ИЗО

Пластически многие вещи, представленные на выставке, выглядят не только торопливыми, что порой искусству не мешает, а даже наоборот, а усталыми, так как пережили лексическое послание, закодированное в них, а сами по себе феноменально, как холсты с красками, – ничтожны.

Если талант направлен на созидание, личностные качества художника помогают раскрыться самым неожиданным граням дарования. Но талант чахнет, высыхает, и художник «одинаков», если за ним нет человека.

Ритм и колорит Иерусалима на протяжении почти полста лет занимали особое место в жизни уроженца Витебска: «Мне не нравятся русские или центральноевропейские цвета. У них краски такие же, как башмаки. Сутин, я – мы все уехали из-за цвета».

Ни на одной картине не обозначен его автопортрет. Ни одно из произведений Брауэра не подписано. Лишь на некоторых стоят его монограммы. Исследователи его творчества приписывают ему всего около 80 картин и несколько рисунков. Большинство картин невелики по размерам и написаны на дубовых панелях.

Это первая коллекция, подаренная деятелями искусств Израиля стране Исхода выходцами из стран восточно-европейской диаспоры. Некоторые из них проживают в Израиле с начала 1970-х годов, а кто-то репатриировался в годы Большой алии. Впрочем, есть и те, кто родился в Израиле.

Счастье художника, думается, в том, что он призван выражать подсознательное в себе. И ещё – в том, что он остаётся в некотором неведении этого подсознательного даже и после того, как ему это удалось (противоречиями) выразить в произведении.

Экспрессионизм как понятие шире конкретного художественного направления и определяет, скорее, тип художественного сознания и пластического темперамента. В работах Зинштейна признаки такого сознания и такого темперамента совершенно очевидны.

О семье художников Ряузовых

Интервью Елены Шуваевой-Петросян с писателем и художником Асей Умаровой.

На улице собралась огромная толпа перед домом, где с балкона должен был выступать Муссолини. Я присел на ступеньки здания прямо перед этим балконом и стал быстро делать зарисовки. Вот тут-то меня и взяли. Но не за то, что рисовал, а за то, что сидел, когда дуче произносил речь.

Зачисление Шагала в гильдию комедиантов сблизит его с Шолом-Алейхемом – писателем весьма многогранным, но та же неуничтожимая и очень еврейская ирония – пожалуй, наиболее броская его черта, тот же смех сквозь любовь и слезы и слезы сквозь смех, те же типы, забавные, смешные и опять же очень и очень еврейские. И снова знакомый, в чуть иной интерпретации вопрос: случайно ли эти гиганты еврейской культуры так повязаны с иронией?

Его работы находятся в государственных хранилищах – в Музее природы в Иерусалиме, в выставочном зале «Галереи А 3» в Москве, в Российском историческом и архитектурном музее «Новый Иерусалим», в Могилевском художественном музее имени П.В. Масленникова, в Астраханской государственной картинной галерее имени П.М. Догадина.

Очевидно, что художник – реалист, изображая те или иные характерные черты людей, связанных с врачебной специальностью, не смог не отразить симптомы заболевания, ранения, увечья, умирания и смерти.