Культура

К столетию открытия знаменитого арт-подвала

Колонка редактора

Одесские литературные новости

Бытие псалмов (не Теhилим) в русской культуре было предопределено греческим посредничеством – Септуагинтой. Поэтому и древнеславянский и русский перевод весьма далеки от оригинала – и с точки зрения смысловой, и тем более – с точки зрения поэтической. Читатель же этой книги – читатель перевода с оригинала.

Барух д'Эспиноза остается в истории философии и просто человеческой истории ярким примером верности себе, свободолюбия и решительного противодействия попыткам навязать человеку чуждый ему образ жизни и убеждения.

Читая стихи Иона Дегена, читая его рассказы о войне, которые жуткой правдой впечатляют не меньше, чем «Колымские рассказы» Шаламова, изумляясь его биографии, его судьбе, начинаешь думать, какой же ангел-хранитель вёл его по жизни.

Признание национальной значимости (читай: равноправия) идиша привело к тому, что такое же место заняли и все формы культурной деятельности на этом языке. В результате он стал символом самостоятельного направления в еврейской культуре.

Уход религии из общественной сферы приводит к ее уходу и из частной сферы, оборачивается, согласно историческим свидетельствам, негативными последствиями для самого общества.

Больной и одинокий, без друзей и покровителей, Ибн Гвироль уехал из Сарагосы вскоре после 1045 года, после чего его следы теряются. Насколько известно, он жил в Валенсии. Такой авторитетный источник как Моше ибн Эзра, а за ним Йехуда Альхаризи утверждали, что Ибн Гвироль умер, не дожив до тридцати лет.

Несмотря на то, что первый театральный сезон оказался более чем удачным, некоторые актёры сочли себя нереализованными, в чём они обвиняли руководство театра. Пересуды и зависть к более талантливым коллегам привели к расколу труппы на два лагеря.

Люди, подобные Леону Коварскому, воистину составляют золотой фонд русскоязычной алии, но, к сожалению, не государства в целом. Невостребованность громадного опыта и огромного творческого потенциала наших бывших соотечественников является не только вопиющей несправедливостью по отношению к ним, но и наносит ощутимый ущерб нашему государству.

Мучительные опасения за жизнь (и репутацию!) Андрея, по-видимому, так обескуражили и напугали Юлия, что он стал панически приспосабливаться к его «откровенным признаниям» и уговаривал и Марка Азбеля не перечить следствию. В ходе такой перемены ролей Юлию потом на суде пришлось отчасти признать свою «вину», а Андрей зато блестяще выдержал свою, согласованную с КГБ, позицию «несгибаемого» ("но только эстетического") диссидента и своей вины не признал.

Предельно упрощая делёзовскую концепцию, можно сказать, что есть только два типа кино: кинематограф тела и кинематограф мозга. Первый использует пластику актеров и фактуру предметов как нечто самоценное и заставляет нас увлечённо следить за кулачным боем или полётом пуль. Второй упрощает и абстрагирует физические действия до математики поз, жестов, слов, превращая это в означающие, фигуры на шахматной доске.