Перевод

...Taк «плод крылатого воображения» молодого Лазара Голдмана, болгарского еврея, изучавшего английский в американском колледже в Турции, способствовал появлению одного из лучших переводов «Алисы» на русский язык, изданного в Болгарии. Сам Льюис Кэрролл наверняка был бы чрезвычайно рад такой игре парадоксов в духе его Страны чудес и Зазеркалья....

«Я давно заметила, что в России Кэрролл пользуется особым вниманием и любовью, и я задалась вопросом — почему? Говорят, он прекрасно переведен на французский и немецкий, но во Франции и в Германии Кэрролл никого особенно не интересует. А в России интерес к нему такой же, как в Англии, а возможно, и больше…»

В стране нет упорядоченной системы помощи бедноте. В прошлом по отношению к большей части населения помощь зависела от общин. Даже для промышленных рабочих они оказывались прибежищем при безработице и в старости, теперь же всё это должно быть резко изменено. Узы общинной системы разрезаны, но заменить их чем-нибудь другим позабыли.

Мне очень нравились занятия с ним, и я освоил в тот год огромный репертуар. И, разумеется, мы работали над некоторыми сонатами Бетховена. Я принимал с восторгом всё. У меня был сильный музыкальный аппетит. Я мог запомнить наизусть Бетховенскую сонату и играть её без нот на следующий день, что бесконечно ошеломляло Альтмана.

В еврейской жизни сегодня ассимиляция и сегрегация продолжают быть мощными движениями. Евреи либо взаимодействуют с миром ценой отрыва от иудаизма, либо взаимодействуют с иудаизмом ценой отрыва от мира.

Северо-восточная — палата хранения дров, где увечные священники (не годные к другим видам служения) искали червей в дровах, ибо червивое бревно не годится для жертвенника. Северо-западная — палата прокаженных. А про юго-западную рабби Элиэзер бен Яаков сказал: “Не помню, для чего она использовалась”.

Нет, она не будет поддаваться печали и предаваться причитаниям по утраченному времени. Она хочет жить и иметь детей, и петь им колыбельные, а не траурные молитвы. Она еще может протянуть руку и крикнуть, позвать своего мужа. Она должна сказать ему нечто очень важное…

Я изрядно устал от стихов злополучных/ в исполненьи моём таких мрачных и скучных,/ будто бы в закоулках души-буерака/ места нет ничему кроме хмури и мрака.

Я должен учиться; у меня до сих пор есть эта возможность, поэтому могу не прерывать учебу. Моя решимость учиться превратилась в вызов настоящему времени, которое ненавидит знания, любит работать, выполнять рабский труд. И если на каждые 100 детей в гетто 10 ребят моего возраста могут учиться, я должен быть среди счастливчиков, должен воспользоваться этим. Учеба стала для меня еще более ценной, чем прежде.

Положительная сторона понимания, что вы скоро умрёте в том, чтобы наслаждаться каждым мгновением жизни. Следующие три дня я в благостном настроении осматривал Довиль, восхищаясь его опрятностью и достатком, отправлялся в долгие прогулки по пляжу и набережной или наблюдал за бегом волн и голубыми небесами. Довиль весьма достойный городок. Бывают и похуже места, чтобы откинуться.

Вот уже 2000 лет мы говорим, что буквалистское чтение Библии — это ересь. Почему? Потому что мы верим в фундаментальную основу раввинского иудаизма, в котором существует устная традиция наряду с письменной традицией, и просто читать слова Библии в том виде, в каком они написаны, это еретическое искусственное прочтение.

Все семь дней он (первосвященник) окропляет кровью (жертвенник), и воскуряет благовония (кеторет), и приводит в порядок (метив) светильники, и осуществляет жертвоприношения — голову и ногу (жертвенного животного). А во все прочие дни (года), если хочет принести жертву, приносит, ибо первосвященник во главе приносящих часть (жертвы) и во главе берущих (свою) часть (жертвы).

Сравнение взглядов Слёзкина и Жаботинского сделано по ряду основных понятий, связанных с судьбой народа. Особое внимание уделяется вопросу из наследия Жаботинского, который не получил должного внимания в еврейской публицистике, но подробно описан Слёзкиным: еврейский активизм на чужбине — благословение или проклятие?

В переводах Игоря Лосинского

Иногда в разговоре Дерен реагировал быстро и резко. Как-то раз Модильяни, будучи немного выпивши, пришел повидаться с Дереном и начал жаловаться на жизнь. Дерен в этот момент был очень занят работой, но поскольку он любил Моди, то не хотел выгонять его прочь. Дерен тогда носил рыбацкую кепку, и Моди, чтобы ему досадить, сказал: «Я вижу, ты теперь наш штурман». «Не разговаривай со штурманом», — посоветовал ему Дерен, показывая надпись на кепке.