Проза

Прежде, чем она успевает ответить, он уходит. Наверное, это к лучшему — она чуть не начала на него кричать. Она преподает здесь сорок лет, и никто никогда не вмешивался в темы уроков иврита. Это ее царство. Маленькое, но своё. Жалко, что она сразу, на месте, не напомнила ему о своей автономии. Чтобы не думал, что он может устанавливать тут свои законы…

Брюсов (на освещенной боковой площадке). Вчера был у Красковых. У них сеанс. Мрак и темнота. Я сидел рядом с Еленой Адрееевной. Сначала позволил себе немногое. Вижу, что принят благополучно. Покрываю поцелуями шею, лицо и губы. Становлюсь смелее. Наконец перехожу границы.

Слушай меня ушами, Крик… Ты кричал про шаги времени так громко, что сам оглох и перестал их слышать. Ты любовался собой и ослеп. Ты — как старик, не видящий пальца, которым время тычет ему в глаза. Я хочу, чтобы ты прозрел и увидел жизнь…

Дома Павел достал Пастернака, том из Большой серии «Библиотеки поэта», подаренный ему тётушками на день рождения, открыл книгу — и о, чудо: он вдруг стал понимать каждое слово, каждый ход поэта, каждое движение души. Пастернак стал для него воистину открытой книгой, стихи запоминались наизусть с первого раза.

Взглянув на них, Алипий вновь обратился к келейнику: — А теперь, отец Корнилий, неси топор, головы рубить будем! Посланцы Хрущёва испугались. Они представляли власть, но она была где-то далеко, в Москве, а тут — фанатик-настоятель и преданные ему монахи.

А народа нет. Есть или кулябы, или халявщики, ждущие кормёжки, или воры. Нередко это одни и те же биологические существа: в белом венчике из роз впереди единоросс… Если бы нынешние ширинские-шихматовы и клейнмихели не были столь ажитационно жадны, они бы организовали второй «философский пароход».

Собрались гости, а Игорь Петрович задержался. Наконец, появляется и на рояль в столовой бросает десяток пачек с купюрами. Он только с киностудии, где получил гонорар за фильм. Что ни говорите — эффектный жест. Практически — инсталляция. Деньги высятся кучкой, но хозяин их не убирает.

У подруги было две страсти, мужчины и курицы. И в то время как первые, с возрастом, разочаровали, вторые, наоборот, очаровали окончательно. Разведение породистых кур требует, как известно, особой секретности. Потому, захватив последнего мужа с собой, так как избавиться от него не представлялось уже возможным по состоянию его здоровья, подруга укатила в самый дальний и неисследованный уголок необъятной Ленинградской области.

Есть замечательный рассказ о человеке, который охладел к возлюбленной, узнав, что она не натуральная блондинка. Это все меняло. Рустем — баба?! Шашни — с одним, с другим, с тем же Беллиа, которого Патрик всегда подозревал — все это выдает шлюху. А Рустем виделся Патрику крутобедрым мачо, чья жизнь была полна соблазнов.

И ещё одна мысль, не менее свежая: свобода не только в том, чтобы иметь на свой выбор разнообразие возможностей устроить собственную жизнь, но ещё и в том, чтобы не зависеть по существу от наличия таких возможностей и их количества. (Надо ли напоминать, что свобода — противоположность зависимости).

...Когда же, наконец, у Николая II и императрицы Александры Фёдоровны родился в 1904 году сын Алексей, великий князь Михаил к своему удовольствию утратил права наследника престола. Есть воспоминание: когда Михаил узнал о рождении наследника, цесаревича Алексея, он радостно закричал своему адъютанту: «Шереметев! Шампанского! Я больше не наследник! Шампанского сюда!»

Ходил по станицам слух, что пришла из нагайских степей на Дон ещё одна банда. Мало своих. Банда была не сильная, но жестокая. Шальные и отчаянные недобитки, рубили с плеча, не только коммунистов и комсомольцев, а всех кто на глаза попадался. Уйти живыми в Турцию надежду они потеряли, потому как твёрдой ногой встала Советская власть на Кавказе. Вот и зверствовали напоследок.

— Слышь, братцы, если подсчитать, сколько снарядов и пуль выпустили на заводах, и если бы каждая из них попала бы в фашиста, думаю, давно бы война закончилась. Факт! Всех бы перебили. Вот почему не придумают такие пули, чтобы, к примеру, стрельни в любую сторону, а она все равно попадет во врага? Мы бы всех врагов перебили...

...Снял с полки книжку Кирилла, раскрылась она на рассказе о Шлёме. Рассказ сильно сделан. Только очевидец мог такое написать. Конечно, это не выдумка. Был такой изувер. Избивал своих же соплеменников велосипедной цепью, бил по голове, потом окунал в кадку с водой, держал за шиворот, пока не начинали захлёбываться. Безнаказанно убивать людей – страшно даже представить. Уничтожили шесть миллионов евреев, мои родные тоже среди них. Не сами же они себя убивали, чтобы такое количество умертвить тысячи палачей потребовались...

- На такие гроши, - высокомерно заявила тетка-попутчица, с акцентом на золотые, а не железные зубы во рту, - и щуплый биндюжник с Привоза не запряжет свадебную карету. / На дворе, действительно, стоял шестьдесят девятый год. А на четвертной - сиреневой двадцатипятке, - представленной мной к обозрению, все еще красовался не американский президент, а кремлевский, согласно Уэллсу, мечтатель...