Публицистика

Вот тут-то и скрестились пути и судьбы военнопленного немца и русского невозвращенца, а ныне - священника и инженера крупной фирмы. Обходя кварталы изрядно разрушенного Эссена в поисках русских людей, Эрвин однажды позвонил в дверь Бориса Данкова. Этот звонок для обоих оказался вехой в жизни. Их дружбе более пятидесяти лет.

Памфлет Вагнера и статья Достоевского отличаются крайним юдофобством, нелогичностью и пренебрежением к фактам с одной стороны и подлинной искренностью ненавидящего сердца с другой. Выход из печати этих произведений вызвал в свое время протесты европейской культурной общественности и одобрение другой части публики.

Уже более ста пятидесяти лет назад русская классическая литература основательно предсказывала конец Западной цивилизации. Советская публицистика делала то же самое с удвоенным энтузиазмом. Благодаря блестящей книге Освальда Шпенглера пресловутый «Закат Европы» уже стал общепризнанным фактором европейского сознания. Но… реальный конец не наступает.

Обвинения в антисемитизме Запада (или, наоборот, Востока), по меньшей мере, наивны, не потому что антисемитизма нет, а потому что не быть его не может – с обеих сторон. Активизация антисемитизма в кризисные моменты характерна для всех народов христианской цивилизации.

Газеты, радио и телевидение вчера широко разрекламировали предстоящий митинг движения "Мир сейчас". Средства массовой информации не лишают их своего благосклонного внимания. Разве это не симптом их правоты, что большинство журналистов – члены их движения, или сочувствующие ему? Не исключено, что эти бешеные поселенцы установили пикеты на дорогах, ведущих в Иерусалим.

Жаботинский это понял сто лет назад, так, может, и нам, дорогие читатели пора, наконец, понять, что не может Израиль выиграть информационную войну, хоть ты тут на уши встань. И причина не только в миллиардах, которые арабы на пропаганду тратят, но и в том, что именно такую пропаганду воспринимать они особо предрасположены.

Американские спутники, оснащенные специальной инфракрасной техникой с высоким разрешением, видят тоннели. Дело в том, что земля над тоннелем нагревается и остывает медленнее, а потому и видна в ИК диапазоне. Американцы сообщили, что по их данным со спутников на границе Израиля и сектора Газа выявлено около 60 туннелей.

Напечатанное в Израиле в середине 1970-х годов в виде тонкой брошюры карманного формата и нелегально доставленное в СССР это письмо из Израиля читали тайком и передавали из рук в руки только близким друзьям в семьях советских евреев, где тогда решался судьбоносный вопрос: ехать или не ехать?

Первые поездки были авантюрными: без денег (за счёт приглашающей стороны – своего рода подаяние), навыков поведения в чужих по образу жизни странах с незнакомыми телефонами–автоматами, транспортом, гостиницами. С плохим знанием языка – только английского.

Большевики обещали сформировать нравственно совершенных граждан и избавиться от несоответствующих советским стандартам «нравственных уродов». Так и делали, множество «несовершенных» расстреляли, а ещё большее количество посадили и выслали. Это, конечно, освободило много квартир, но жилья всё равно не хватало.

Племянник писателя, д–р Эдгар Фейхтвангер, профессор новейшей английской и германской истории в Саутгемптонском университете, в статье о двух фильмах, посвящённых еврею Зюссу (статья опубликована в журнале Damals, № 3 – 2004), высказал любопытную мысль о том, что Фейхтвангер писал роман, находясь под впечатлением от убийства министра иностранных дел Вальтера Ратенау в 1922 году. По мнению потомка писателя, судьба погибшего Ратенау определённым образом преломиласьв романе в образе Зюсса.

Солженицын силится спасти честь другой России. Той самой, которая, проиграв процесс, пыталась возвести часовню в честь убиенного от жидов младенца Ющинского, да встретила такой отпор со стороны подлинной России, что царь — по совету Распутина — велел эту затею оставить.

Отец не общался в последние годы даже с Тиной Бродецкой, так как она не разговаривала на иврите, не жила израильской жизнью, жила прошлым, героическим, славным, но прошлым. Он не мог этого ни понять, ни принять. Он-то сам врастал, хотел быть здесь и только здесь, не где-нибудь ещё, и уж, тем более, не в своём прошлом. Какова идея – приехать сюда и не стать органичной частью страны?

Чтобы не рассыпался коллектив, надо, во-первых, чтобы свобода твоего кулака заканчивалась там, где начинается свобода моего носа, а во-вторых, чтобы было ясно, кто и где имеет право принятия решений, обязательных для других. Ведь прогрессивное новшество мало изобрести – его требуется еще и внедрить, и тут уж не обойтись без какой ни на есть общественной структуры.

Чтобы безошибочно выявлять евреев нашли простой выход: обязать их с семи лет (по другим данным – с тринадцати) носить отличительный знак – жёлтый круг, нашитый на одежду на груди. Предусматривались поощрения для активных граждан: нарушитель должен был отдать свою одежду уличившему его, в случае повторного нарушения налагался тяжелый штраф. В христианской культуре средневековья жёлтый цвет трактуется как цвет предательства, ревности, трусости, лжи.