Non-fiction

Скорбим

Колонка редактора

По родному краю

Не знаю, как сейчас проводят свой досуг водители крупных автохозяйств, но в семидесятые собирались мужики после рабочего дня небольшими компаниями у своих машин, уже чисто вымытых и приготовленных к следующей смене. Обычно открывался багажник «Волги», стелилась чистая скатёрка или газета, нарезалась колбаска, хлеб, огурчики – в общем традиционная закуска. За неспешной беседой выпивалась бутылка водки, а то и не одна. А почему именно в багажнике сервировался стол вполне понятно. Если начальство внезапно заходило в гараж, к примеру, главный механик, или ещё кто повыше должностью, крышка багажника моментально закрывалась и водители, как ни в чём не бывало, расходились по домам.

Более сорока лет автор собирает материал о Холокосте в городе Горки Могилевской области (Беларусь), где фашисты и их приспешники 7 октября 1941 года, расстреляли более 2500 человек. Их убили только за то, что они были евреями. Их призывали не паниковать.

Воспоминания начинаются с описания семьи прадеда – Марка Моисеевича Компанейца, владельца фабрик в Кременчуге, значительной фигуры в развитии промышленность на Украине. Далее, дед, Соломон Маркович Компанеец – родоначальник русской отоларингологии, автор учебников и создатель факультетов этой отрасли в Медицинских Институтах. Затем отец, Александр Соломонович Компанеец – крупнейший физик-теоретик, создатель учебника, автор многих книг и большой популяризатор науки.

Судьба была милостива к героям этих писем. Они остались живы, благополучно нашли друг друга, но тяжелых потерь избежать не удалось. Дядя Лева потерял отца, умершего в эвакуации в Новосибирске, а тетя Соня – мать, умершую от голода в блокадном Ленинграде.

В конце зимы 1915 г. в составе маршевой роты отец прибыл на Западный фронт – «на позицию», - как он говорил. Выгрузили их из эшелона в 30 км от линии фронта. За ночь они совершили марш-бросок к фронту и к утру заняли обледенелые окопы. Отец вспоминал артобстрелы первых дней фронтовых будней, когда слышен звук летящего снаряда и все холодеет внутри.

В этой истории два главных героя. Первым является Михаил (Моше) Окунев, сначала сгинувший вместе со всей семьей где-то в окрестностях польско-литовского города Вильно во времена кровавого разлома Второй мировой войны, а затем, через полстолетия, внезапно возникший в американском городе Чикаго во главе большой новой семьи. Вторым героем нашей повести является... книга «Письма близким из ХХ века».

У нас не было опыта смены правительства, да еще после такой диктатуры, не было опыта улучшения жизни при советской власти, и никакого предсказания лучшего будущего в эти мартовские дни сделать было нельзя. Мы не знали, что многие люди вокруг Сталина не были людьми убеждений и твердых взглядов, а были всего лишь лакеями и марионетками, а потому - всякими и разными в зависимости от обстоятельств.

Интервью Киры Сапгир с Ником Ильиным

К 95-летию со дня рождения Генриха Бёлля

На машину, куда еврейских женщин погрузили, лезли русские женщины, сдирали платки с голов, вырывали серьги из ушей, и все кричали: «Юде капут». После окончания войны они говорили: «Понимаешь, такая была ситуация, всех вас все равно убили бы, а зачем пропадать добру».