Рассказ

Никто уже больше — никто и никогда! — не сможет мне доказать, что борьба, моя родная классика — не победоноснее любого из известных человечеству единоборств. Нет, разумом-то я буду сознавать, что это, может быть, и не так. Но душу, столь впечатленную однажды… ее не переубедить.

Бежать! Но ноги не слушались. В неясном свете, как рябь на воде, шевелилось на полу полчище крыс — целая крысоферма.

Почему в детстве так неодолимо тянуло ко всему сказочному, страшному? Стоило лишь прочитать, что где-то в лесу живет Лихо одноглазое, сидит в избушке на кровати, смощенной из человеческих костей, как сразу же окутывал соломенно-серый цвет таежного мира: болотные моховинки, подтопленные, наклонившиеся лиственки.

Это только мы, пережившие застой и перестройку, могли уверенно летать самолетами «Аэрофлота», хранить деньги в сберегательной кассе и свято верить, что книга — источник знаний. Не зря молодежь над нами посмеивается.

Она провела рукой по глазам, словно снимая и сбрасывая из памяти груз пройденных лет. Разве это было не вчера? Разве он не подарил ей вот это чудесное кольцо, которое она не снимая носит всю свою жизнь?

Как-то на уроке истории изучали эпоху Наполеона, и учитель говорил, что великий император не завоёвывал страны Европы, а лишь освобождал народы от рабства. Попытался принести свободу и в Россию, где особенно процветали дикость и крепостное право. Но не смог, потому как уж очень большая территория у русского царя. К тому же там, на южных и восточных окраинах живут полудикие жестокие и коварные казаки. Они помогли русскому царю в войне с Наполеоном, а потом пришли в Европу, и Франция содрогнулась от кровавого насилия...

В одном из летних номеров «Нового Журнала» за 1947 год Набоков опубликовал стихотворение под названием «Кн. С.М. Качурину» («Качурин, твой совет я принял…»). В нем автор (Набоков) рассказывает (довольно подробно) через посредство своего мнимого адресата о своей поездке в большевицкую Россию, в Ленинград и, якобы, шатается там в толпе советских людей на берегах Невы, у Ростральных колонн, «Медного Всадника»...

Теплым петербургским летом 1738 года на фасадах домов и фонарных столбах города было приметно объявление: “Сего июля 15 дня, то есть в субботу, по указу Ея Императорского Величества имеет быть учинена над некоторым противу истинного Христианского закона преступником и превратителем, экзекуция на Адмиралтейском острову, близ нового гостиного двора. Того ради публикуется сим, чтоб всякого чина люди, для смотрения той экзекуции сходились к тому месту означенного числа по утру с 8 часа”.

...Я приоткрыл дверь, и вдруг мне стало жутко. Чудовище Ковид раскрыл объятия. И я отшатнулся. Все это время он был здесь хозяином. Даже окна были закрыты и задрапированы. Капсула ужаса. Здесь, загерметизированная, созревала сила проклятия. Завыла собачка Ненни и попятилась, и прижалась к моему колену, дрожа всем телом и поджав хвост и уши. Маленькая, еще не понимая происходящего, вдруг заплакала...

...Аскольд Андреевич не любил Вальку, и ему не нравилась дружба дочери с этой «people girl». Когда она, по его неосторожности, услышала это выражение, то сначала обрадовалась, потому что «народное» – означало хорошее, например, Народный артист СССР. Так и радовалась, пока не узнала правду. Но было уже поздно.

«Святотатством же занимается! Крестики освящать удумала!» - вскипел Шишадамов и, выйдя из машины, без церемоний повлек Валю к выходу. Та затрясла припадочно головой с выбивающимися из-под шапки грязными седыми космами волос, сморщенное личико перекосила недовольная гримаска, маленькие глазки пыхнули колюче: - Сотона! Отойди! Будет и тебе!..

"Девочка, - говорил он. - Мне позировали звёзды экрана. Не мелкая шелупонь, а натуральные звёзды. Любочка Орлова сидела на моём подоконнике, и я рисовал её точёные ножки под аккомпанемент птичьих трелей. Сейчас этот портрет находится в Третьяковке. А Людочка Целиковская, вы не представляете, - это же прирождённая натурщица..."

...Изначально он готовился к преподаванию русского языка, но жизнь внесла свои коррективы и теперь он специалист по мове. Он знает такие слова и обороты, которые даже в голову не придут обыкновенному человеку. Например: «бэркыцнык». Это означает по-украински: «чебурашка». А если скажешь ему: - Ну, будь здоров, не кашляй! – он отвечает машинально: - На взаэм. И только потом, как бы спохватившись, добавит по-русски: - Бай-бай! И тебе не болеть!..

Прежде всего ты должен ясно осознать, что время индивидуальной работы с душами отдельных людей прошло. Ты знаешь, что, в своём абсолютно подавляющем большинстве, они — полудухи-полуживотные, и мы и наш Враг работаем с разными частями этих двуединых существ.

— Мы, гражданин начальник, за базар отвечаем — порядок держим, в зоне тишина, мужики не бунтуют. А вот братва недовольна — «подогрева» не густо, шнырей не хватает, да и «петухов» молодых на такую кодлу маловато — одних старых козлов на зону берёшь. / — Ладно, — ухмыльнулся «кум». — Будут тебе молодые, а уж отпетушить — это ваша забота.