Мнение

Массовые аресты бундовцев привели к тому, что оставшиеся на свободе участники движения в спешном порядке устремились в эмиграцию, и уже в декабре 1898 года возник «Заграничный комитет», который стал служить представителем Бунда в международном социалистическом рабочем движении.

Некоторые иллюзии, иногда даже овладевавшие большими массами людей, приводили к трагическим последствиям в их жизни. Так произошло с тысячами германских евреев после прихода к власти Гитлера. Меня давно интересовал вопрос — почему, видя уже начало антисемитских действий нового правительства, немецкие евреи не помышляли об эмиграции из страны?

Конечно, на высоких партийных и правительственных постах, начиная с секретарей обкомов, евреев я в жизни не встречал. Знаменитый Андропов не в счет. Это исключение, которое подтвердило правило. Только однажды я встретил в Риге после 1970 года одного пенсионера — бывшего секретаря обкома из Биробиджана.

Давным-давно в далекой пустыне у подножия горы Синай Бог открыл небольшому народу, состоящему из беспокойных упрямых людей, ничем особенно не отличившемуся от других народов, Свой алгоритм. Он был назван Торой, и этот алгоритм превратил их в самый стойкий, уникальный в истории, побеждающий судьбу, замечательный народ.

И если же правда и то, что Цукурс спасал, и то, что он убивал, тогда логичным будет следующее заключение: несмотря на то, что, по сравнению с убийцами, которые, в отличие от Цукурса, не спасли ни одного человека, Цукурс — праведник; по сравнению же с теми, кто не убил ни одного, Цукурс — злодей.

Аналогия исторической судьбы евреев и афроамериканцев представляется мне чисто внешней. Слишком уж велики различия в количественных оценках и в других исторических особенностях жизни этих народов. Тем не менее, значение таких исторических параллелей не следует игнорировать.

Объект моего рассмотрения — не Бог как таковой, но Образ Божий — то, что понимает, услышав это слово, человек, не испорченный теологией. Какой опыт — собственный или унаследованный в традиции — связывает он с этим словом. Я попытаюсь всего лишь пунктирно обрисовать надводную часть айсберга, не ставя вопроса, есть ли что-то там — под водой. Не о Боге рассуждаю я, но о религии.

Действие начинается с монолога Поэта, произносимого в некоем инопространстве. Здесь присутствует ощущение безысходной отчуждённости от своего тела, от себя.

Богатство души побеждает, в конечном итоге, «век Иуды». Главный герой произведений Шелкового – это, безусловно, его язык.

У Главацкого всё осложняется тем, что Ева и Лилит – мимикрируют в одно лицо. Что же остаётся делать бедному Адаму? Может быть, надо стать Пигмалионом и создать свою Галатею?

Поэт приходит в мир последним не с заданным набором странностей, как считают современные литераторы, он приходит потому, что иначе прервётся связь времён. Отсюда этот удивительный симбиоз, эта крайняя близость блуждающим снам чужих певцов.

Рецензия-отражение на книгу Станислава Айдиняна «Механика небесных жерновов»

«Из века в век пытливая человеческая мысль изобретает всё новые и новые алгоритмы истребления людей. Мы то и дело оказываемся на грани самоуничтожения: кризисы, наподобие Карибского, в мои времена множатся и множатся. И всё это заставляет задуматься о смертельной опасности, о пагубности самого вектора человеческого существования…»

«Писатели и литературоведы здесь, действительно, выступают как “герои” книги. Но и автор в ней выпукло вырисовывает себя…»