Интервью

«Скоро хорошее знание своего языка и литературы будет большой редкостью. Надо учиться, чтобы стать носителями своей культуры во времени. Каждому хочется стать единицей, но мне кажется, сейчас уже можно считать радостью, если ты — добросовестная функция…»

Интервью Евгения Голубовского

Я улыбаюсь: что о своем предназначении думал прадедушка Бетховена, пекарь по профессии? Мог ли предвидеть монах Пьер Периньон, что вино с пузырьками, которое он считал бракованным, так понравится аристократии, что станет шампанским? Или вспомним еще одного монаха, по имени Мендель, подсчитывавшего горошины в стручках. Поэт, сочинивший известную считалочку про зайчика «раз-два-три-четыре-пять», написал целые тома, а осталась только считалочка...

...Всё же не зря нам не дано перемещаться в иные измерения. Кстати, многие писатели опасаются описывать придуманные ими сюжеты, ситуации и образы, чтобы не спроецировать что-то нежелательное на себя или близких. К примеру, Вероника Долина рассказывала, что ей как-то пришлось вырезать строчки из своего блокнота, чтобы написанное не материализовалось.

«Молитва, пост, бдение и всякие другие дела христианские, сколько ни хороши они сами по себе, однако не в делании только их состоит цель нашей христианской жизни, хотя они и служат необходимыми средствами для достижения ее. Истинная же цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святого Божьего…»

«Для меня литература — параллель с конным делом, которое выбрала на всю жизнь, и навершие моих десятилетий в журналистике. Интересно, что многие темы, сюжеты, стихотворные строчки и строфы “набегают” на верховых проездках (в автомобиле — нет!); тут же записываю в телефон, а дома переношу на бумагу…»

«Виртуальная революция, интернет отодвинули книгу на второй план информационного ряда. Читатель уже привык к электронным источникам чтения, значит, и писателю волей-неволей придется жить в виртуальном пространстве. Теряется интерес к классике, уходит в прошлое образ писателя как Творца, духовного наставника, что было характерно для отечественной литературы…»

Человек умирает, проходит совсем немного поколений, и память о нем исчезает бесследно. Над ним смыкаются воды забвения. Нам остается скорбь сознания, что самое ценное, бесконечно ценное — вот эта уникальная, неповторимая жизнь обречена на уход из памяти людей.

«До некоторого времени стихотворчество было моим хобби. Но, как я уже говорила, стихи не спрашивают у нас разрешения. В какой-то момент я поняла, что сочинительство — это самостоятельная жизненная плоскость, которой нельзя распоряжаться по своему усмотрению…»

«Я лично знаком всего с одним, уже примелькавшимся литературным критиком, которому могу посоветовать только две вещи: не считать себя “смотрящим” русской литературы и не косеть после первого же бокала пива. А если не получится ни первое, ни второе, заняться более уместным, чем литературная критика, делом…»

«Всегда считал, что человек пишет, когда хочет разобраться в себе, в жизни вокруг себя или подвести какие-то жизненные итоги. А вообще, вокруг нас ежеминутно, ежесекундно происходит столько трагедий, комедий, драм, что достаточно просто записывать…»

«Современному читателю нравится “движуха”, а что вокруг неё: воздух, природа, время года, дня, каковы сами люди, их характеры, причины их поступков — сводятся к неким объектам, обозначенным схематично. Популярной литературе не хватает замедленности и раздумчивости…»

С 1946-го года, вплоть до своей смерти в 1998-ом году, кафедру «Теория упругости» возглавлял член-корреспондент АН СССР Алексей Антонович Ильюшин. В то же время, в 1950–1952 годы, он был ректором Ленинградского университета. Как это было возможно — он что, «наездами в Москву» руководил кафедрой?

акое в Одессе было впервые: семь редакторов за одним столом, и с ними рядом – писатели, критики, это была незабываемая полуторачасовая беседа.

«Я убежден, что подлинно творческое и созидательное мышление — это мышление образами. И меня всегда тянуло к нему неодолимо. Вместе с тем для меня мышление образами есть не просто созидание эстетически прекрасного, но процесс осмысления человеком окружающей реальности, процесс самопознания — то есть именно мышление, имеющее философическую и экзистенциальную заостренность и значимость…»