Интервью

Тот гиюр, что описан в Мишне, и тот, что требует сейчас ортодоксальный раввинат — это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Нынешнее отношение к гиюру, возможно, самый большой отход от системы ценностей, провозглашаемых Торой, ведь там от нас неоднократно требуется возлюбить гера-пришельца.

Мучительно неразрешимой проблемой являлся вопрос денег. Степень обнищания была тотальной. Тотальной. Люди что-то просили, я делал. И делал далеко не столь успешно, как хотел бы. Работа в театре с окладом каждый месяц стала для меня праздником.

«Литература — компонент мозаики моей профессиональной инженерно-гидрологической деятельности. Хорошие литературные произведения приносят эстетическое наслаждение (в качестве “хобби”) и стимулируют физическое и математическое мышление (для “профессии”)…»

«Любите жизнь и хорошую литературу. Живы будем — не помрем, если надобно — всплывем…»

Но студентами этого ВУЗа были люди, которые на меня повлияли очень сильно. Это «ахматовская троица» без Бродского: Женя Рейн (он учился еще в нашей школе и часто бывал у нас в доме ближайшим дружком), Найман и Бобышев. Там же, в нашей компании, оказалась и будущая писательница Нина Катерли.

Антисемитизм — это болезнь человеческой культуры, очень заразная, легко пересекающая любые границы. Ни одна культура иммунитетом к ней не обладает. Среди евреев тоже были и есть антисемиты, и даже наиболее ядовитые, как, например Яков Брафман в XIX веке, автор «Книги кагала», вскормившей идеологов черной сотни. Или генерал Драгунский, председатель пресловутого «Антисионистского комитета советской общественности».

В природе человеческой два противоположные начала: самолюбие, влекущее нас к самим себе, и добродетельность, толкающая нас к другим. Если бы одна из этих пружин сломалась, человек был бы злым до бешенства или великодушным до безумия.

«Ноздреватый ледок и осока, / Чуть заметный туман, а вдали / Чертит ворон озябший высоко / Чёрный контур по краю земли. / Мир прозрачен, и вечен, и прочен, / Ровно тянет дымок на юру — / Позабыть ли, как вечер пророчит / Ясный отсвет зари поутру?..»

«Трудно не согласиться с А. Тойнби, выделившим русское православие в отдельную от Византии цивилизацию, хоть и не все церковники с этим согласятся. Есть достаточно оснований считать, что некий синтез дохристианских ценностей с библейской этической доктриной породил ментальную черту особой космической сопричастности русского народа — Совесть…»

«В 1987 году в Новгород приехал Совет по российской прозе. Я тогда работал в школе и писал рассказы. Вечером в читальном зале областной библиотеки раздираемые нетерпением местные корифеи слова спросили у Василия Белова: “Кого из новгородских писателей вы читали?” Он кашлянул и сказал: “Есть у вас молодой прозаик Виктор Сбитнев. Надо обязательно помочь парню”. Через пару недель новгородское отделение СП выделило мне толстую пачку бумаги для распечатки моих произведений…»

«Всегда находить для себя нужные строки — в грусти и радости, поэтические или прозаические. Слово лечит, учит общаться, развивает мысль. Это вместо кино для богатого воображения — впечатлений не меньше…»

«Желание рассказать о происходящих в жизни событиях присутствовало у меня с детства. Но возможность осуществления подобного письменного жизнеописания появилась лишь с наступлением пенсионного возраста. Другими словами, пришло (наверное) время…»

Без убежденности, что кто-то твою книгу прочитает, писать трудно. Что же до нужности того, что ты делаешь, то мир обошелся бы без любого, даже самого великого творения, созданного литературой. Конечно, для кого-то мир без «Гамлета», тем более вообще без Шекспира непредставим, но многие и не заметили бы его отсутствия. Для многих же, да, возможно, для большинства, он и отсутствует.

Углубляясь в английскую и европейскую поэзии, подходя также к пониманию христианства: чтобы работать над темой о религиозным христианском поэте, мне необходимо было узнать основы христианства и понять его отличие от иудаизма, я подходил все больше и больше к пониманию глубины, величия, дух захватывающей силы иудаизма.

«Существуют силы как внутри России, так и за её пределами, не заинтересованные в том, чтобы современный человек задумывался о своих корнях. Это позиция рабовладельца: рабы с богатым прошлым не нужны, такие рабы опасны, поскольку могут оказаться духом сильнее господина. Речь не идёт о каких-то конспирологических мифах. Идеология рабства существовала, как известно, на протяжении всей истории человечества…»