Проза

О нашем посёлке говорят много и красиво. И речи, согласно восточному красноречию, льются то реками, а то и разливаются подобно дымке ладана. Говорят, что посёлок наш расположен у подножья некой горы, хотя нас с той горой разделяет колючая проволока. Говорят, что у нас есть даже река, но единственная «радость» от той реки — это нашествие комаров. Река-то есть, но она не нам и не туркам. Течёт сама по себе между двух границ, и только пограничники да пастухи видят её.

...Факты будут считаться чем-то постыдным, Истина пригорюнится в своих оковах, а Поэзия со своими сказками снова вернётся на землю. Картина мира преобразится пред нашими изумлёнными взорами. Из пучины морей выйдут Бегемот и Левиафан и поплывут вокруг высоких галер, как они плавали на прелестных картах той эпохи, когда книги по географии ещё были пригодны для чтения. Драконы закопошатся в пустынях, и Феникс взовьётся в воздух из своего огневого гнезда. Жуя золотой овёс, Гиппогриф будет стоять в наших стойлах, а над головами у нас будет носиться Синяя птица с песнями о прекрасном, несбыточном, о пленительном и невозможном, о том, чего нет и не будет. Оскар Уайльд

К 230-летию со дня рождения Фёдора Аша

Светлой памяти моей бабушки Анны Васильевны, урождённой Хижненко

"Сказочное" / "Дикое существо" / "Осколки фрески" / "Тот город" / "Домовой" / "Голос человека в траве" / "Ключ" / "Урал из поезда" / "В промежутке" / "Храм дня" / "Увидеть дерево"

В телефонных гудках – шуршащая дрожь слов, срывающихся с разлюбивших губ. Шикарно! Уже – великолепно: удостоился лис­топада мыслей. Не помыслов, правда.

 – Вера – дело наживное, – повторяет тот уже раз им сказанное и протягивает правую руку к бутылке. Я вижу, но не верю своим глазам: средний и указательный пальцы, опущенные в бутылку, превращённую в стакан, спокойно достают дно. Причём другие, прижатые к ладони и один к одному, нависают над срезанными краями стекла, краёв не касаясь. Я видел длинные пальцы – у пианистов, у часовых дел мастеров, почему-то у шахматистов, у воров, промышляющих карманными кражами, само собой, но чтоб такие длинные… И ещё, странно, эти умопомрачительной длины пальцы не кажутся уродливыми...

Погоди – ещё не всё! Не подымай ещё волосы дыбом. Скоро подымешь! Обязательно! Змееловы давно порешили, что змея-спасительница уползла куда-то или просто подохла...

Я не в силах была отвести взгляда, когда встречались с ним глазами. Меня будто накрывало горячей волной; казалось, что я уже никогда не выплыву, утону в этих словах. Знаешь, в них чудился такой глубинный смысл – всё настоящее, прошлое и будущее моей жизни. Ладони стали влажными – от страха! Я вдруг остро ощутила своё одиночество, меня охватило отчаяние – как всё-таки он далёк от меня! А после, через мгновение, вернулось чувство благодарности: моя любовь к нему так велика, так непохожа ни на что другое, что она, даже безответная, делала меня счастливой. Только бы видеть его, слышать его голос…

Когда женщина с любопытством спрашивает: «А что же было дальше?», когда в глазах ее горит неподдельный интерес, считай, что полдела уже сделано. Потом пойдет по накатанной, как сани с горы, в которых вы мчитесь вдвоем, крепко обнявшись, к новому старому счастью. Ты сумел увлечь ее и заворожить своими словами, поменять местами причину и следствие, запутать алогизмами и открыть иные горизонты, а те, что были прежде – забыть. Это большое искусство, без которого в семейной жизни не может быть любви и надежды, душевного покоя и умиротворения. В любом другом случае супружество превращается лишь в сплошное оправдание и коммунальную склоку. Нельзя допускать, чтобы обстоятельства пришивались суровыми нитками к твоей судьбе. Надо самому творить их, хотя бы в виртуальном режиме...