Проза

Сценарий фильма

В конце универа это было — у одногруппницы зарезали жениха. В нетипичного чеченца дуреха влюбилась. Внешне-то он как раз — вылитый чучмек: прямой нос, плотно сжатые тонкие губы, волевой подбородок и скулы поросли трехдневной бородкой, чисто говорит по-русски… Но с житейской точки зрения — лох, каких поискать, неурядицы липли к нему, как пыль к черному… Но — лингвистический гений… Из общежития, где жила его невеста (хм, у них до брака и переночевать вместе нельзя!), не самым поздним вечером возвращался домой. И пропал. Когда на него утром наткнулись случайные прохожие, очнулся, забормотал: “Малолетки пристали: “Черножопый, дай денежку!”” И как заело — пока не умер, все повторял с диковинным для него плебейским акцентом: “Черножопый, дай денежку!” Никакой не жмот был — из принципа, наверное, не раскошелился. Отморозков не нашли.

Ночью округа не спала. Снова заполошно вскидывались голубиные стаи, орали младенцы, матерились отцы семейств, не находя в темноте “Беломор”, и сыпались, сыпались по ступеням террас спички. Выли псы, звенели цепи, скулила у Гришки во дворе не привыкшая к привязи палевая сучка. Снова хлопал о стену сорвавшийся кухонный ставень. Надя взбивала перину, как картошку. Заодно взлетал над панцирной сеткой и Константинов. После он долго курил на крыльце. Смотрел на луну — надо же, какая сливочная, будто масла в тарелку налили. Расчесывал комариный укус на ноге, чуть пониже трусов, стряхивал пепел вниз, на плиты, на подтекшие, забродившие пьяные груши — и улыбался: тишина!

Жизнеописания занимательных личностей). Главы из повести

Главы из романа

Пробуждаюсь, всплываю на поверхность реальности. Тело под стёганым одеялом наливается звоном и тяжестью, словно железнодорожные рельсы перед приближением состава. Тепловоза ещё не видно, но состав уже мчится и вскоре проедет через меня всеми вагонами дня. Из темноты медленно и неявно проступают очертания спальни. На стене у зеркала мигают зеленые неорганические глазки будильника. 04:17 утра. Среда.