Non-fiction

В наши дни в деревне Любавичи евреев нет. Это небольшое поселение с несколькими сотнями постоянных жителей, не всегда обозначенное даже на картах крупного масштаба, оно существует за счет туристов и религиозных паломников. О еврейском прошлом местечка напоминает Мемориал памяти убитых Любавичских евреев, возведенный здесь в 2011 году на пожертвования и с помощью Евангельских христиан России.

Вскоре в местной газете «Знамя коммунизма» появилась статья под непритязательным заголовком «Клеветница и ее покровители», которая, с одной стороны, должна была показать, какая опасная преступница разоблачена и обезврежена в городе у Черного моря, а с другой – дать «достойный отпор» развернувшейся на Западе массовой кампании за свободный выезд советских евреев в Израиль.

Сборы в дорогу для меня — самое трудное и нелюбимое из всех хозяйственных дел. Надо не забыть четыре комплекта необходимых вещей: что носить, чем лечиться, что читать, как работать. О том, чтобы остаться без работы, речи идти не может: и так полжизни пробездельничал, а сколько мог бы написать. Понятие «как работать» в наше время скорее означает «на чём». Расшифруем: надо брать большой компьютер, маленький компьютер, на котором я пишу на пляже, и к ним кучу «аксессуаров» — зарядные устройства, переходники, удлинители, причём надо учесть, какая в стране система подключения. А ещё надо взять деньги, туалетные принадлежности и прибор для измерения сахара в крови. Всё это — уже технология жизни в старости, которая не хочет смириться с положением вещей. Как хорошо было в молодости, можно было уехать в командировку с одним портфелем.

В одном из стихотворений Сергея Бударина есть чудесный образ, который навсегда запечатлелся в моей памяти: «По небу ходит волна // Русского доброго света». Не всякий «зрелый и маститый» автор способен ясно увидеть и в целости передать нам, читателям, подобное сокровище-откровение, а вот в стихах молодого поэта Сергея Бударина такие жемчужины появляются с некоторых пор все чаще.

Эссе

Эссе

И неправда, когда говорят, что в песке утонуть нельзя, т.к. его удельный вес выше, чем средний удельный вес живого существа - можно утонуть, даже полностью погрузившись в песок. И не нужно выдумывать про какие-то особые пески, с примесью глины или ещё чего-то. Всё это враки – самые обычные пески на это способны, лишь бы были условия.

Физика и физики не жили вне государства. Невозможность устроиться на работу, пусть не тебе, но твоим детям, избравшим ту же профессию, а за несколько лет до того – невозможность для них поступить в желанное учебное заведение – туда, куда тянет, увольнения под предлогом лишения допуска к работе по секретной тематике, почти полное запрещение выезда за пределы СССР – всё это не просто ощущалось, а отравляло жизнь.

Война разбила мировой рынок: нарушилась связь между ценами в отдельных странах; прервался свободный перелив товаров из страны в страну. Мировой рынок распался; на его место стали национальные рынки, оторвавшиеся друг от друга так, что в некоторых отношениях разобщенность их стала мало уступать временам до парового транспорта.

Этот «сложный период» начался в примерно в 1969 году, когда большая группа математиков - 99 человек - подписала письмо в защиту Есенина-Вольпина. Были там и Аркадий Львович Онищик, и Александр Геннадьевич Курош. После этого на Мехмат МГУ было обращено «особое внимание».

Огромный по объему сборник под редакцией Б.Л. Альтшулера и В.Е. Фортова представляет обзор удивительных судеб нескольких поколений российских ученых, создавших советское ядерное оружие, восстановивших ядерное равновесие и тем самым предотвративших угрозу самой страшной атомной войны.

Постепенно в памяти, как при ручном проявлении плёнки или фотографий, стали проступать адреса друзей детства, соучеников, их бывших квартир. Оказывается, что в большинстве своём дома не изменились, разве что оказались теперь перекрашенными в другой цвет. Но Парк, или как он тогда назывался ЦПКО – Центральный парк культуры и отдыха имени Горького – Парк сразу очень захотелось «посетить».

Поскольку миссий связи с советским командованием ни у американцев, ни у англичан не было, Черчилль взял эту задачу на себя. Его письмо было еще и косвенным выражением благодарности Сталину - в Греции советское правительство держалось духа и буквы "процентной" договоренности

Тень неудачи уже легла на решения Наполеона в этой компании. На следующий день вместо марша на Калугу он приказал отступать по разоренной войной старой смоленской дороге. И отступление стало гибелью.