Перевод

Космический порядок, строй пространств,/ Покой тех далей, где лежат пути,/ Не интересны нам среди смятенья;/ Сломался внутренний порядок сразу,/ Поток микрочастиц пытает жизни/ Холодным взглядом вечного молчанья.

Я категорически не принимаю все эти вольные переложения, считаю их издевательством над еврейскими песнями, а значит — и над еврейской культурой. Странно — никто не “перелагает” украинские, молдавские, казахские и т.д. песни, этого счастья удостоены только песни еврейские. В Интернете эти издевательства представлены довольно широко.

Конечно, только человек, выросший в английской атмосфере, мог принять, как я после 1968 года, что политической альтернативой революционному социализму является консерватизм. Но, начав преподавать в Лондонском университете, я обнаружил, что все мои коллеги выступают против того, что они называют этим словом.

У меня не было такой зубодробильной техники, как у некоторых моих коллег. Например, рука Джекоба Латейнера напоминала щипцы для орехов. Когда он пожимал руку, казалось, что он намерен сломать её. Именно так он обращался и с клавишами на рояле. Мне не нравился получающийся у него звук, но он явно впечатлял.

Ровесник ХХ века, Сеферис не принимал лично активного участия в политических событиях и не ставил своей задачей их описание, более того: он держал определенную дистанцию от этих событий, как и надлежит художнику «чистого искусства». Может быть, именно поэтому в его художественном творчестве отобразился сам дух времени в той мере, насколько бури ХХ века оставили своей отпечаток на более чем трехтысячелетнем древе греческой истории.

Мы вступаем в отрочество, когда разговоры взрослых становятся понятными, но не имеющими никакого значения, потому что нам стало безразлично, царит в нашем доме мир или нет. Теперь мы можем следить за интригой, предсказывать течение домашних ссор и их продолжительность, и мы их больше не боимся, двери хлопают, а мы не вздрагиваем.

Воздух привязан/ к сердцу/ как страсть к распутьям,/ или закат к сове.

Большая часть наших когнитивных процессов основана на подсознательной деятельности, происходящей вне нашего ведома. Мы видим мир целостным (пейзаж на фоне объекта и линия горизонта за ним) и не затрачиваем на это усилий потому, что зрительное восприятие, соединяющее вместе отдельные элементы зрительного образа, работает, не задействуя сознание. В результате, многие исследователи мозга убедились, что большинство мыслительных процессов проходят мимо нашего внимания, а мы осознаем только их конечный результат.

Я нацелился задать/ вопрос Вселенной/ но триллион других отвечают/ вместо нее

Если никакое эффективное международное соглашение не будет достигнуто, то гонка ядерных вооружений начнется всерьез не позже утра после нашей первой демонстрации существования ядерного оружия. Другим странам потребуется три или четыре года, чтобы преодолеть существующее отставание и выйти на наш теперешний уровень, и 8 или 10 лет, чтобы догнать нас, даже если мы продолжим интенсивную работу в этой области.

Давайте назовем каждый голос, его или ее,/ «Он», ведущий в репетиции,/ и «Она», мать, матрица, праксис,/ на которой покоится/ потенциальность музыки.

Мы стояли на холодном ветру, леденеющими ногами переступая в талом замусоренном сугробе. Шел 1989-й, и Москва давно толком не убиралась: Перестройка. Мы только что вышли из редакции «Иностранки», и после острой и моментами откровенно враждебной там общей дискуссии разговор наш теперь получался какой-то весь рваный, нервный. Но было ясно: я разговариваю с поэтом.

Я нарисовал языки пламени, вырывающиеся из окон, они закручивались вокруг крыши и пожирали мрамор. Мама спросила меня, что это, и я сказал, что это библиотека в Александрии, которую мусульмане приказали сжечь, потому что по сравнению с Кораном никакие книги не важны. Разве мама не помнит, что рассказывала мне эту историю? Мама помнила. Но почему я нарисовал это? Я не знал. Что я хотел сказать этим рисунком? Я пожал плечами.

Он всматривался в горсточку земли, которая все больше напоминала ему золу, и вдруг понял, что воды Потопа разделили надвое его душу и та часть, которая была повязана с прежним миром и с прежней жизнью, навсегда осталась там: земля не отпустила ее, приняла в свои недра, как трясина из его сна.

Оглушительно ревут моторы пяти Дакот – / В зеркально искрящемся воздухе в десяти тысячах футов / Над горами и реками Македонии. / Далеко внизу / Почти неразличимый в тесном ущелье, / Медленно тащится вниз по течению реки Вардар состав с полевыми пушками...