взбредёт, так его и домысливай (это ли не внутренняя свобода в одной из своих причудливых разновидностей?).
Ольга Балла, Семь искусств, №1
0
Мне всегда казалось забавным, что в массовом сознании многочисленные крылатые фразы из романов Ильфа и Петрова воспринимаются одинаково (как бы на равных правах), неважно, исходят они от автора-рассказчика или от Остапа Бендера.
Илья Липкович, Семь искусств, №1
0
Признаю, однако, с горечью и грустью, что использование читалки нарушает интимные связи человека с литературой, поскольку книга — это нечто существенно большее, чем просто текст или даже иллюстрированный текст. Взятый с полки томик пробуждает целую вереницу контекстных, так сказать, воспоминаний.
Виктор Гопман, Семь искусств, №1 |
|||||||
Войти Регистрация |
|
По вопросам:
support@litbook.ru Разработка: goldapp.ru |
|||||