Культура

Можно сказать, что до "Шестидневной войны" Государство Израиль было "прибрежной полосой", с песчанными или осушенными землями, которые никому, кроме евреев, не были нужны. Вот там-то и согласились народы, чтобы евреи и проживали, никому не мешая... Но как только евреи "поднимаются на холмы", на древние ТАНАХические холмы Самарии и Иудеи (и тем более Иерусалима), они, евреи, оказываются в качественно новой ситуации - в ситуации народа, возвращающегося на свою землю, на землю, где происходило действие историй, рассказанных в ТАНАХе. Это вызывает ВОПРОСЫ...

Мировая война окончилась декларацией Бальфура. Евреи стали понемногу прибывать в Эрец-Исраэль. Говорившие на идиш сразу становились гебраистами. Когда приехал Шолем Аш и выступал на идиш, его хорошо приняли. Однако Житловскому, пропагандировавшему идиш, не дали раскрыть рта.

Однако полагалось надеяться на то, что Яхве терпелив, что нарушенные «союзные» отношения с богом восстановить возможно лишь при условии, что каждый человек «всем сердцем» вернётся к богу (как хозэр бътшува = «кающиеся грешники»). Требовалось искренне проникнуться, процитировав формулу «шъма» (= слушай, израильтянин и т.д.).

Из России и Марокко, Америки и Афганистана, Турции и Германии, Ирана и Туниса, из множества других стран потянулась длинная цепочка евреев в Израиль. Разные культуры и менталитеты столкнулись на маленьком клочке земли, зажатом между Средиземным морем и Иудейскими горами. Эту особую ситуацию, вернее, состояние страны, куда съехались люди со всех концов света, израильские идеологи тут же назвали «плавильным котлом». В нём-то, в этом самом котле, и должен был выплавиться новый израильский народ, а, может быть, восстановиться старый, иудейский. Разумеется, особую роль в этом процессе и в формировании общенародного сознания играли и играют государственные праздники.

То было начало двадцатых годов прошлого века: волна погромов захлестнула Россию. Евреи чувствовали себя беззащитными. Неизвестность и страх перед будущим подтолкнули их к репатриации. Много воды с тех пор утекло, но и сегодня путь в Эрец-Исраэль начинается с чувства безысходности. Только сегодня у евреев есть страна. Тогда её не было. Моше был один из тех, кто эту страну строил.

Зеэв согласился, мол, то-то и оно, все они похожи, словно близнецы, но ведь не по своей воле, бытие определяет сознание, а у них у всех бытие одно и то же: одинаково выращивают тмин, держат скот, строят коровники, одинаково одеваются, говорят, мыслят. Как будто их по трафарету слепили. Но если копнуть глубже, то конечная цель социализма и есть выравнивание всех людей, стирание различий между ними. Выходит, налицо идеальный вариант: сами того не зная, жители Знайнаших уже построили у себя социализм.

Смех бывает разным. Он может заключать в себе созидательное начало, освобождать мир от условностей и тем самым, по утверждению Д.С. Лихачева, готовить «фундамент для новой культуры - более справедливой». Такой смех «восстанавливает нарушенные... контакты между людьми» [1, 343-344]. Но смех бывает и злым, разрушающим связи между людьми, унижающим человеческое достоинство. Такой смех означает победу зла и ассоциируется с дьявольским смехом.

По мере возвращения коммунизма в свою оригинальную форму бродящего по миру призрака, человечество продолжает обнаруживать массу интересного о недавней кафкианской были... Мы узнаем о новых именах и о неизвестных сторонах творчества, казалось бы, хорошо знакомых нам писателей, художников, музыкантов, кинематографистов. Да, многие рукописи, в отличие от их авторов, — не сгорели, дожили до нашего времени в личных архивах и в досье секретной полиции, увидели свет на страницах толстых журналов, а сейчас доступны всем — благодаря Интернету.

Херберт в "Евреях" дает образ дерева с засохшими и здоровыми ветвями, ассоциируемые с евреями (первыми) и христианами (вторыми). Обращаясь к еврейскому народу и называя его несчастной нацией (poor nation), он упрекает своих соотечественников в том, что они похитили (have purloin'd) ее живительные силы (sap and juice) и оставили евреев сохнуть и чахнуть. Здесь же используется образ некоего отводного канала, созданного апостолами, через который эти живительные соки поступают от иудеев к христианам, в то время как сами иудеи, лишившись их, обречены на страдания и смерть. Таким образом, стихотворение содержит прямое обвинение в адрес христиан, похитивших у иудеев все лучшее и подвергших их гонениям.

Владимир Тальми обладал потрясающим свойством – не любил, даже на дух не терпел убежденных, просто убежденных, вообще, хоть и в доброе, правильное, вечно справедливое. «Лучше слюни пускать, сентиментальность это здорово». Он был из той породы, что большевики гневно клеймили словом «оппортунизм», – соглашатель. Я с ним.

Полная свобода людей или даже народов друг от друга означает фактически отказ от взаимодействия, настоящее равенство делает любую проблему неразрешимой. Взаимодействие – это иерархия, иерархия – это зависть, и наивно предполагать, что Павка Корчагин пожалеет промахнувшегося Акелу.

Синагога была сложена из красного кирпича и щедро отделана в интерьере резным деревом. Её молитвенный зал украшали роскошные гобелены и канделябры – дары прихожан. Можно заключить, что их дела шли хорошо. Всё в том же отчёте губернаторский чиновник пишет, что еврейское поселение, разделённое на кварталы четырьмя дорогами, «радует глаз аккуратными домами, из которых открывается вид на две долины и реку. На углах большой центральной площади, окружающей синагогу, стоят большие дома». К началу XVIII века еврейская община колонии выросла до 700 человек, её членам принадлежали 115 плантаций из 400.

Когда Дан Пагис прочёл, что его называют поэтом Катастрофы, он резко возразил: нельзя быть поэтом Катастрофы, она сильнее букв, то есть словом её нельзя ни выразить, ни объяснить, это вообще выше человеческого понимания. Но запрятанная боль рвалась наружу и вырывалась, то здесь, то там, как бы нечаянно, в намёке из двух слов и многоточия...

Является ли понятие «Бог» на разных языках одной и той же сущностью? Мои разыскания показали, что всемирного, международного, единого, общего для всех представления о «БОГе», даже при наличии переводов, никогда не было, но иногда хотелось его иметь. С переходом евреев на русский обиходный язык исконная, по крайней мере их унаследованная «религия», вернее, содержание их набожности исчезло окончательно.

- Ты сказал, Иисус называл себя Машиахом? Внесли зажженные светильники, свет которых, отражаясь от штучной мозаики пола, затрепетал по штукатурке стен и потолка. - Да. Он говорил: "Я был крещен Иоанном. И когда я выходил из воды, небеса раскрылись, и я увидел духа святого, снускавшегося в обличии голубя, и он сел мне на голову. И раздался голос с неба: Ты Сын Мой возлюбленный, в Тебе Мое благоволение. В сей день Я породил Тебя"... Я ему тогда не поверил. А теперь, когда он воскрес и я увидел, как его забрал Господь на небо... Верую!