Рассказ

До сих пор вспоминается своеобразный запах настоящей деревенской избы с русской печкой, в которой тогда частенько готовили и летом, несмотря на появление керогазов.

Ввиду того, что служба Родине выжимает служивого весьма беспощадно, то зам по МТО имел пару серьезных ранений и кучу не менее серьезных болячек — хроническую гипертонию и махровую подагру, например.

В голове расползлось тепло, тело размякло, страхи выцветали, словно краски на солнце, ситуация казалась совершенно фантазийной, придуманной

Это примитивное хулиганье, причем отмороженное. Их проблема в том, что они не знают цену человеческой жизни, ни своей, ни чужой.

Зимние ночи длинные, протяжные. Но, бывает, задумаешься о жизни, она, как живая, и польётся, заструится перед глазами беспокойным ручейком, а то, глядишь, и полноводной рекой обернётся.

Шел 1994 год, и русские в Западной Германии тогда еще были в диковинку.

Никто уже больше — никто и никогда! — не сможет мне доказать, что борьба, моя родная классика — не победоноснее любого из известных человечеству единоборств. Нет, разумом-то я буду сознавать, что это, может быть, и не так. Но душу, столь впечатленную однажды… ее не переубедить.

Бежать! Но ноги не слушались. В неясном свете, как рябь на воде, шевелилось на полу полчище крыс — целая крысоферма.

Почему в детстве так неодолимо тянуло ко всему сказочному, страшному? Стоило лишь прочитать, что где-то в лесу живет Лихо одноглазое, сидит в избушке на кровати, смощенной из человеческих костей, как сразу же окутывал соломенно-серый цвет таежного мира: болотные моховинки, подтопленные, наклонившиеся лиственки.

Это только мы, пережившие застой и перестройку, могли уверенно летать самолетами «Аэрофлота», хранить деньги в сберегательной кассе и свято верить, что книга — источник знаний. Не зря молодежь над нами посмеивается.

Она провела рукой по глазам, словно снимая и сбрасывая из памяти груз пройденных лет. Разве это было не вчера? Разве он не подарил ей вот это чудесное кольцо, которое она не снимая носит всю свою жизнь?

Как-то на уроке истории изучали эпоху Наполеона, и учитель говорил, что великий император не завоёвывал страны Европы, а лишь освобождал народы от рабства. Попытался принести свободу и в Россию, где особенно процветали дикость и крепостное право. Но не смог, потому как уж очень большая территория у русского царя. К тому же там, на южных и восточных окраинах живут полудикие жестокие и коварные казаки. Они помогли русскому царю в войне с Наполеоном, а потом пришли в Европу, и Франция содрогнулась от кровавого насилия...

В одном из летних номеров «Нового Журнала» за 1947 год Набоков опубликовал стихотворение под названием «Кн. С.М. Качурину» («Качурин, твой совет я принял…»). В нем автор (Набоков) рассказывает (довольно подробно) через посредство своего мнимого адресата о своей поездке в большевицкую Россию, в Ленинград и, якобы, шатается там в толпе советских людей на берегах Невы, у Ростральных колонн, «Медного Всадника»...

Теплым петербургским летом 1738 года на фасадах домов и фонарных столбах города было приметно объявление: “Сего июля 15 дня, то есть в субботу, по указу Ея Императорского Величества имеет быть учинена над некоторым противу истинного Христианского закона преступником и превратителем, экзекуция на Адмиралтейском острову, близ нового гостиного двора. Того ради публикуется сим, чтоб всякого чина люди, для смотрения той экзекуции сходились к тому месту означенного числа по утру с 8 часа”.

...Я приоткрыл дверь, и вдруг мне стало жутко. Чудовище Ковид раскрыл объятия. И я отшатнулся. Все это время он был здесь хозяином. Даже окна были закрыты и задрапированы. Капсула ужаса. Здесь, загерметизированная, созревала сила проклятия. Завыла собачка Ненни и попятилась, и прижалась к моему колену, дрожа всем телом и поджав хвост и уши. Маленькая, еще не понимая происходящего, вдруг заплакала...