Культура

Возвращаясь после попоек домой, а на утро садясь за письменный стол, он преображается во вдумчивого, очень тонкого, проницательного и очень человечного художника слова, согревающего своей душевной теплотой создаваемые им образы. Можно, наверное, сказать, что никто в русской литературе до Куприна не написал о еврее так, как написал он.

«Протоколы сионских мудрецов» - фальсификация. Это было доказано множество раз – текстологами и архивистами, на страницах печати и в судебных заседаниях. Казалось бы, ни один человек не рискнет использовать фальшивку, если не из опасений прослыть непорядочным, то из простой брезгливости. Ан нет: от Генри Форда и Адольфа Гитлера до русскоязычных изданий новейшего времени – Протоколы цитируют как вполне надежный и респектабельный источник.

Столь живого, быстрого и весьма общительного знакомца вполне могли рекомендовать Эренбургу для поддержки в лекционных делах. Не исключено, что и манеру разговора, и словечки, и юмор Григория Неймана Эренбург запомнил и использовал, создавая образ гомельского балагура Лазика.

Даже полный прохвост и демагог в глубине души чувствует, что сам-то он свободен, как шимпанзе, но в мире норм, в мире идеалов должно быть иначе. Лицемерие — это в какой-то глубине тоже борьба за идеалы. Зато современные неврозы уже рождаются не из подавления «низких», но из подавления высоких стремлений.

Картина приобрела известность, её репродукция разошлась огромным тиражом, а Маймон вторым из евреев удостоился звания академика Российской Академии художеств и получил чин титулярного советника.

Для того, чтобы продолжать писательскую и бардовскую деятельность, Киму пришлось взять псевдоним. Так Юлий Ким стал Ю.Михайловым. И 16 лет под этим псевдонимом он писал пьесы, а также песни для кинофильмов и спектаклей.

Вступительное слово к рубрике «Дружба журналов»

Слова, считал Бродский, как и люди, имеют свою судьбу, свой статус. Слово «русский» у Бродского было не национальностью, а определением к слову «язык», а слово «еврей» - несомненным подлежащим, отягчённым последствиями.

Грин обожал Питер. В Петрограде создана самая знаменитая книга «Алые паруса». Питерским воздухом пропитаны годы необузданной молодости, первые рассказы, придумка псевдонима, связанная с тем, что был в бегах. Аресты, любовь, кутежи, лихачество…

Нетрудно высчитать, что встреча Зиновия Ефимовича с Твардовским состоялась ранней осенью 1968 года, советские танки только что вошли в Чехословакию; строка о пражском парке подсказывала, в связи с чем было написано стихотворение.

Эти картины так же тщательно прорисованы, как и у пейзажистов русской школы, уделявших много внимания деталям фона, природы, ландшафта. Их авторы старались показать реальные черты больного человека с его страданиями и деталями облика, окружающей обстановки, предметами быта или атрибутами профессии.