Эссе

Джугашвили-Коба-Сталин-Сосо (дэкаэсэс) думал так: сегодня должно было начаться фактическое уничтожение евреев. Но план этот не до конца был еще ясен ему самому. Гитлер сжигал евреев, печки топил еврейским телом! дым их души шел в небо к Богу! но и то, не смог Гитлер справиться, а сначала сам отбросил свои фашистские коньки, а евреи продолжали жить! и ему, Кобе, надо было теперь почти начинать все сначала! Оттого у Гитлера не получилось, что он, Гитлер, был национал-социалист, а он, Сосо-Коба-Сталин, был социалист интернационалист! Интернациональный социалист!

Через несколько лет круг лечившихся расширился настолько, что дома Авдотьи стало не хватать для постояльцев. Пришлось тех, кто победнее, селить в овин и на чердак. Авдотья стала брать за постой деньгами, часть из которых с поклоном отдавала в правление. А еще через год про Ривку как-то забылось, и стали поговаривать, что не иначе как умерший священник творит эти чудеса. Начали ходить к нему на могилку, деревню постепенно наполнили бабки-кликуши, потянулись инвалиды, покалеченные войной, в деревне, в которой не знали что такое замок, пошло воровство. Болотце огородили, вырыли купальню, стали приезжать автобусы с паломниками из города, пошли слухи о канонизации покойного

Так вот, возвращаясь к исходной проблеме: когда ей казалось, что кто-то сильно "вылезает", слишком "отрывая задницу от стула", она иронически и ехидно говорила: "Храбрый еврей!.", вызывая у меня, тогда совсем маленького, кучу невысказанных вопросов, типа: А каким, собственно, должен быть это самый еврей? Трусливым, что ли?. Причем контекст всегда был таким, что даже не о простой осмотрительности шла речь, нет. Ну и если я за что ей и благодарен, то за эти, запавшие мне в душу, слова: очень не хотелось "соответствовать ее представлениям о нормативном облике еврея. Но тоже, конечно, нужно было преодолевать это "природное".

Перед читателем письма молодого человека, написанные за три года разлуки. Он писал родителям, к которым был очень привязан, так часто, что перед читателем зримо возникает реальный человек, сначала почти мальчик, студент, скучающий по дому и друзьям, преодолевающий трудности армейской жизни, потом увлеченный конструктор, затем ответственный за свое дело командир.

Мой прадед был митнагедом, т.е. исповедовал традиционный, сложившийся веками глубокий, строгий, трепетный иудаизм. Ему противостоял не менее глубокий хасидизм, который в отличие от традиционного иудаизма, был жизнерадостным, песнями и плясками воспевал жизнь на земле. Второй Иуда-Лейб был хасидом.

Смысл религии – создание и сохранение сообщества, обеспечение мирного сосуществования хомо как бы сапиенсов, а мистика изначально – средство для этой цели, также как секс изначально есть все-таки не источник приятных ощущений, а способ получения потомства.

«...Ну и о главном. В 2015 году выходит «Литературный меридиан» № 100. Как отметить это событие, предлагаю решить сообща. Пожелания прошу высылать по адресу электронной почты «Литмеридиана»...»

«...Но так уж нищ Департамент культуры администрации Омска, что им же взятые на себя расходы должны покрывать в большинстве своём едва сводящие концы с концами члены Омского отделения СРП? Сомнительно, поскольку относительно недавно это муниципальное ведомство затратило из городского бюджета гораздо большую сумму на поощрение новоявленных лауреатов очередной премии имени Ф. М. Достоевского. Читать, правда, «произведения» отмеченных нормальный человек не станет. Споткнувшись, скажем, на таком...»

«...Святые угодники – удивительные люди. Прожив земную жизнь в трудах, заботах, лишениях, они и в небесной сложа руки не сидят. Бросаются на помощь всякому, просящему об этом в своих молитвах. Порой нам даже и в голову не придет просить святого – так мала и несущественна забота наша. А лукавая мысль – проворнее не бывает – тут как тут: нечего святых по пустякам беспокоить. Да надо беспокоить, надо! Просто необходимо беспокоить. Иначе нам удачи не видать. Один в поле не воин, а со святыми мы сильны, мы не одни, мы под надежным заступлением...»