Проза

Девочка размяла затёкшие руки и, взяв сотовый, отключила блокировку клавиатуры. Затем она открыла фотографии, и научила Урфина их листать. Одинокий столяр пришёл в полный восторг. Он с удовольствием рассматривал избранные моменты эльфийской свадьбы и путешествия в подземелья гномов. «Наверное, ему очень скучно, – подумала Оля. – Ему бы компьютер с играми и выходом в Интернет!» И тут её взгляд упал на листок бумаги, лежавший на краю стола. Внимание девочки привлекла подпись. «Доброжелатель», – значилось в конце листа, да и в почерке как будто что-то неуловимо знакомое...

Загадочное слово «Личность» служит паролем современного мира, ради торжества личного начала создают картины и симфонии, возводят банки и выдают кредиты. Но как же непросто понять, что теперь это слово значит! Видимо, просто родиться и жить недостаточно для того, чтобы вступить в эту почетную должность.

Читая хорошую книгу, надо выжимать её досуха и встряхивать, выбирая ценное, что в ней есть. Но, даже использовав, не отбрасывать. Книга обладает способностью восстанавливаться, и тогда процедуру необходимо повторить ещё и ещё раз. После сорока я только–только начал подходить к тому, что есть я, к сердцевине своей сути, но для этого потребовалось потеснить отвлекающие помехи.

Сорская пустынь при Ниле была скитом-скрипторием и книжным детелищем. Сам же Нил очистил себя до прозрачности, чтобы нам было легко увидеть смысл христианской традиции. Он сохранил ее в чистоте, передал ее последующим поколениям, и в этом море веры, в этой прозрачности видна несказанная глубина его любви.

У этого ботаника Петрарки одно было на уме: Лавр и Лаура. И эту свою вечно беременную недотрогу он называл «Милый враг», «dolce nemiса». А ведь Петр клюнул на поэтическую приманку, построил жизнь, как монах Петрарка. Выбрал девушку с улицы Зеленой и стал посылать ей по почте стихи. О счастье!

Летом 1989 года у майора Петрова появились новые соседи: подполковник артиллерии из Молдавии с усталой издерганной женой и двумя сыновьями. Мальчишки были угрюмыми, и Петров часто видел их за гарнизоном с ружьями. Младший постоянно пялился на Машку, и у Петрова не было уверенности, что это ничем не кончилось.

Пенсионер на душевные метания не отвлекался. Он закупил внушительный ворох арматуры сантиметрового сечения, завалив железными вермишелинами лужайку, заказал ещё проволоки, лопат и прочих инструментов, а главное, завёз множество мешков с прочнейшим, с проверенного завода, цементом, песок, гравий и оранжевую электрическую бетономешалку. Внимательно пересчитав и любовно ощупав мешки и прутья, он расплатился с темноликими грузчиками и на следующий день приступил.

Перед нами была задача: стать успешными парикмахерами, причёску уметь слепить не абы какую – изыс-кан-ную! С закрытыми глазами возводить авангардные, вечерние, свадебные укладки, знать назубок особенности стрижки огнём. Любой каприз клиента: косые профилированные чёлки, коротко подстриженные макушки, лесенка по всей длине, «взрыв на макаронной фабрике» – будь добра исполнить.

Эвелин – милая молодая девушка напоминала майскую розу в пору цветения. Высокая, с тонкой талией, небольшой грудью и ворохом светлых шелковых волос, она являла миру образ невинности и доброты. Голубые глаза всегда смотрели приветливо, а голос звучал нежней колокольчика. Она оказалась дочерью бедной белошвейки. Мать, сама еще нестарая женщина, выбивалась из сил, чтобы прокормить маленькую семью. Эвелин не знала, кто ее отец – мать глубоко в душе хранила эту тайну и не поощряла никаких расспросов. ..

Следующей весной история грозила повториться. В конце мая на черемухе вновь зазвучали до боли знакомые позывные кукушки. Петух наш опять приосанился, взлетел на забор со своей песней. «Ну, уж нет, друзья! Не выйдет, мораль сей басни мне ясна!» – сказал я себе и, подобрав камень, метнул его в сторону черемухи...

– ...Но очень скоро приключилась новая беда, – продолжил свой неспешный рассказ учитель. – Белыш каким-то образом изловчился перекусить свой ошейник (а может быть ему помог в этом большой и сильный Рэкс!), и, получив столь желанную свободу, в придачу к прежним курицам он умудрился загрызть красавца-петуха, любимца всего двора...

А что значит Россия в себе, «an sich»? По-своему тоже подсела на великую свою литературу. И благодаря этому – великая демократия. У каждого властителя дум свой электорат. Нельзя одновременно голосовать за обоих кандидатов. Здесь как на большой дороге: «Жизнь или кошелек!». Толстой или Достоевский?

Нет, мерзавцы, нет! Сталин не уйдёт от вас. И люди – тысячи и тысячи и тысячи – будут носить его портреты. И клясться его именем. И ожидать его нового прихода в этот мир. А пока – будут стоять в очереди, чтобы взглянуть на него. Не на эту высохшую куклу. На него, Сталина. Вождя. Отца. Учителя.

Товарищеский суд постановил лишить гражданина Лапландина А.П. документов сроком на два года, и средств к существованию - на шесть месяцев. Городской суд одобрил постановление товарищеского суда, смягчив тем не менее приговор, заменив лишение документов на понижение разрядности документов на две ступени на неопределенный срок.

Февральский Карнавал уже начался, по каналам Венеции на моторных лодках носились живописные персонажи в масках, пахнувшие духами и тиной, и я неслась со своим кавалером на розовой лодке то ли по узкой полоске серой воды, то ли по серому небу, стиснутому старыми домами гниющей Европы.