Перевод

Противопоставление Каина и Авеля аккуратно выстроено таким образом, чтобы представить читателю два архетипа, снова и снова появляющиеся на страницах библейской истории и последующих библейских произведений. Каждый архетип представляет собой свой образ жизни и подход к тому, каким человеку следует быть, к этике.

Вселенная Иешаяѓу: страны, народы, государства, враги, дороги и города, и над всем этим, освящая, — огромное, доселе никем и никогда невидимое небо с бесконечностью звезд-имен Всевышнего. Одни светят ярче, другие слабей, и среди них звезда, своими лучами соединяющая небо и землю: Святой Израиля, величайшая из возможных наград, тяжелейшее из всех изведанных испытание.

в статье рассмотрена фразеология пяти из восьми книг Пророков, написанных на чистом, исходном, без иноязычных вкраплений, иврите. Вместе с Библией идиомы вошли органично в разговорный язык и в литературные тексты, отражая заветы древних авторов о жизни по совести. Долгий и дальний отзвук. Круги на воде от слова, брошенного давным-давно в океан времени.

Над Восточными немцами висит двойной груз. В то время, как их Западные братья таскают за плечами груз их страны, их семей за убийства «иностранцев» — евреев, цыган, геев, русских, Восточные таскают за собой еще в придачу и другой груз — убийства своих же братьев и сестер, предательство друзей, или помощь в отправке своих родных в тюрьмы.

К моему изумлению, на нас начали кричать и с руганью выталкивать из толпы. «Евреи, это из-за вас началась война», — кричал один мужчина. «Проклятые евреи», — кричала женщина. «Пошли вон отсюда, евреи, — кричал другой мужчина, — скоро немцы с вами разберутся!» Я ушам своим не верил. Мне казалось, что война и осада Варшавы должны были сплотить всех граждан Польши и дискредитировать антисемитизм, но мой идеализм был в один миг разрушен.

По зеленой свежей травке/ ВОТ-ОН-Я гуляет в парке./ Отчего же не гулять,/ Коль прекрасен мир опять!

Мог ли иудей сохранить преданность вере отцов в стране нетерпимого к инакомыслию средневекового католичества? На примере развития образа Мари писательница вынесла на суд читателя два пути. Первый — быть открытым католиком и тайным иудеем. Второй — не принимать христианство даже ценой собственной жизни. Автором приведены доводы в пользу как прагматичности, так и героизма.

Квинтэссенцией общественной деятельности Анатолия Якобсона, члена Инициативной группы по защите прав человека в СССР и редактора неподцензурной «Хроники текущих событий», было активное нравственное ненасильственное сопротивление советскому режиму — «обыкновенному социализму».

Как все, пророк — плоть и кровь, подвластные времени. Но, кроме того, отличная от других малая малость: дух, времени не подвластный. Как все, умрет, но и через поколения память о нем не сотрется. Малая малость переживет потомков его потомков, она бессмертна. Она — даже помимо воли его, отличает от соплеменников-современников.

Продолжение еврейской жизни после Холокоста само по себе является свидетельством того, что Завет сохраняется и что голос Бога продолжает звучать, пусть не прямо и неясно для современных наследников тех, кто стоял на Синае.

Вера, делающая еврея Богом, умершим на кресте, начинается с «двойного сознания»: с одной стороны признается, что Израиль — источник Веры, с другой — явные языческие мотивы. Яков боялся, что египтяне превратят его мертвое тело в идола, поэтому приказал похоронить его в Хевроне.

Русское слово Еврей впервые было включено в текст книг Ветхого Завета Синодальной Библии, изданной в 1876 г., откуда оно распространилось в русском языке как родословная принадлежность к секулярному еврейскому народу, происходящему от потомков Авраама Еврея.

Немцы двигаются вместе, гуляют вместе, празднуют вместе, действуют вместе и думают вместе. Даже в мире медиа, которые скорее всего одни из самых развитых в германском обществе. У них есть конференции, где они думают вместе. Мне кажется, что национальным символом Германии должна быть овца, а не орел. Я никого не хочу унизить — овца замечательное животное.

После войны и объединения Австрии (разделенной союзниками на оккупационные зоны) в единую страну с собственным правительством Вена стала скучным городом. Хотя улицы были по-прежнему прекрасны, музеи полны замечательными картинами, концертные залы, театры и Опера открыты, но для разборчивого глаза и уха чего-то здесь не хватало. Я думаю, Вена продала свою душу Гитлеру.

В переводах Семёна Абрамовича (г. Одесса)