Проза

Странно, – подумал Денис, – кругом растащиловка, лётчики в таксисты подались, а вот там, в маленьком серебристом паучке ещё живёт последняя мощь былого государства. Но разве может этот паучок вытащить страну, повисшую на паутинке над пропастью? Нет, не может!" И он окончательно решился на предложение Шмыря: "Всё равно – не я, так другой...

Перед винным ожидающая толпа являла собой какое-то разноплеменное, вынужденное братство. Что-то вроде общества слепых. Или глухонемых. Были тут и рабочие в утренних хладных спецовках, и очкастые работники умственного труда, и полнокровные братишки-ветераны, с распахнутыми грудями, как с розовыми кабанчиками, и даже несколько славных тружеников подмосковных полей, огруженных мешками. Серов внедрился в братство. С папкой под мышкой и бутылками. Интеллигент. Очков, правда, не было...

Игорь Павлович Тарасевич, известный российский актёр, автор более 20-ти книг, заканчивает новый роман «Легенда о Неистощимой». Действие происходит в настоящем, прошлом и будущем. Прошлое автор слегка поправил – так, чтобы и настоящее, и будущее совершались так, как ему, автору, кажется более правильным. Роман, разумеется, о неистощимой России, т.к. каждый большой писатель, о чем бы он ни писал, всегда пишет на самом деле о России. Но образ неистощимо любящей женщины – в прошлом, настоящем и будущем – здесь главный. Потому что роман И.Тарасевича, как любой роман большого писателя, - на самом-самом-самом деле – роман о любви.

Старик, проснувшись, не спешил вставать и думал о покойной жене — она приснилась ему прошедшей ночью. В раздумьях он что-то сказал вслух самому себе и, вздыхая, поднялся, а потом присел на край кровати. Несколько минут его сухощавая фигура оставалась неподвижной, затем старик начал медленно поворачивать голову в разные стороны, а когда у него стали зябнуть ноги, включил ночник, неторопливо оделся и отправился на кухню.

Толпа медленно двинулась по Зоологической улице вдоль Зоосада, прочь от города. Впереди шли солдаты, колонну замыкали две бронированные машины, которые ползли вслед за толпой. Это выглядело так страшно, — не как в жизни, а как в кино про немецко-фашистских захватчиков.

Никогда не забывайте, что детство – это гадость.

В детстве мне нравилось играть с куклами младшей сестры. Я этого стыдился и всегда старался делать это в полном уединении. Особенно стыдно мне стало, когда я уснул с ними, а утром мать вытащила их из моей кровати. Чтобы избежать наказания я не открывал глаза и продолжал делать вид, что сплю, однако смущение до того меня пронзило, что я покраснел, волосы мои встали дыбом, дыхание стало резким и беспокойным и сердце безумно заколотилось. Наверно, я так и не смог больше разомкнуть глаз.

Пока я лежал с закрытыми глазами, то думал сразу отогнать Петрарку, как только она снова приблизится. Кошку нужно воспитывать. За утро она уже несколько раз подлезала, торопя мой подъем. Ведь это страшно раздражает: лишает самых приятных моментов, когда ты вроде уже и проснулся, но можно подремать еще немножко.