Культура

Говорят наши мудрецы, что первозданный свет был сокрыт для праведников в грядущем мире. И только частица его осталась в нашем мире, и она, подобно лучу солнца, пробивающемуся к нам сквозь тучи, согревает обещанием тепла и надежды. Этот свет – символ вечной устремлённости человека к добру. Он освещает душу города и душу человека.

Уже в ХIХ в. среди идеологов реформистского иудаизма утвердилась мысль, что еврейская религия – это постоянно развивающийся организм. Библейская вера во многом отличается от современного раввинистического иудаизма, утверждали они. Изменяющийся мир диктует дальнейшую эволюцию учения.

Как антисемитизм, так и русофобия выступают обычно как симптомы более глубокой болезни. Эта болезнь редко бывает национально избирательной: тот, кто с предвзятой недоброжелательностью относится к евреям или русским, как правило, не любит вообще любую другую нацию (а иногда и свою собственную).

Отрицая стереотип и затем возвращаясь к нему, писатель утверждает его уже в новом качестве — не как оторванный от действительности предрассудок, но как важную черту самой реальности. «Что мне противно в нашей семитической крови, так это страсть к наживе», — роняет Сусанна, однако сама оказывается готова на все ради денег.

Если согласиться с утверждением иудаизма, что сам он восходит к Яакову, ислам происходит от Ишмаэля, христианство – от Эсава, а восточные религии от сыновей Авраама от Ктуры, то межрелигиозные отношения станут для нас более чем прозрачны.

Жизнь Шварцев в Кирове установилась серая. Жили они впроголодь. В театральной столовой ежедневно вывешивали одно и то же меню. На первое – суп из костей, на второе – кровавые котлеты. Иногда на второе давали завариху – заваренную кипятком муку. Кисель не кисель, каша не каша. Нечто похожее на весь вятский быт.

Жизнь Шварцев в Кирове установилась серая. Жили они впроголодь. В театральной столовой ежедневно вывешивали одно и то же меню. На первое – суп из костей, на второе – кровавые котлеты. Иногда на второе давали завариху – заваренную кипятком муку. Кисель не кисель, каша не каша. Нечто похожее на весь вятский быт.

Почти в каждом письме рассказывается о том, как радушно принимают её в семьях новых друзей, и это не вызывает у меня удивления: она талантлива, умна, обаятельна и красива, с яркими, лучистыми карими глазами миндалевидной формы, длинной тонкой шеей, нежной улыбкой и мягким, задушевным тембром голоса. В будущем все эти качества обернутся залогом маминой широкой популярности в качестве одного из ведущих московских лекторов - музыковедов.

Книге Шмуэля характерен исключительный драматизм, пластичность в описании героев, отношения между которыми полны глубоких, нередко противоречивых чувств. Так, отношения Шауля к Давиду или Амнона к Тамар нельзя определить иначе, как любовь-ненависть. Поразительны и отношения Ионатана сына Шауля к Давиду, которые в Тексте определены однозначно: любовь.