Non-fiction

В стране шла Гражданская война, и в то же время, когда на Востоке гибли люди и сжигались города, исчезали состояния и рушились торговые связи, когда все материальные и людские ресурсы шли на разрушение, то есть, на «победу», в то же время на Западе, где никогда не было призыва в армии, стремительно развивалась экономика и происходило невероятно быстрое накопление материального благосостояния.

Монотонный фон просторного заречья может быть оживлён и увенчан небольшим числом уникальных изолированных естественных или искусственных объектов — гор, холмов, зданий, сооружений, которые, ввиду своей редкости и единственности, притягивают взор подобно источнику света. Эти объекты могут располагаться в трёх визуальных зонах.

Пушкинистские работы Ахматовой Якобсон расценивал по гамбургскому счету. Считал, что, полностью сохранив научность мышления, обязательную для исследователя, она с великолепной непринужденностью перешла грань, отделяющую литературоведение от литературы. Так возникла ахматовская проза, уникальная, как ее стихи, со скользящей ахматовской иронией, с победительным ритмом, величественным лаконизмом, обжигающей пристрастностью.

В первые дни войны, в период 25.6.-31.7.1941, советское командование осуществило заброску в финский тыл в Южную Финляндию 129 десантников с аналогичными заданиями. Все они были пойманы и расстреляны. Это были фактически смертники - шансов выйти живыми у них не было.

Партизаны и жители семейных лагерей постоянно находились в условиях осады и частых облав со стороны немцев, привлекавших для этой цели большие силы армии и полиции. Трудней было устоять против внутреннего нажима со стороны части белорусских партизан, утверждавших, что нужно ликвидировать семейный лагерь, т.к. люди, не принимавшие непосредственного участия в борьбе, затрудняли ее.

Достоевский сказал, что нет ничего проще, чем осуждать тех, кто творит зло, и ничего труднее, чем понять их. Понять — вопреки общепринятому мнению, не значит простить. Просто понять, как и почему люди, обычно ведущие себя вполне нормально и в общем-то человечно, в других обстоятельствах могут вести себя иначе.

Мы понимали, что немецкая команда, которая нас гнала в дневное время и усиленно охраняла в запираемых помещениях по ночам, могла нас расстрелять в любой момент, у любого оврага, при виде которых все начинали дрожать. Но нас продолжали гнать всё дальше на запад. Немцы выполняли данный им приказ гнать рабочую силу в Германию.

Но суть библейского рассказа о Каине и Авеле в том, что здесь определено главное, пожалуй, условие в отношениях между человеком и Богом: право Всевышнего «призирать» или «не призирать» человека по своему Ему одному известному выбору без какого-либо на то объяснения. Невозможно представить себе глубину смысла, который заложен в этом повествовании, предваряющем историю человечества и отвечающем на извечный для людей вопрос: почему ему дано, а мне - нет, хотя я знаю и умею не меньше?

Концепция безопасности влияет на все процессы внутри нации. Жаботинский понял это еще в Одессе. Этот город сформировал его сионизм, потому, что этот город был особенным: Одесса оставалась в мире реализма и на нее не влияли пост-национальные идеологии, такие как марксизм, например.

Но этот самолётик, несмотря на всю свою «игрушечность», был передовым в своей начинке, системах управления и боевом применении. «Зааван» имел полноценный и очень умный автопилот, многоканальную связь с центром управления и, самое главное, гиростабилизированную видеокамеру с отличной оптикой и высоким разрешением.

У арабов Ближнего востока просто местный национальный обычай такой, как сожжение вдов в Индии. Вот есть такая «Сирийская социальная националистическая партия». Ее основатель — Антун Саада. В 1949 году власти решили его казнить. Он бежал в Сирию под гарантии покровительства ее президента Хусни Аз-Заима, который его арестовал и выдал ливанцам для казни.

Евреи жили в квартале возле ратуши (построенной уже в XIV в.), хотя имели право проживать и в других частях Кёльна и владеть недвижимостью. Богато украшенную синагогу в этом квартале, построенную в первой половине XI в., трижды восстанавливали (а после изгнания евреев в XV в. превратили в часовню).

История, как объективное отражение жизни семьи, колена, рода, становится инструментом политических манипуляций и начинает влиять через подражание на саму жизнь. Это порождает «великие концепции», которые одна за другой оборачиваются катастрофами. Потому и говорят, что История ничему не учит.

Выглядит он почти мальчиком, хотя, как он гордо заявил, ему уже двадцать пять лет, сын дипломата, получил за границей отличное воспитание, умный, с юмором, веселый, как будто бы и не арестант, аккордеонист отличный, поскольку с детства обучался игре на фортепьяно, с абсолютным слухом. Вина его перед страной, в которой он родился, велика: он еврей и сын расстрелянного дипломата — десять лет.