Non-fiction

Проведя тщательные исследования, профессор Голдман вскрывает структуру обогащения нынешних миллиардеров. Некоторые из них были частью номенклатуры, в том числе Вагит Алекперов, который приватизировал для себя часть министерства газовой промышленности и стал президентом «Лукойла».

Лишь рабы столь небрежно, легко отрекаются от веры, традиций, правил, унаследованных от предков. Лишь рабы сжигают мосты к прошлому, неважно какому, но их же собственному.

Один и тот же приказ сегодня приведет к победе, а завтра – к поражению, одно и то же определение, например, «геноцид», правильно в применении к полпотовской Кампучии, но ложно при описании войны, которую во Вьетнаме вела Америка.

В начале 20-х гг. Стамбул становится центром русско-еврейской эмиграции. С участием русско-еврейских эмигрантов создаются русские клубы, рестораны и кабаре, выступают с концертами многие знаменитости, основываются школы, гимназии и детские приюты, издаются русские газеты и журналы.

Одним из наиболее известных канадских фортепианных педагогов был Борис Берлин (1907, Харьков, - 2001, Торонто). Он учился в женевской консерватории и в Высшей музыкальной школе в Берлине у Марка Гамбурга и Л.Крейцера.

Огромный по объему сборник под редакцией Б.Л. Альтшулера и В.Е. Фортова представляет обзор удивительных судеб нескольких поколений российских ученых, создавших советское ядерное оружие, восстановивших ядерное равновесие и тем самым предотвративших угрозу самой страшной атомной войны.

Тогда сплетничали, что причиной, почему Завойскому было отказано в командировке, было бегство за границу крупного магнетронщика А. П. Федосеева, одного из основателей закрытого учреждения – фрязинского «Истока».

Найти через городскую справочную номер домашнего телефона И.М.Гельфанда, видимо, не составило большого труда. Несмотря на прошедшие десятилетия, тот сразу же вспомнил папу, стоило лишь назвать свои имя и фамилию, и закричал: „Это ты, Бурцалэ?!“

В те времена толстые литературные журналы стали главной трибуной и “местом для дискуссий” шестидесятников. Подписки на прогрессивные периодические издания в многочисленных НИИ и конструкторских бюро разыгрывались в лотереях, а те, кому в азартные игры не везло, занимали многодневные очереди в библиотеках.

Этот самый Центр, официально именуемый Совинцентром, был построен в начале 80-х (при участии пресловутого Арманда Хаммера, личного дружка Владимира Ильича), и по состоянию на тот момент являлся самым шикарным офисным и гостиничным зданием в стране.

Начинаясь у Садового кольца, Хомутовский тупик упирался в пути соединительной ветки Курской железной дороги. Вот в этом и заключалось очарование в прочих отношениях неприметного московского уголка.

Чудеса в решете и на каждом шагу – в Елисеевском магазине – где в высоте текучий потолок и лампочки гроздьями и пахнет незнакомой жизнью – маме по ошибке пробили чек на целый килограмм фарша – вместо ста граммов – она всю дорогу бежала, прижимая пакет к себе – боялась - гонятся.

В начале 70-х социализм заметно загнивал, но запах ещё не зашкаливал. Особенно радовали междусобойчики на рабочем месте, так как умственная работа и тогда была трудна, а зарплата в 98 рублей (инженер в НИИ Академии наук УССР) угнетающе действовала на подсознание.

В квартирке Хакима хорошие знаки множатся на глазах: ряд пустых винных бутылок на полу и ряд полных на полке, в холодильнике сплошные сосиски “pur porc” и ветчина, а на полочке, рядом со свернутым алжирским флагом, сюрприз: множество статуй будды и крошечный алтарь.