Мнение

Паруса, вой вьюги в антенне полярной станции, хруст валежника под торбасами на хребте Черского, черное дневное небо над восьмитысячником. А на подходе — Космос, рывком, как в кинорапиде, приблизившийся четвертого октября того же самого тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года. Стандартный набор интеллигентного мальчика из моего города и моего времени.

Чем отличается верящий человек (не путать с верующим, хотя, впрочем, можно…) от неверящего. У первого истина живет внутри, у второго — обитает снаружи. Верящему ничего не нужно для его веры, она существует в нем и определяет окружающую реальность. Неверящему все время нужно сверять свои внутренние ощущения с пульсом жизни.

Мало что обладает таким освежающим, даже регенерирующим воздействием (на человека как психосоматическое целое), как периодическое острое и безнадёжное чувство собственной беспомощности.

Я страстно люблю британских учёных и статьи, где всякие открытия. Помню, прихожу на самую первую выставку Роснано, а там всё в минус девятой степени. Мобильник, упрятанный в мешочек из наноматериала, перестаёт принимать сигнал. Зонтики с вывертами, халатики-невидимки, флаконы прозрачной жидкости с чёрным порошком, загадочно струящимся в себя, – всё для будущего. Зря человек думает, что вполне устроился. Нет, будет ещё лучше. Мне сказали на днях, что китайцы завозят на конференции в свою страну писателей-фантастов со всего мира, кормят, оплачивают им пребывание – и записывают каждое слово. Лишь бы нафантазировали, а уж китайцы воплотят. Littera scripta manet.

Рецензия на книгу Валерия Байдина «Под бесконечным небом»

Рецензия на книгу Евгения Степанова «Империи»

Рецензия на книгу Сергея Пагына «Просто жизнь»

О поэзии Евгения Чигрина

В шести номинациях могли бы стать лауреатами двенадцать человек, но мы выписали только 11 дипломов. Дело в том, что Борис Тененбаум стал лауреатом в двух номинациях – в «Науке» и «Культуре».

Арье своим личным Путем, своими исследованиями и книгами прокладывает для всех нас путь живым практикам еврейской традиции, путь, в котором осуществляется то, о чем пишет Раши — чтобы каждая заповедь воспринималась нами, как новая и уникальная возможность.

Мы переживаем один из великих моментов истории человечества — изменение культурного климата. Признаки этого видны в том, что модели погоды, которые воспроизводились так долго: прогрессивная секуляризация, прогрессивная вестернизация, прогрессивное приспособление религии к обществу — эти погодные модели больше не действуют.

Юридически все было чисто, но тогда в той стране представители власти редко ориентировались на законы, особенно в вопросах выезда за границу. Нотариус выдал нам справку о том, что родители не реагировали на письма, и, тем не менее, понадобился целый год для того, чтобы документы на выезд были приняты ОВИРом.

В чем причина того, что почти 11 лет — между Синайской кампанией и Шестидневной войной — не происходило войн и почти не было терактов?

В истории России были, конечно, очень тяжёлые антисемитские периоды, она сама, по своему имперскому почину, к сожалению, не раз обращала на еврейский народ свою нелюбовь. Но в ту бесконечно страшную эпоху она — не поддержав начатое «кем-то» чёрное дело, не предав окружённых ненавистью по «чьей-то указке», а предоставив им, хоть и не любимым ею, убежище и спасение, — полностью оправдала свой статус великой страны.

Парадоксальная перпендикулярность системы мышления Мандельштама, его агрессивная антитавтологичность, его отношение к религиозным установлениям, совмещенное с потребностью войти в христианскую цивилизацию, принятия христианской системы ценностей — всё это реально претворилось в выборе методистской церкви. Для России — самой «молодой» и, пожалуй, самой «экзотичной» христианской деноминации.