Публицистика

Стахович покинул Россию за несколько дней до премьеры «Бориса Годунова», в разгар репетиций «Жизни человека», спектакля Станиславского, конфликтной ситуации, связанной с Гзовской, Германовой и поступлением в театр Нелидова. Не вышло у него — полтора месяца в Москве, полтора — в Европе.

Можно отметить близость стихов Окуджавы и Маяковского на нескольких уровнях, но эти уровни более-менее поверхностны; они скорее касаются внешней стороны текстов. Окуджаву волнует не только образ Пушкина; в стихах , которые мы рассматриваем, как и во многих других текстах Окуджавы, проступает его рефлексия относительно проблемы творчества вообще.

Холокост вовсе не был ни "непостижимым взрывом варварства", ни следствием патологического антисемитизма усатого параноика, ни результатом "ущербности" немецкой культуры. Холокост был частью поисковой активности Европы. Повторяю еще раз: всей Европы, а не только Германии.

Перевод всегда в той или иной степени усыновляет языковые особенности оригинала, обычно свойственные и ему, но в мере иной. В любом случае язык перевода не должен, с одной стороны, перерезывать грамматическую пуповину, соединяющую его с оригиналом, с другой — слишком назойливо ему подражать. Как обычно, это вопрос вкуса и золотой середины.

Древнееврейские стихи, переведенные современным стиховым размером, да ещё с парной рифмой, — это всё равно, как переводить Ахматову или Бродского гекзаметром... Это - непростительный ‘вывод’ произведения из его эпохи.

Стало общепринятым считать, что США всегда были главным из всех партнеров Израиля, но действительность намного сложнее. Периоды неприязни сменялись периодами дружбы, но порой объятия «большого друга» становились сильны настолько, что могли и задушить.

Автор не ожидал, приступая к написанию данного раздела, что столкнётся со значительными трудностями. Думалось, что определив задачи, аналогичные описанным выше, т.е. изучив методику составления национальных рейтингов страны, основные показатели и коэффициенты, можно будет сравнительно легко составить рейтинговые таблицы и определить "кто есть кто" в стране.

Для большинства тех, кто родился и приехал в Израиль за 40 лет после смерти Голды, даже Бен-Гурион воспринимается, прежде всего, как аэропорт, а Бегин — как главное шоссе в Иерусалиме.

Когда в 1930-м году в Святом городе появился первый отель мирового уровня "Царь Давид", его постоянным "клиентом" стал именно Нашашиби: каждое утро он приходил в парикмахерскую гостиницы поправить там свою прическу.

Данные о еврейском происхождении Лжедмитрия II сообщены людьми, хорошо знавшими самозванца (в отличие от альтернативных версий). Эти свидетели принадлежали к разным политическим группировкам, различным вероисповеданиям, и поэтому сообщенные ими сведения поддаются взаимной проверке.

Исторические хроники свидетельствуют, что в правление самого известного молдавского господаря — Штефана Великого (1457–1504) — в Сучаве, тогдашней столице Молдовы, были евреи, торговавшие рогатым скотом.

Синклер был не более антисемитом, чем большинство неевреев в его Америке и даже намного менее многих из них. Большинство очевидных свидетельств о его антисемитизме было в короткой статье, которую он написал для небольшой профсоюзной газеты в Вене. Он приписал евреям преобладающие коммерческие способности, способности создавать такие великие религии, как христианство и социализм, а также мощный сексуальный инстинкт.

Природа немца не лучше и не хуже природы американца или славянина. Страшный зверь живёт в каждом из нас. Важно то, что надстраивается над природой, что является ее продолжением, но одновременно большим достижением человеческого духа — культура.

Позиция Дудакова сходна с тезисом Зеева Жаботинского (1909 г): «антисемитизм — крепкое слово, а крепкими словами зря не стоит играть. Антисемитизм предполагает активную вражду, наступательные намерения... в разных оттенках жидоморства».

Прошлое вернулось в наследницу СССР — РФ — уже в наши дни в виде народа «с лишней хромосомой», арийского племени, спустившегося с карпатских гор, пересмотров хорошо известной истории, антизападничества и антиамериканизма. Вернулся и реющий надо всем дух превосходства, для которого нет ровно никаких оснований, и который сейчас проявляется в столь многом.