Non-fiction

Напечатанное в Израиле в середине 1970-х годов в виде тонкой брошюры карманного формата и нелегально доставленное в СССР это письмо из Израиля читали тайком и передавали из рук в руки только близким друзьям в семьях советских евреев, где тогда решался судьбоносный вопрос: ехать или не ехать?

Большевики обещали сформировать нравственно совершенных граждан и избавиться от несоответствующих советским стандартам «нравственных уродов». Так и делали, множество «несовершенных» расстреляли, а ещё большее количество посадили и выслали. Это, конечно, освободило много квартир, но жилья всё равно не хватало.

Широкий спектр способов получения информации, которыми пользовался Л.Львов, нередко включал подкуп, а то и шантаж. Он умел быть полезным многим сановникам. Давая им нужную информацию, он за это никогда не брал денег, которые ему неоднократно предлагали. С ним «расплачивались» сведениями, так необходимыми Л.Львову для очередных сенсационных публикаций.

Зачастую из Москвы поступали такие задания, выполнить которые мог только сам Семенов. Так, например, по личному заданию начальника внешней разведки Фитина Семенов сумел добыть и переправить в Москву штаммы пенициллина. Основной же заслугой Семенова в период его пребывания с США стала организация не только получения, но регулярной передачи информации по разработке атомного оружия.

Отец не общался в последние годы даже с Тиной Бродецкой, так как она не разговаривала на иврите, не жила израильской жизнью, жила прошлым, героическим, славным, но прошлым. Он не мог этого ни понять, ни принять. Он-то сам врастал, хотел быть здесь и только здесь, не где-нибудь ещё, и уж, тем более, не в своём прошлом. Какова идея – приехать сюда и не стать органичной частью страны?

Эммануил Шехтман прожил всего 41 год. Он не уехал с «Габимой». Не успел в Италию и Францию. Не вернулся с войны. Большинство его произведений погибло. Сын своего времени, он оставил яркий исторический документ о жизни евреев Украины.

Один из первых вновь прибывших нашел старую машину, за которую владелец хотел получить 200-300 долларов. Сошлись на двухстах, и эта цифра стала средней стоимостью машины, в зависимости от ее старости и размера. Так многие обзавелись автомобилями. Но что делать с машиной, когда наступает время отъезда из Италии? Ее продают за те же деньги следующему эмигранту. Таким образом пользование временно купленным автомобилем становилось бесплатным.

Непримиримая борьба одного из первых нобелевских лауреатов по физике Филиппа Ленарда с автором теории относительности хорошо известна историкам науки и биографам Эйнштейна. Менее известна предыстория конфликта, а она тоже весьма поучительна.

Специфику математики Арнольд видел и в другом: “Как справедливо отмечают, физики ссылаются на первого автора, а математики – на последнего”. В.И. вообще придавал колоссальное значение адекватности ссылок и другим вопросам, связанным с приоритетом.

Хорошо, если общепитовская точка (столовая, кафе, чебуречная, пельменная и проч.) предоставляла для этой цели салфетки. Но опытный советский человек всегда имел при себе листок-другой бумаги – на всякий случай. А уж вытирать столовые приборы – это делалось автоматически. Человек приносил свой поднос с едой к столику, садился, и тут же начинал тщательно протирать ложку и вилку.

Да, скомкал и бросил, а потом подумал секунду и решил (сознаюсь, довольно цинически), что время покажет и я, может быть, получу какое–то удовлетворение от этого листка: продам или обнародую эту позорящую меня (и, конечно же – автора!) шутку. Я вынул рукопись из корзины, расправил и спрятал в архив. А хранитель взял, да и украл её.

В 1971 году журнал «Новый Мир» опубликовал статью ВП «Родословная альтруизма». Вот что написал ВП: «История показывает, что идеология, противоречащая человеческой совести, для своего поддержания нуждается в таком мощном чиновничье-шпионско-полицейско-военном аппарате подавления и дезинформации, при котором очень затруднён подлинный накал свободной коллективной мысли, необходимой для самостоятельного прогресса».

В своей второй беседе о событиях на Украине Юрий Нечипоренко и Андрей Пустогаров обсуждают возможные варианты её послевоенного будущего.

«...по данным некоторых интернет-порталов, «писателем» себя считает около 3% населения современной России. Тысяч так 500. Полмиллиона «провинциальных писателей». Такую прорву народа обижать, действительно, не стоит. А ну как они организуются в очередной «майдан»?..»