Эссе

Что должны были сделать евреи в схожей ситуации в стране язычников, где они были единственной сплоченной силой? Естественно, возродить свое религиозное и национальное единство. В результате, «бессильный и безвластный хакан» остался лишь номинальным правителем. Государством правил «пех» или, точнее, малик.

Кропотливое исследование данного периода может создать ложное впечатление, что Венадад и Азаил были главными противниками в течение долгой истории евреев, а не просто двумя мерзавцами, которых можно встретить в любом поколении. Однако они стали национальными героями сирийской истории. Это факт, что в Сирии во времена Иосифа Флавия, через девять веков после той эпохи, которую я описываю, эти два царя почитались как величайшие созидатели, величайшие победители и выдающиеся личности.

Тем же, кто — пусть не симпатизируя моим тезисам и аргументам, — способен к переосмыслению, придется жить с тем, что действительность намного сложнее театра масок. Не радетели всемирной демократии помогали еврейскому Ишуву стать государством, вооружиться и отстоять себя от вражеских полчищ, а советские дипломаты и разведчики. Не из злодейского тоталитарного стана получали тогда оружие арабы, а поступало оно им — пусть втихомолку это делалось, — от благопристойных британцев.

Израиль — уникальное явление. По-видимому, единственное в мире государственное образование, которое было сознательно изобретено. И получилось так, что в возведенное здание легли усилия очень разных людей, при жизни друг друга не любивших. Однако каждый из них оказался необходим на своем месте и в свое время… Страна догнала Данию по суммарному годовому производству, и сейчас догоняет Швецию по численности населения.

Археология подтверждает, что здесь, в горах западной Самарии, до появления евреев никто никогда не жил. Самые ранние из найденных здесь обломков керамической посуды относятся к железному периоду, то есть именно ко времени заселения еврейскими племенами страны Израиля. Именно с тех пор появляется здесь и террасное земледелие. Именно евреи разработали методы, позволяющие заниматься земледелием на склонах гор.

Мать часто повторяла: «В молодости отец писал стихи. Издал книжку». Никто ту книжку не видел, и постепенно слова матери начали встречать полуироническими, полупонимающими улыбками — блажь, старческие причуды.

Интересно, что у прадеда было 6 детей, 12 внуков, у его брата Залмана — 6 детей (в сумме у этих двух братьев — 12 детей), все время магическое для еврейской истории число 12.

Почему же Н.М. Осипович прекратил издание «Колосьев»? Гадать о причинах дело неблагодарное, но кое-какие предположения выдвинуть можно. В 1918 году власть в Одессе менялась четыре раза: в конце января Временное правительство сменили Советы, их, в свою очередь, австро-венгерские оккупанты, при которых фактическая власть в Одессе принадлежала Центральной Раде и Гетманату, а затем Директории, в середине декабря началась французская интервенция.

Встречая редкие печальные могилы, разбросанные по городам, сёлам и лесам Беларуси, стоя над этими скорбными надгробными камнями, зная трагедии поголовно истребленных семей, вдумываясь в ужасающие цифры безвинно уничтоженных целыми улицами, местечками, городами, в голове возникает мысль, что вся территория республики является огромным еврейским кладбищем, пропитанным кровью безвинных жертв.

Тарас Бульба, при всей средневековой жестокости этого персонажа, — размашистая, как и его шаровары, натура — с нелюбовью ко всяким утеснениям цивилизации, отважный эпикуреец, любитель горилки, ватрушек и пундиков, наделённый юмором и хитрецой. Нет народных героев «белых и пушистых». Трудно оценивать их поведение, пользуясь сегодняшними канонами.

Я не склонна считать его растерянным и слабым. С автопортретов и фотографий смотрит умный, мужественный человек. Возможно, ощущая себя жертвой бессмысленного террора, он испытывал страх, возможно — гнев. Но, скорее всего — недоумение, ввиду нелепости и абсурда творимого людьми злодейства.

Разумеется, предпочтительнее, чтобы Иисуса отождествляли с князем Мышкиным, чем с Петром Верховенским, хотя он равно далек и от того, и от другого. Однако, в конечном счете важно выяснить, кем он был на самом деле, а тут без «зелотского» следа никак не обойтись.

Вообще говоря, границы концентраций различных гаплогрупп не совпадают ни с государственными границами, ни с этническими границами, не совпадают они и с границами диалектов и говоров. Это касательно мужской Y-хромосомы. Еще сложнее ситуация по женской линии — там даже и с примерными границами нет ясности.

Мое неприятие Ленина, Плеханова и высокомерного Троцкого было вызвано тем презрением, с каким они смотрели на любого еврея, которого волновала судьба его народа и воодушевляла еврейская история и традиции. Они не могли понять, как это русскому еврею может хотеться быть евреем, а не русским. Они считали недостойным, интеллектуально отсталым, шовинистическим и аморальным желание еврея посвятить себя решению еврейской проблемы.

Появились тысячи отказников и сотни «узников совести» — желание эмигрировать трактовалось советским режимом как измена. Все организации в защиту советских евреев боролись за свободу эмиграции из СССР и за каждого отказника и узника, но немногие вкладывали в эту борьбу столько души, сил и выдумки, сколько Яаков Бирнбаум.