Рассказ

Я наблюдаю с набережной Ист-Ривер все происходящее на другой ее стороне. Вот напрочь проржавевший полый скелет бывшего сахарного завода. Смотрит пустыми глазницами вынутых окон, как гадкий утенок на птичьем подворье, окруженный невинной белизной новеньких небоскребов с замысловатыми геометрическими решениями, и ждет своего часа уничтожения. Неизбежной своей гибели в новом столетии, эпоху трамповских башен-атлантов.

Между прочим, считается, что самая крупная щука из когда-либо пойманных была выловлена в Германии в 1497 году, в озере близ Хейльбронна. Это так называемая “историческая“ щука Фридриха II-го. В ее жаберной крышке было найдено серебряное кольцо с надписью, указывающей на то, что она пущена в озеро по приказу императора в 1230 году, то есть на момент поимки ей уже было около двухсот семидесяти лет!

Те несколько минут, что музыканты, изображая вдохновение, играли «Марш», гости дисциплинированно стояли за спинками своих стульев. Все натянуто улыбались, особенно дамы. Затем все чинно сели. И над столом повисло молчание, пока хозяйка не подала знак, что можно начинать.

В принципе, живого, только привезенного и порубленного мяса в те времена на Привозе я никогда не видел. Туши из колхозной машины сразу попадали в руки рыночных Рубщиков. У тех была своя клиентура, которая заискивала перед Рубщиком, невзирая на свой ранг или звание, ластилась, заглядывала в глаза. Ни о «взвесить», ни о «дать сдачи» в этом варианте взаимоотношений речи не шло.

Одиночество ему скрашивал подобранный на улице мохнатый пес Тимофей — животное самовлюбленное и от того наглое, решившее, что если его подобрали, то значит есть в нем что-то такое от благородных кровей. По въевшейся за предыдущую жизнь привычке к бродяжничеству Тимофей с утра убегал на улицу, возвращался к вечеру, требовал еду, а насытившись, заскакивал на единственное не продавленное кресло и тут же засыпал, храпя как подвыпивший мужик.

Мне нужны от вас не сказки, а былички, бывальщины. Сказки это про то, что никогда не было, ну: «В некотором царстве, в некотором государстве…», а меня интересуют истории, которые на самом деле случились — или с вами или со знакомыми вашими, односельчанами там, или с кем-то из родственников, понимаете? Но только истории необычные — волшебные. Про колдовство, приворот, про домовых да леших, про покойников…

Администрации лагеря не нравились заключённые, евшие кузнечиков, пчёл и прочих насекомых, которые залетали в уборные блоков. Замеченных расстреливали на месте — во избежание дизентерии и других инфекций. Поэтому Макс ел пчёл крайне осторожно — на рассвете, если очень сильно урчало в желудке и все ещё спали.

В ту же минуту к воде подкатили два джипа. «Ну, сейчас будет явление Христа народу», – усмехнулся я про себя. Виталий ступил на мост и размашистым шагом пошёл. За ним семенил человечек в футболке цветов государственного флага, чуть поотстал от них молодой священник в чёрной рясе, по комплекции – тяжелоатлет. На его груди вспыхивал в лучах солнца массивный золочёный крест. За ним выступала величественно, словно шла по подиуму, длинноногая блондинка в белой джинсовой юбчонке.

Пока я изучала творчество художника Варшамова, Эдгар По, как мне казалось, пристально изучал меня, а Рубен Артёмович неторопливо расставлял на низеньком столике содержимое своего пакета: сыр, вино и крупный розовый виноград.