Non-fiction

Во всех концепциях греха и искупления, описанных выше, грех считается нарушением в отношениях между человеком и Богом, а искупление — восстановление равновесия в этих отношениях, утешением и ободрением, приходящим из ощущения возврата к совершенной гармонии.

Джемаль-паша заявил сионистским лидерам: "Мы, младотурки, считаем, что сионисты заслуживают виселицы, но я устал вешать. Поэтому мы изгоним вас, рассеем по всей Турции и не дадим вам собраться где-нибудь вместе". Под нажимом министра иностранных дел Германской империи Артура Циммермана и посла кайзера в Стамбуле Ганса фон Вангейхема османский губернатор Яффо Аль-Дин был смещён, депортация отменена.

Трудно поверить, но факт: в 1934 году германская газета «Дер Ангрифф», которой руководил доктор Геббельс, опубликовала серию путевых репортажей «Наци едет в Палестину» своего корреспондента, укрывшегося под псевдонимом ЛиМ. Они были обильно иллюстрированы и содержали весьма лестные оценки как положения в Палестине.

С распадом СССР здание Савранской синагоги пришло в упадок и в запущенном состоянии находилось много лет. За годы независимости Украины иудейской религиозной общине Балты по законам Украины о реституции не удалось вернуть здание в пользование общины. После многолетних споров и судебных тяжб иудейская религиозная община Балты выкупила здание Савранской синагоги.

Первому суду над Дрейфусом предшествовало исследование бордеро и эксперт Гобер заявил, что написал его не Дрейфус. Этот вывод не устраивал военное ведомство, и второе исследование было поручено Бертильону. Он и выдал желаемое решение, и Дрейфус был арестован и предан суду.

Это письма с фронта. Они о войне и о любви. Это не обычные письма и не потому, что их писал ее двоюродный брат, но и по той трагичности, которая в них ощущается. Их очень больно читать. Чувствуется, что их писал человек с израненной душой.

В Гусятине оккупанты уничтожили не только живых, но и память о мертвых. Нацисты сравняли с землей местное еврейское кладбище. Обычно они этого не делали, но гусятинское еврейское кладбище, так уж получилось, находилось едва ли не в самом центре местечка, а не на отшибе, как обычно.

Зато на почве борьбы с «безродными космополитами» у Б., несомненно, были значительные успехи. Чего только стоит его письмо в газету «Комсомольская Правда» в феврале 1951-го года «Нужны ли сейчас литературные псевдонимы?», подброшенное в топку слегка затихающей антисемитской компании и так яростно поддержанное писателем-юдофобом Михаилом Шолоховым.

Пикантная деталь: на освящении храма присутствовал бургомистр Нюрнберга Стромер, чей предок занимал в XIV веке ту же должность и был известен деятельным преследованием евреев подначального города.

Начну с главного: он был порядочным человеком. В этом определении отсутствуют слова типа «абсолютно», «очень», «глубоко». Отсутствуют не случайно. Жизнь доказала мне, что «порядочность» не может иметь градаций, она в человеке либо есть, либо нет. И объяснять здесь ничего не надо: нормальный человек поймет о чем речь.

Шкловский вышел и говорит: «Буду краток. У нас потому плохо развивается жанр комедии, что авторам очень трудно сразу рассмешить не менее 20 инстанций проверяющих». И ушел с кафедры.

М. Плисецкая очень интересовалась Идой Рубинштейн. И в чем-то хотела походить на нее. Думаю, ей это удалось! Где-то встречал «Ида Рубинштейн — предтеча Майи Плисецкой». Наверное, это правильно.

Если вдруг какому-нибудь сценаристу придёт в голову написать трагедию двадцатого века, этому Еврипиду или Софоклу не придётся далеко ходить. Ниже я предлагаю скелет такого сценария.

Кафедра химической механики Мехмата МГУ была расформирована в 1972-м году в связи с подачей Вениамином Григорьевичем Левичем заявления о выезде на постоянное место жительства в Израиль (сам выезд его в Израиль состоялся лишь в 1978-м году, а оттуда он, потом, переехал в США, где и скончался).

Еще наши предки в начале XIX века построили в Останкине на речке Каменке несколько плотин, создали тот самый каскад Останкинских прудов. Потомки, к чести сказать, не загубили наследие, а сохранили и приумножили. Каскад прудов стал украшением Останкинского парка, ВДНХ, Ботанического сада, украшением Москвы.