ИЗО

Чернила – предтеча Слова. Вот расчисленная последовательность из Зубаревой, постраничная перепись: «Неразливайка-прорубь... И окуну в нее трижды перо, что в руке воркует»; «И звезда глядит настороженно/ На свое отраженье в чернильнице.../ И пророчит чернильная гуща ей/ Небеса и любовь спутника»; «Этой ночью тихо светились чернила...»; «В том ли грусть, что буква исказится,/ И дрожит чернильная строка?»; «Опять гадаю на чернильной гуще/ Под стук дождя, под качку в небесах.../ А в безмятежно звездном зачернилье/ Читатель спит, свернувшийся в клубок»; «Стол мой на оползнях. Бредит перо бездорожьем./ Варевом слякоти травят его темные силы./ Всё расползается, форм опознать невозможно./ Как-то я вышла – попала в сплошные чернила».

Первые сведения об операциях на мужских гениталиях (кастрация или обрезание) исследователи находили ещё на египетских пластинках песчаника или на Стене Саккара около Х век до нашей эры.

Картина приобрела известность, её репродукция разошлась огромным тиражом, а Маймон вторым из евреев удостоился звания академика Российской Академии художеств и получил чин титулярного советника.

Эти картины так же тщательно прорисованы, как и у пейзажистов русской школы, уделявших много внимания деталям фона, природы, ландшафта. Их авторы старались показать реальные черты больного человека с его страданиями и деталями облика, окружающей обстановки, предметами быта или атрибутами профессии.

Он был ещё совсем молодым человеком, когда открыл для себя то, к чему другие художники пришли значительно позже и в зрелом возрасте: что музыка и живопись имеют много общего. Сближение живописи и музыки началось ещё в ХIХ в. в процессе размежевания живописи и графики.

Трудно себе представить, но после поездки в Чехию впервые о реальном присутствии евреев в истории России Бриндач задумался, как вспоминал впоследствии, только побывав в Саратовском краеведческом музее, когда среди экспонатов увидел изваяние магендовида — Звезды (щита) Давида — в белом камне.

Избавляясь от лишнего сора, старый Бог в облаках взаперти семенами из яблок раздора посыпает людские пути, наливные ковры пустоцветов расстилает, заботлив, как мать: рассыпает любовь и поэтов – на фонемы любовь разнимать.

О раби Нахмане глубоко и полно говорят те немногие труды, которые уцелели: они были опубликованы и распространились до его завещания сжечь всё после его смерти.

Андреевский Гоголь был слишком неожидан не только для тех, кто его не принимал, но и для тех, кто хвалил. От такого Гоголя становилось не по себе.

Жизнь ― река. Описывать издалека ― долго. И объяснениям ― конца и края нет. И трудно себе представить, а с точки зрения географии вообще не понять, как открывшиеся с эпохой перестроечных реформ границы между страной рождения и исторической родиной повернули реку жизни Бриндача в новое русло.

Грозный раскол церкви, учиненный патриархом Никоном и царем Алексеем Михайловичем Тишайшим, породил не только первого русского писателя, протопопа Аввакума, но и палехскую иконопись, необычайно тонкую, изящную и выразительную.

И никому они не известны, эти еврейские художники. Ни лучшему, интеллигентному, зажиточному еврейству, ни тем более – нищим голодным еврейским массам, – искусство не нужно было, – и еврейство не интересовалось им. И тогдашней еврейской литературе, правда, самой едва-едва волочившей ноги – не до искусства было