Публицистика

Все преобразования России большевики провели под обманными названиями. Самодержавие было названо руководящей ролью партии пролетариата, империя — добровольным Союзом республик, государственное крепостничество — коллективным хозяйством.

Будда и Иисус излагали свои учения не в стройной системе знаний или логик, не в непротиворечивых мыслительных конструкциях, а невнятными или многозначными (что почти одно и то же) притчами, которые можно и нужно понимать самыми различными способами.

«Где мое место в мире? существую ли я на самом деле? жив я или мертв? — такие вопросы я задавал себе лет двадцать тому назад, когда сочинял эти строки. А теперь вот очень даже спокойно смотрю на мир, в котором меня нет. Ну, допустим, нет — и что с того? Я тут был, всё здешнее увидел и всё, в меру своего разумения, понял. Всё тут устроено на славу, но ничего нового больше не будет. Можно отвернуться и смотреть в сторону. Это, впрочем, совершенно не означает, что мне надоело коптить здешние небеса. Отнюдь нет, я с удовольствием позанимаюсь этим еще лет двадцать-тридцать. Но уже без той зверской жажды, без того аппетита, с каким я пожирал в молодые годы всё новое, сладкое, кислое, горькое…»

«Быстро обретая всеэмигрантскую известность как белый поэт, Иван Савин активно участвовал в политической жизни русской колонии в Финляндии. Днем работа, вечером служение России — так жила лучшая часть русской эмиграции с надеждою на возвращение…»

«Зрелая лирика Николая Рубцова буквально пронизана данной темой, превратившейся в настойчивый мотив. Его лирический герой чувствует “смертную связь” с Родиной, видит “неспокойные тени умерших”, покойную мать (“В горнице”), слышит “незримых певчих пенье хоровое” и воспринимает смерть как естественное продолжение жизни души…»

Трактовка давно прошедших событий — вещь всегда в чем-то спорная, то, что нам иногда преподносится как историческая истина в последней инстанции, может являться отполированной схемой, сделанной в угоду политической конъюнктуре на определенном историческом этапе или частным взглядом исследователя.

Только мягкой уступчивости школы Гилеля нужно приписать тот факт, что разногласия между школами не привели к нарушению внутреннего мира, и между сторонниками обоих Домов, отличных друг от друга по многим основаниям, сохранились дружеские отношения.

Проследить историю создания того или иного произведения, дружбу с Агноном, с художником Х. Гликсбергом, историю взаимоотношений, творческих и житейских, с его друзьями и просто современниками, осмыслить роль поэта в жизни его народа ― всё это темы, интересные необыкновенно, и все они увлекательны.

Не было у Сталина ни идеологии, ни цели иной, кроме достижения, сохранения и поддержания ничем неограниченной личной власти. Правда, этого можно было достичь куда меньшими репрессиями. Но ни он, ни Робеспьер не могли остановиться.

Жизнь наших дедов и прадедов продолжают помнящие и почитающие их потомки. Собиратели и хранители бесценных документов, фотографий, писем, записей, бережно передаваемых из поколения в поколение.

Можно отдать должное проницательности Ландау, который еще в конце 20-х годов поставил моральный диагноз своему недавнему другу. Впрочем, близкие отношения давали Ландау больше экспериментальных данных. А эпопея «университетской физики» выставила подобные данные на всеобщее обозрение.

Рогинскому хотелось «делать сырые вещи безо всякого искусства и без искусности. Такие, чтобы никакой эстетики в них не чувствовалось: сплошная правда» (Константин Агунович)

Сегодня можно с полной ответственностью сказать, что именно Русская православная церковь, при поддержке Орды, создала единое Русское государство.

Оценил я и благодушный настрой медведицы с двумя медвежатами: мы встретились и были в 5 (пяти) метрах друг от друга, у северной границы заповедника рядом с колючкой Сарова. Потом выяснилось, что она меня «не заломала» (именно и только так говорят про нападение медведя), поскольку за день до того уже наелась вкусной человечины…

Креативное творчество и, следовательно, креативное образование — это прежде всего освоение себя как свободного человека, освобождающегося и освобождающего других. В несвободном обществе креативное образование невозможно, разве что точечно, спонтанно и случайно.