Публицистика

Арабские государства во время первого этапа войны очень увлеклись панарабской истерией. Чем громче крик, тем менее заметно, что их главным образом занимают собственные проблемы, взаимное недоверие и неприязнь, палестинскими проблемами – они где-то на периферии сознания. Но раскручивать истерию на Востоке опасно, вот вроде ты процессом управляешь и сам не заметишь, как процесс начнет управлять тобой.

Среди выкрестов, которые не порвали с еврейством, а напротив, действовали ему во благо, только он, Лев Куперник, был безоговорочно причислен к иудеям. И это при том, что сам был лишён национального чувства и стоял горой за полную ассимиляцию российского еврейства. Но в то же время это был пламенный защитник евреев, он заступался за них систематически, не боясь разоблачать действия властей, что требовало большого мужества.

Если в иудаизме упор всегда делался на поступки человека по отношению к другим людям, то в христианстве, например, доминирующим требованием всегда была вера в Бога. Убийца, насильник, вор могли прийти к священнослужителю, покаяться в грехах и получить прощение, то есть, фактически, разрешение и дальше творить зло.

Строгое соблюдение предписаний Галахи и кашрута, а также правил ритуального омовения несколько снижало уровень смертности среди евреев. Тем не менее, «Чёрная смерть» обернулась двойной бедой для евреев, так как они становились жертвами не только чумы, но и повсеместных обвинений в её преднамеренном распространении. Слухи о евреях-отравителях находили отклик у охваченного отчаянием христианского населения везде, где свирепствовала «Чёрная смерть».

Естественный закон Уриэля Дакосты отступает не только от религиозных, но и от более свободных античных представлений. Он, как кажется, делает первый шаг на пути, ведущем к замечательной догадке Чарльза Дарвина о «моральном инстинкте» всех социальных животных.

Письмо было составлено по всем правилам дипломатического искусства. Если бы Эйнштейна хоть что-то могло привлечь в Палестину, то оно обязательно достигло бы цели. Но к несчастью для всего сионистского движения, попытка изначально была обречена на провал. Как ни был важен для Эйнштейна Еврейский университет, физика была дороже.

Асимметрия информации – неотъемлемое свойство нашей жизни и залог самой жизни. Уравнивание информации в системе означает рост энтропии и сползание этой системы к гибели – будь то живой организм, промышленная организация или социальная система. Деградация системы предотвращается только за счет создания новой информации.

«Путин сейчас надеется остановить новую Холодную войну с Западом угождением перед мировой закулисой (противясь ей лишь в защите своей личной власти без изменения ее компрадорской сути) и закручиванием гаек внутри страны (с той же целью). И то и другое ведет к краху, оставляя Россию без Божией помощи. И ладно бы — к личному краху нынешнего главы государства, но этим воспользуются и геополитические враги России для краха государства...»

По своему общественному темпераменту Эйнштейн не отказывался от самых диковинных предложений войти в некий комитет, возглавить какое-нибудь общество или подписать петицию против чего-то или в защиту кого-то. Для него было важно помочь слабым, преследуемым и угнетенным, поддержать борьбу с насилием, нарушением прав человека, разжиганием новой войны.

Если говорить о качествах Г. Аскарьяна как ученого, то, по-видимому, главное его качество заключалось в том, что он, как говорят, видел физические эффекты там, где их никто кроме него не видел. Для него физика была единым организмом, он не признавал перегородок между механикой, акустикой, оптикой, физикой элементарных частиц, электродинамикой и другими разделами физической науки.

Страна Америка начиналась с борьбы против налогов, навязанных населению без его согласия. Свободу самообложения поколение Американской Революции видело как залог всех других свобод. К настоящему времени ситуация практически вернулась к тому, что вызвало революцию - с той разницей, что нынешний враг свободы пребывает внутри нации.

Европейцев, попадавших в Соединенные Штаты в середине 19-го века, поражала глубокая дремучая провинциальность американской культурной и политической жизни. Крупных писателей, художников, или поэтов, известных в Европе, в США в это время не было. Собственно, Эмерсон уже был, но он рассматривался скорее как философ. Где-то в стороне от суеты жил в своей уединенной хижине в лесу Генри Торо. Oднaко его работы и в США поначалу особой известности не имели.

Монотонный фон просторного заречья может быть оживлён и увенчан небольшим числом уникальных изолированных естественных или искусственных объектов — гор, холмов, зданий, сооружений, которые, ввиду своей редкости и единственности, притягивают взор подобно источнику света. Эти объекты могут располагаться в трёх визуальных зонах.

Но суть библейского рассказа о Каине и Авеле в том, что здесь определено главное, пожалуй, условие в отношениях между человеком и Богом: право Всевышнего «призирать» или «не призирать» человека по своему Ему одному известному выбору без какого-либо на то объяснения. Невозможно представить себе глубину смысла, который заложен в этом повествовании, предваряющем историю человечества и отвечающем на извечный для людей вопрос: почему ему дано, а мне - нет, хотя я знаю и умею не меньше?